У подъезда 5-этажки в поселке Луч Николаевской области дежурят шесть милиционеров. На стену дома оперт крест с надписью "Макар Ксения Сергеевна. 11.06.1993-29.03.2012". Под стеной стоит больше десятка венков: "Любимой Оксаночке от бабушки и дедушки", "Любимой доченьке со скорбью от мамы". Также венки от "регионалки" Татьяны Бахтеевой, "нунсовца" Николая Катеринчука, БЮТ, местной администрации. Подъезд окружен людьми - их где-то с полтысячи.

В субботу здесь прощаются с 18-летней Оксаной Макар. 8 марта она познакомилась в николаевском кафе "Рыбка" с 22-летним Артемом Погосяном и 23-летним Евгением Краснощеком и 24-летним Максимом Присяжнюком. Вместе они пошли в квартиру Максима. Там Оксану изнасиловали, потом придушили и без сознания отнесли на строительную площадку рядом с домом. Бросили в яму для мусора и подожгли. Девушка 10 часов пролежала там в сознании. 55% ее тела обгорело, сварились почки. Утром стон Оксаны услышал мужчина, который заводил автомобиль. За ее жизнь врачи боролись 20 суток. 29 марта она умерла в Донецком ожоговом центре.

Отпевают Оксану Макар в квартире ее бабушки Нины Банах. Журналистов в жилье не пускают – у входа дежурят два милиционера.

- Что-то я не вижу скорой помощи. Должна быть, - подходит к дому глава администрации Жовтневого района Елена Расова. - А где же скорая помощь, добрый день? - набирает номер по мобильному. - А ну, пожалуйста!

"Скорая" приезжает через 10 минут, становится у подъезда. Вдоль дороги припаркованы три автобуса. Возле стадиона через дорогу стоят с два десятка легковушек.

- Ее изнасиловали и сожгли. Для меня как украинца это оскорбление, - говорит общественный активист Константин Сабатович из Николаева. Стоит под подъездом, на шее висит портативный фотоаппарат в чехле. - А другим по барабану. Почему здесь не стоят 10 тысяч человек? У меня в самого дочь. Я не хочу, чтобы такие отморозки, как те парни, ходили по улицам, убивали и насиловали. Нужно вернуть старые нормы Уголовного кодекса и просто расстреливать на месте. Если убиваешь - твоя жизнь тоже ничего не стоит.

В 20 м женщина, лет 40, развешивает белье. Рядом в песочнице машинкой играется мальчик. В 11.30 в подъезд заходит мэр Николаева Владимир Чайка, 63 года. Держит красные гвоздики. Через 10 минут выходит, направляется к машине.

В 12.00 из дома выносят белый гроб, ставят на новые деревянные табуретки. Хор поет "Святый Боже, святый крепкий, помилуй нас". Покойница в белом свадебном платье и фате. Вокруг рта синяки, веки густо накрашены серебристыми тенями, на губах - розовая помада. Голова обмотана лентой с изображениями Иисуса и архангелов.

Мать покойной Оксаны Макар 41-летняя Татьяна Суровицкая держит рушник и три розы. Ее губы дрожат. Подходит отчим Оксаны - Алексей Суровицкий. Становится справа от бывшей жены. Он коротко стриженый, худой, пальцы рук в наколках. Его привезли в автозаке из Херсонской колонии. Возле него - несколько крепких мужчин в гражданском.

Алексей Суровицкий вытирает глаза платком, держит его в левой руке. Шепотом переговаривается с Татьяной Суровицкой.

- 20 дней вся страна следила за тем, как мужественно Оксана боролась за свою жизнь. Все надеялись на чудо. К сожалению, чуда не произошло, - говорит распорядительница похорон. - Если есть желающие сказать несколько теплых слов - у вас есть возможность.

Никто не подходит.

- У каждого найдется несколько теплых слов, но совладать с эмоциями очень сложно, - опять говорит распорядительница. - Отныне ее душа абсолютно свободна. Именно поэтому она всегда будет рядом с вами.

Люди проходят мимо гроба, кладут цветы - преимущественно гвоздики. Четверо священников в черных ризах несут гроб до дороги. Впереди крышку гроба держат четыре женщины, на левой руке каждой - платок. На крышке - каравай. Гроб ставят в синий микроавтобус.

На кладбище в соседнем селе Шевченково людей везут три автобуса и около 30 легковушек. Яму выкопали на центральной аллее - перед мемориалом воинам Второй мировой войны и рядом с могилой афганца Виталия Ланового.

Бабушка Оксаны Макар - Нина Банах стоит у гроба, вытирает заплаканные глаза.

- Прости нас, пожалуйста! - подходит 54-летняя Вера Мартынова из поселка Матвеевка. Она - профессиональная плакальщица. - Может, мы не так о тебе подумали. Может, мы не так о тебе сказали. Ты такая великомученица. Прости нас, грешных, и прощай!

- Какая красивая! Как принцесса, - переговариваются в толпе женщины об Оксане Макар.

Фотографы и операторы снимают, стоя на оградах соседних могил.

- Лучшим памятником и памятью об Оксане будет процесс над ее убийцами, который должен завершиться самым суровым наказанием, - говорит у гроба 58-летняя Людмила Ринденко из инициативной группы "Общество против беззакония". Эти люди организовались через социальные сети после изнасилования Оксаны. - Будем требовать открытого суда.

Священник закручивает гроб двумя позолоченными винтами: в изголовье и ногах. Гроб опускают в землю. Нина Банах бросает в яму три горсти земли, плачет.

Люди начинают расходиться. У могилы остается Татьяна Суровицкая. Гроб засыпают землей трое мужчин с лопатами, все в кепках. К Татьяне подходит мэр Владимир Чайка, поддерживает ее за руку. Советует перечислить деньги на общественные дела. Оставляет свой номер телефона.

- Мы должны думать о будущем наших детей, - тихо говорит. - Пример Оксаны должен напомнить, что и с тобой может такое случиться. Мы где-то потеряли веру в Бога, но он за нами следит. Еще раз сочувствую.

Поминальный обед организовали в кафе "Фортуна". До него 10 минут ходу от дома Нины Банах - бабушки Оксаны Макар. Пришло около 120 человек. Официантка в переднике из большой кастрюли разливает борщ в пластиковые тарелки. Угощает картофельным пюре с тушеным мясом. На столах - лимонад, ветчина, сыр, свежие огурцы, нарезанные апельсины и бананы.

- Я Оксану помню вот такой маленькой, - опускает руку на уровень колена житель Луча 50-летний Виктор Холявка. Он в старых туфлях и свитере под пиджаком. - Прихожу в магазин, она говорит: "Дядя, дай рубль"! Даю. Она заходит в магазин, покупает барбариски, выходит и раздает детям. Очень добрая девочка была. Совсем не жадная.

×