39-летний Олег Демченко из села Родниковка Уманского района Черкасской области разбил свой дом. Не хотел, чтобы после развода он достался жене и детям.
— Леся с детьми сейчас у нас, — из своего дома в Родниковке выходит 62-летняя Людмила Данчук, мать Леси. Приглашает в жилище. Во дворе кучи стройматериалов, забор недоделан, перед дверями дома корзины с хризантемами. Из дома выходит 38-летняя Леся Демченко. За ней — дочь 15-летняя Татьяна и сын Ярослав, 8 лет.
— Мы с Олегом поженились в 1996 году, — вспоминает Леся. — Сначала я жила у своих родителей, он доучивался в Харькове. Потом четыре года жили у свекров. Они не пускали меня на работу. Олег приходил с работы поздно, никогда не говорил, где бывает. Придет ночью, а свекровь хвалит: "Молодец, сынок, хорошо погулял". Все заработанное держал у себя, мне ничего не давал. Попрошу его помочь моим родителям — свекровь кричит. Мол, у них самих работы полно.
Рядом с Демченками продавали участок земли с недостроенным домом и гаражом. В 2002 году семья ее приобрела.
— За 2 тысячи долларов, — уточняет Людмила Данчук. — Мы дали 1,5 тысячи, сваты 500 добавили. Когда не приду в гости — зять недоволен. Поэтому я не ходила часто. Если что-то помочь, Леся сама к нам забегала.
— Дом-то мы купили, но Олег не хотел ничего ремонтировать, — перебивает ее дочка. — Я в декрете сижу, Ярик маленький, сама делать ничего не могу. Ни денег нет, ни документов — Олег все держал у родителей. Если лекарства нужны были или еще что-то, нет ни копейки. Продукты Олег покупал сам, все делил и относил отцу с матерью. Дети ели голый суп. Со временем ничего не менялось. Мог пойти к родителям, закрыть дом и забрать ключ. Часами стоим с детьми под дверями, пока вернется. Вел себя, как чужой. Когда отдала сына в сад, пошла на работу продавцом в магазине. Вечером приду с работы, всем нужно есть наварить, убрать, постирать. А Олег ходит по дому, семечки лузгает, плюет куда видит: в вазоны, на пол, мебель. Сказать что-то ему я не имела прав. Говорит, сейчас разбросаю все, позову соседей и покажу, какая ты хозяйка. Терпела. Когда начал бить меня и детей — подала на развод. Не могла смотреть, как детям подзатыльники дает.
В 2007 году суд развёл супругов. Детей оставил с матерью, они продолжали жить в доме. Мужчину обязал к выплате алиментов, однако тот не платит, задолжал 15 тыс. грн. Имущество суд до сих пор не разделил. Олег уверяет, что участок и дом — его.
— Он все разнес, чтобы мне не досталось, — Леся проводит к дому на ул. Специалистов. Это почти в центре села. Двор огражден новым металлическим забором. На участке дом, рядом — гараж. Двери разбиты, оконные стекла выбиты.
— Это его рук дело, — заходит в помещение. — Эта дырка в окне — от брошенного им камня. Бросал вечером с такой силой, что тот пробил окно и застрял в стене. Последний раз пришел и разбил все. Сорвал даже пол.
Из узкого коридора двери ведут в кухню, гостиную, ванную и спальню. В кухню зайти невозможно — там все загромождено разбитой мебелью, изувеченными вазонами и порванной одеждой. Гостиная пуста. Из пола сорваны доски, вырваны розетки, люстра разбита. За гостиной — комната дочери Татьяны. Там тоже все изувечено. Перегородка в ванной комнате развалена, ванна лежит на улице перед домом. Там же — канализационные трубы. В комнате Леси — так же.
— В моей комнате спали мы с Яриком, — плачет бывшая хозяйка. — Когда мы расстались, здесь были голые стены, бетонный пол. Все делала я сама, брат помогал.
К дому подходит Татьяна Демченко.
— Не хочу, чтобы папа возвращался, — говорит. — Когда он есть, дома постоянные скандалы. Придет, когда мама на работе, и выбивает двери. Ходит в обуви, лазит по комнатам. Приходит со своей овчаркой, она ходит по дому. Меня дочерью он не считает, матерится, бьет нас с Яриком. Постоянно выгоняет. Говорит, что это всё принадлежит ему.
Ко двору подходит Олег. Начинает ругаться. Кричит, что двор его, и все посторонние должны немедленно выйти.
— Пусть она в суде докажет, давала ли деньги на дом или нет, — говорит впоследствии в магазине автозапчастей, где работает продавцом. — Сама детей запугала, что меня боятся. А с собакой сюда ходжу, потому что это мое дело. У меня есть документ, что этот дом пока что не введен в эксплуатацию. Вот и делаю все для того, чтобы довести его к необходимым стандартам. Негде им жить? Пусть не плачутся, и живут у деда с бабой.
2 
1
Комментарии
14