Миллионы людей покинули свои города, села и поселки, оказавшиеся в эпицентре боевых действий с 24 февраля. Многие из них оказались на грани гуманитарной катастрофы, не имея другого жилья и финансов даже на регулярную покупку достаточного количества продуктов.
Частично решать проблемы с питанием переселенцев взялась некоммерческая общественная организация World Central Kitchen. Она была основана в 2010 году в США и специализируется на безвозмездном обеспечении горячими обедами людей в странах, пострадавших из-за природных катаклизмов и катастроф. Украина стала первым государством, где волонтеры организации работают с пострадавшими в результате войны.
Партнерами организации стали предприниматели. Получая финансовую поддержку от World Central Kitchen, организуют питание для переселенцев на местах.
Одним из крупных городов, где массово бесплатно кормят переселенцев, стала Полтава. С начала полномасштабной войны областной центр принял больше всего беглецов от войны из Харьковщины и Сумщины.
Корреспондентка Gazeta.ua побывала в одном из заведений Полтавы, где переселенцев бесплатно кормят. Послушала, о чем в очереди за едой говорят люди и узнала их истории.
ОЧЕРЕДЬ ЗА ЕДОЙ
На большой парковке перед арт-кафе Open Kitchen не видно ниикакой толпы. К дверям с изображением мужчины с гитарой (гитариста британской группы Placebo Брайана Молко. – Gazeta.ua) люди подходят по одному-двое. Многие сначала заглядывают внутрь и только потом заходят.
За дверью – лестница на второй этаж. Пахнет едой. Собралась небольшая очередь в туалет, дверь которого открыта – люди моют руки перед обедом.
Зал кафе – это неширокое удлиненное открытое пространство, плотно уставленное квадратными столиками. Слева за парапетом – пустота над лестницей, справа стена, за которой расположена кухня. В противоположном конце помещения большое окно, на котором висят два флага: сине-желтый и красно-черный. Часть зала у окон ограждена. Там, на невысокой сцене, сложена вся звуковая аппаратура, ранее используемая для концертов. Справа за углом – барная стойка. Раньше здесь готовили коктейли и кофе, сейчас регистрируют переселенцев.
В полдень в кафе довольно многолюдно. За столиками, заставленными тарелками, обедают часть переселенцев. Другие же стоят в очереди, которая извивается, складівается в несколько загибов, местами напоминает беспорядочную толпу. Кто-то стоит, кто-то сидит на стульях или высоких барных табуретах. Но каждый знает, кто впереди и кого нужно держать в поле зрения. У многих людей с собой пакеты с пустыми емкостями для еды.
Сказали, что у них нет больше средств нас кормить. Придется самой дома готовить
Вкусно пахнет пловом и капустным салатом. Слышно работу телевизора – единные новости транслируют через проектор на белой стене над входом. Люди в очереди практически ни о чем не говорят между собой, в основном листают свои смартфоны.
– Подождите, за этим мужчиной мы, а вы – за нами. Нужно было смотреть, за кем занимаете очередь, – довольно громко говорит кому-то полноватая брюнетка лет 40 в пестрой футболке и джинсовых капри.
Поправляет на плече холщовую сумку-шопер, в руках держит пакет с пустыми пластиковыми судочками.
– Кто крайний? – к толпе подходит седая худощавая женщина.
– Токашо кто-то приходил, спрашивал и пошел. Если не придет, будете за нами, – с типичным харьковским акцентом отвечает мужчина лет 65 в красно-белой клетчатой рубашке с коротким рукавом.
Сидит на барном табурете, опершись спиной на высокий темный стол с табличкой "Зарезервировано". Справа от него сидит невысокая женщина с аккуратной короткой стрижкой.
Аппликация из стразов в форме стрекозы на ее синей футболке сверкает от светильников, имитирующих лампы Эдисона.
– Вот последние дни они здесь, потом прекращают свою работу. Что будем делать без них – не представляю, – говорит 56-летняя Антонина Боровлева. – Сказали, что у них нет больше средств нас кормить. Придется самой дома готовить,покупать продукты. Я – пенсионерка и на мою пенсию нужно прокормиться втроем. А так, конечно, сейчас большая помощь: не покупаю то же масло постное или сливочное. Беру немного. чего не хватает. Могу ребенку что-то приготовить – тот же блинчик поджарить. А мы можем и не все поесть, что отсюда принесем. На второй раз хватает.
Антонина Николаевна – вынужденная переселенка. Вместе с мужем и внуком приехали из Харькова, где с семьей дочери жили на окраине города в Холодногорском районе недалеко от трассы, которая идет в сторону российского Белгорода.
Внук, 4 года, кричал: "Бабушка, за что дяди нас убивают?"
– Февраль (после 24 февраля. – Gazeta.ua) и март очень начали бомбить, летали постоянно над головой ракеты, – рассказывает женщина со слезами на глазах. – Возле нас вагоноремонтный и дальше танковый завод. И его начали бомбить. Туда были прилеты, вынесло все дома. У меня внук, 4 года, кричал: "Бабушка, за что дяди нас убивают?" Убежища у нас нет, мы прятались в коридоре за тремя стенами. С верхнего второго этажа к нам соседи спускались.
Во время ежедневных обстрелов люди видели, как летят и падают ракеты. От взрывов все содрогалось. Когда в соседний дом попал снаряд, то нашу двухэтажку порубило обломками, а ударная волна выбила окна, вспоминает Боровлева. После такого семья быстро собралась и 8 апреля уехала в Полтаву.
И в этот день прямо возле моих окон был прилет
– Дочь немного с нами пожила, а потом вернулась. Потому что ей нужно было на работу – они с мужем железнодорожники, – продолжает Антонина Николаевна. – Через 10 дней приехала нас навестить. Это перед Пасхой, 23 числа. И в этот день прямо возле моих окон был прилет. Разорвался распределительный щит газовый, начался страшный пожар. Спало только то, что в доме стены 70 сантиметров толщиной – не развалились, а дали лишь трещины. Все двери и окна вылетели. Организация (железная дорога. – Gazeta.ua) позабивала все выбитое. Мы за свои деньги, на свой страх и риск вставили окна.
Компенсацию за разбитое здание от государства не получили, хотя и заполнили форму в "Дії". От железной дороги оказали помощь – 4 тыс. грн.
В настоящее время в Полтаве живут в свободной квартире знакомых. Платят только коммунальные. Благодаря этому удается выживать, признается Антонина Николаевна. Потому что с мужем – пенсионеры. Есть по 2 тыс. грн ежемесячного пособия от государства и иногда получают продуктовые наборы от горсовета и разных организаций.
– Об этом месте чисто случайно узнали, люди в троллейбусе подсказали. Мы приехали, попробовали и нам понравилось. Очень вкусно кормят. Разнообразно: супы, борщи, рассольники. Дают гречку даже, которая сейчас дорогая. Хочешь – тут ешь, хочешь – можешь с собой взять. Если первый раз приезжаешь и тебе не во что взять, они дают судочки. Но потом их надо вернуть. На наши судочки они нам приклеили наклейку, – женщина раскрывает темно-синюю женскую сумку, достает оттуда пакет, а из него – пластиковые судки с полустертыми от времени наклейками с логотипом World Central Kitchen. – Я сейчас не буду кушать здесь за столиком. Принесу домой и мы все втроем покушаем.
Дают гречку даже, которая сейчас дорогая
Оказывается, так здесь делают многие люди – берут порции домой. В кафе не возражают. Главное условие – регистрация. Следует предоставить паспорт и оригинал справки внутренне перемещенного лица.
ШАГ НАВСТРЕЧУ
Среди толпы в кафе – до 10 детей школьного возраста. За одним из столиков обедают женщина в полосатом трикотажном платье и ее сын лет восьми.
– Сегодня очень вкусный суп с грибами. Плов и салат. Порции большие, можно наесться, – говорит женщина, не представляется.
– У вас свободно? Можно присесть? – к столику подходит и отодвигает стул бородатый мужчина лет 50 в коротких спортивных черных шортах и резиновых тапочках. Небольшую сумку перекинул наискось через плечо и шею, черные очки повесил на воротничок серой хлопковой футболки.
– Да пожалуйста, – не отрываясь от еды, говорит женщина.
В очереди к окошку выдачи пищи стоит молодой круглолицый загорелый коротко стриженый брюнет в черных шортах и безрукавке.
– Из Краматорска мы приехали в апреле. Там обстрелы постоянные. Жить в принципе можно – люди остались в городе. Но опасно очень, – говорит 31-летний Дмитрий Дудник.
Приехал с матерью, потому что не имел возможности выехать за границу, а отправил туда жену и детей.
Думали, что может и будет что-то. Но такого не могли предугадать
Краматорск был комфортабельным городом для жизни после событий 2014-го. Украина его отстраивала и восстанавливала. Горожане до последнего не верили, что будет полномасштабная русско-украинская война, признается Дмитрий.
– Думали, что может и будет что-то. Но такого не могли предугадать, – продолжает Дудник. – Мы и не планировали выезжать, но после очередного обстрела остались без окон. В один момент схватили кое-какие вещи, заскочили в машину и уехали. Сразу в Полтаву – к знакомым. Живем в их квартире, отдельно.
На обеды в кафе ходит пешком – каждый день около 4 км. Признается, что это единственная возможность им с матерью полноценно поесть. Она пенсионерка, получает минимальную пенсию, на которую вдвоем едва выживают. Мужчина не может найти работу – по специальности мастер по механической обработке металла. В центр занятости не обращался, но по объявлениям работы по провессии для него пока не нашлось.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: "Вместо АТБ теперь АБЦ. Везде машины с буквами Z" – о чем говорят в Киеве в одном из наибольших ТРЦ Европы
Чуть поодаль, на краю диванчика, обитого кожзамом цвета чая с молоком, сидит пожилая женщина. В ее коротко стриженных волосах среди седины просматривает еще натуральный темно-русый цвет, на лице – пудра, брови тонко подведены "полумесяцем" черным карандашом. Одета в легкую хлопчатобумажную блузку с оборкой на груди мятного цвета и длинную просторную юбку в тон.
– Это очень хороший шаг этого кафе навстречу людям. Кормят очень хорошо. Раньше мы не пользовались их услугами, с продуктами было лучше. А сейчас все подорожало, потому начали идти сюда, – говорит 71-летняя полтавчанка Татьяна.
Живёт неподалеку и каждый день приходит в кафе за едой. Не для себя. К ней приехали родственники – сестры и племянники с Харьковщины. Все – пожилого возраста, имеют болезни и не знают города. Она зарегистрировала их документы и ежедневно приносит им еду.
МУЖЧИНЫ БЕЗ РАБОТЫ
Рядом на маленький столик ставит спортивный салатовый рюкзак худощавый молодой человек с редкой каштановой бородкой. Одет в джинсы и светлую рубашку навыпуск с закатанными до локтя рукавами. На голове – джинсовая шляпа с тонкими полями. Складывает в рюкзак пакет с судочками с едой. Закидывает рюкзак на правое плечо. Спускаясь по лестнице к выходу, складывает руки в карманы.
Следом за ним, шлепая вьетнамками по гранитной лестнице, идет его товарищ в белой майке и шортах до колена, по дороге надевая на спину ярко голубой рюкзак. Тоже имеет бороду – светло-пшеничную, как и коротко остриженные волосы.
Выйдя на улицу, блондин достает из кармана пачку, а оттуда – сигарету кремового цвета с фильтром. Затягивается с удовольствием.
Помогаем бабушке инвалиду второй группы, с которой живем
– Я приехал из Харькова. Я безработный. И там у меня тоже не было работы. Я понятия не имею, что у меня с квартирой в Харькове, доставшейся от бабушки, – рассказывает брюнет, 38-летний Андрей. – Я бы там оставался и по сей день, но мои родители-пенсионеры загрузили вещи в машину, в приказном порядке мне сказали, что еду с ними в Полтаву. Живем здесь у знакомых по рабочим связям отца. Снимаем квартиру – помогаем бабушке инвалиду второй группы, с которой живем.
По специальности Андрей экономист. Одно время работал в Харькове оператором аммиачной установки. В Полтаве живут за счет пенсии родителей и продуктов, получаемых в виде гуманитарной помощи. Мечтает вернуться в Харьков. Но на это нужны деньги, а работы – нет, утверждает переселенец. Ищет заработок среди знакомых и в интернете. В службу занятости не обращался. Единый доход – 2 тыс. грн в месяц соцпомощи от государства.
– А там ничего и не предлагают (в службе занятости. – Gazeta.ua). Какие-то грузчики, тяжелый неквалифицированный труд. Я зарегистрировался, несколько раз ходил, чтобы стать на учет, – приобщается к разговору блондин.
Зарегистрировался через "Дію". Получил звонок с приглашением на консультацию. В центре занятости попал к инспектору. Получил ответ, что по его специальности, телерадиокоммуникации, вакансии нет.
– Сказала, что могут предложить сезонные работы. Например, косить траву в городе. Зарплату назвали 9700. Но я никогда этого не делал. И отказался, – говорит 34-летний Константин.
Он родом из Прилук. В день, когда россияне вторглись в Украину – был у родственников в деревне в 5 км от границы с Россией. Утром вышел на улицу выкурить сигарету и увидел, как по улице за забором едут танки с буквой Z на борту. Позже понял, что колонна тянется из России.
Да нет, так нельзя больше. Едем в Полтаву
– Не было оккупации. Они просто проехали через нас. Мы сутки выждали, потом вскочили в машину и по полям-лесам добрались в Прилуки. Там услышали, что с Черниговом и узнали, что уже Нежин начали бить. Остановились у бабушки за Прилуками в деревне Журавка. Два дня побыли там и я говорю: "Да нет, так нельзя больше. Едем в Полтаву", – рассказывает Константин.
Полтаву выбрал для эвакуации, потому что у друга здесь квартира, которая стояла пустая, добавляет мужчина. Вывез родителей, жену и детей. Чтобы все разместились, начали снимать дополнительную однокомнатную квартиру за 4 тыс. грн.
За едой в кафе Константин ходит каждый день – берет навынос. Для детей.
– У меня их трое. Двое своих – дочери-близняшки, им 10 лет. И мальчик 8-летний. Сын моего товарища. Он в полиции служит, уехать не может и увезти ребенка. А его жена помахала ручкой года четыре назад и уехала за границу, – объясняет мужчина.
Сейчас живет за счет выплаты от государства: по 2 тыс. грн. на каждого взрослого и 3 тыс. грн. на каждого ребенка. Уже записал детей в школу, говорит. И надеется, что обучение будет очным.
ДИСТАНЦИОННОЕ ОБУЧЕНИЕ
Жительница города Приморск Бердянского района Запорожской области 51-летняя Ирина Сотникова рассчитывает на дистанционное обучение в школах. Учительница младших классов уехала в апреле из оккупированного россиянами города вместе с подругой Яной, имеющей в Полтаве родственников.
– 4 апреля нас директор собрала в школе: "У кого есть дети – выезжайте". Тогда как раз услышали о трагедии Бучи, – говорит Ирина. – Мы надеялись, что нас через две недели максимум деоккупируют. Они (российская армия. – Gazeta.ua) поначалу просто проехали через нас и все. А потом наши военные сказали, что у нас будут сильнейшие бои. Вечером позвонила коллега и предложила уезжать с детьми. У меня нигде, кроме Приморска, никого нет. А у нее – родственники в Полтаве, которые сказали: "Приезжайте". Я взяла с собой внучку 16-летнюю и свою тетю, она опекунка внука – сироты 15-летнего. Яна уехала с двумя своими дочерьми – 20 и 16 лет. Так всемером запихнулись в мою старенькую машину и уехали.
Беженцев приняли Мирослава Вовк и Владимир Яковенко – владельцы кафе Open Kitchen. Сначала просто отдали ключи от квартиры своих друзей, уехавших в Германию. Когда же владельцы вернулись в Полтаву, Мирослава помогла беженцам найти арендное жилье за небольшие деньги. И дала работу в кафе.
Набрала у себя дома, на ныне оккупированной территории, 19 учеников первоклассников
Говорим в небольшом закутке зала, который используют для хозяйственных нужд. Здесь на белой напольной плитке лежат большие сетчатые мешки с овощами – капустой, морковью, картофелем. На стуле в двух пластиковых белых ведрах оранжевой горой лежит начищенная морковь.
Ирина Степановна ссыпает в одно из ведер с красной пластиковой гибкой разделочной доски нарезанный лук и откладывает на небольшой столик, за которым сидит, поварской нож.
Рассказывает, что весной дистанционно выпустила 4-й класс. А на новый учебный год уже набрала новых первоклашек.
– Я набрала у себя дома, на ныне оккупированной территории, 19 учеников первоклассников. Будут обучаться дистанционно. Активно готовлюсь к началу учебного года, – говорит Ирина Сотникова (монолог выехавшей с оккупированной территории учительницы читайте скоро на Gazeta.ua).
В кафе, кормящем переселенцев, учительница из Приморска работает пять месяцев. В ее ежедневные обязанности входит помощь по кухне – чистка и нарезка овощей для приготовления пищи, иногда помогает с уборкой и мытьем посуды.
Это дикая орхидея. Дикая, потому что с зубами
– У нас есть ежедневная рутинная работа и каждый знает, что делать. Если нужна помощь на других участках, дважды просить не надо. Люди сами берут и делают, – проходя мимо, останавливается рядом невысокая резвая женщина с большими выразительными глазами.
Ее светлые волосы тщательно подобраны под черный трикотажный баф с изображением улыбки черепа, который женщина использует в качестве поварской шапочки. Одета в брендированную World Central Kitchen футболку цвета хаки с изображением украинского флага на левом плече. Из-под короткого рукава выглядывает татуировка в виде цветка орхидеи.
– Это дикая орхидея. Дикая, потому что с зубами, – увидев мой заинтересованный взгляд, улыбается Мирослава Вовк и приглашает на кухню.
ОТКРЫТАЯ КУХНЯ
Пространство в относительно небольшом помещении кухни хорошо организовано. Вдоль стен – шкаф для готовых блюд, холодильник, морозильник, мойка, стол и стеллажи. По центру – электрическая плита под колпаком-вытяжкой. На ней в больших кастрюлях готовятся разные блюда: в двух варится свежее мясо на бульон для борща. В одном – узвар. Еще две чуть поменьше кастрюли накрыты крышками.
– Смотри, какие у меня руки – сплошные мозоли. Это от ножа и каструль. Водянки были еще и давно посходили, – снимает голубые нитриловые перчатки и показывает ладонь Мирослава. – У нас каждый день новое меню в течение недели не повторяется.
Для разговора переходим в рабочий кабинет. В прихожей на маленьком столе есть компьютер и кофеварка. В комнате – стеллаж с несколькими десятками разнообразных бутылок алкоголя, снятых с бара. Два диванчика из обеденного зала. В противоположном конце комнаты прямо на полу лежит бронежилет, аптечка, стоят какие-то пакеты и сумки, пара полиэтиленовых мешков с одеялами и подушками, банки с консервацией.
Чтобы собрать себя в кучу, решила сделать фотосессию в украинском стиле.
Мирослава – успешная бизнес-леди, владелица юридической фирмы. Концептуальное кафе открыла вместе со своим бизнес-партнером. В будни до полномасштабной войны здесь кормили бизнес-ланчами сотрудников окрестных офисов и магазинов. А по вечерам несколько раз в неделю собирали аншлаги на громкие концерты. Артисты приезжали не только со всей Украины, но и из-за границы.
Когда в Украине начались карантинные ограничения, заведению Мирославы удалось устоять. Однако кафе закрылось с началом полномасштабной агрессии РФ. Работают только на гуманитарную миссию.
– 23 февраля я выставила пост в фейсбуке, что мы бесплатно кормим ВСУ и полицию. 24-го у нас здесь все было забито продуктами. Все начали сносить: консервацию, овощи, крупы, макароны. Мы разбирали за вечер по четыре кабана – люди привозили. А еще – буржуйки и баллоны с газом, у нас до сих пор стоят на всякий случай. За два дня у нас было чем кормить до полутора тысяч человек. Первые месяцы кормили солдат и Нацполицию, стоявшую тогда на блокпостах. Готовили им трижды в день, – рассказывает Мирослава.
На волонтерских запасах продержались до 20 марта. Объединили многих горожан: одни свозили продукты, другие бесплатно работали с утра до позднего вечера. На кухню стали успешные люди, чьи бизнесы остановились из-за войны: рекламисты, турагенты и другие.
Рыдала, несколько раз хотела бросить, потому что просто сил не было
– Тогда меня накрыл период психоэмоционального спада, какой-то беспросветной безнадежности. Опускались руки. И я, чтобы собрать себя до кучи, решила сделать фотосессию в украинском стиле. Планировала ее давно и через начало войны отложила. Сфотографировалась с банкой огурцов и выставила сообщение, что нам не хватает закруток и если кто-то может, то поделитесь, – продолжает ресторатор.
Это сообщение увидело много людей и среди них – кто-то из партнеров благотворительной организации World Central Kitchen. Через цепочку знакомых Мирослава сконтактировала с представителями миссии в Украине, заполнила заявку, а также множество документов – расчетов, планов и калькуляций. Должна была доказать, что ее заведение справится с миссией. Когда все проверки и документальные согласования были завершены, получили первый транш.
– Знаешь, как тяжело? Мы приходили на рассвете, первая отгрузка в 7:00, последняя – в 18:00. А пока все тут еще поделаешь. Еще дома до двух ночи три дня разбиралась с этими документами. Рыдала, несколько раз хотела бросить, потому что просто сил не было. Мне помогали друзья, был и аудитор – кума Леся. И мы это сделали, – женщина закусывает нижнюю губу.
С начала апреля заведение полностью начало работу в рамках международного гуманитарного проекта. Кормить исключительно переселенцев начали с 1 июня – с того момента, как военные полностью наладили продуктовую поставку и отказались от сотрудничества.
С благотворительной организацией, говорит Мирослава, согласовывают все: меню, количество порций, их цену. В стоимость заложены все базовые расходы: закупка продуктов, оплата аренды помещения и коммунальных платежей, а также – заработная плата работающим. Невысокая, признается предпринимательница, но и не минимальная. Повара получают 400 грн в день, помощники по кухне – 200. Отчет в WCK посылает ежедневно: количество выданных порций, стоимость, расходы и т.д. Организация имеет возможность проверить получателей помощи – регистрационные данные передают им. Со временем количество людей, которых могут кормить, постепенно уменьшалось.
За две недели нас предупредили, что финансирование прекращают
– Сначала лимит – максимальное количество порций, которые можем готовить в день – нам установили 1500. Но с 1 июля это уже было 700, с 1 августа – 500 порций в день. Чтобы дольше продержаться в Украине и оказывать помощь тем, кто больше страдает от гуманитарной ситуации, решили закрыть все пункты в центральной и западной части Украины. Оставили только области рядом с линией фронта. За две недели нас предупредили, что финансирование прекращают.
Количество порций сворачивало постепенно за счет питания, которое возили в учебные заведения, где временно разместили переселенцев. Их в основном кормили вечером. Отказывать никому не пришлось напрямую: если уж человек пришел в часы приема, то какую-нибудь еду для него обязательно находили. В то же время, Мирослава предупредила о сокращении и попросила тех, кто имеет возможность есть в другом месте, не приходить и оставить еду для семей с детьми и тех, кто не в состоянии полноценно питаться.
Обязуюсь кормить их так же сытно и вкусно, даже лучше
Узнав о закрытии проекта, женщина вышла на сцену в зале.
– В 12:00 все пришли, сели за столики и стали в очередь. Взяла микрофон, попросила внимания. Рассказала о нашем заведении и нашей работе. Сказала людям, что их кормить – не обязанность фонда, а добровольно взятая на себя помощь. У меня, говорю, денег уже нет. У волонтеров ресурсы тоже исчерпаны. Мы придумали такое: за минимальную цену, чтобы хоть немного оплатить аренду, готовить обеды. Люди будут есть, заплатив за обед 40 гривен, а я обязуюсь кормить их так же сытно и вкусно, даже лучше. Это был мой крик души – говорила долго и вдохновенно. Когда завершила – аплодировали, – вспоминает.
Предложила людям записываться в список. Согласились около 20 человек. Мирослава мечтает, что дотянут до победы, а затем пойдут концерты и заработают окрестные офисы и бизнес будет спасен.
– Получаете ли фидбек от людей? Есть те, кто не доволен или на что-то жалуется? Часто благодарят? – расспрашиваю.
– Люди ссорятся не с нами, а между собой. Например, за очередь – кто за кем стоял. Часто – на русском языке. Тогда выхожу к ним и объявляю, что у нас на русском не говорят: "Только на украинском. Или молчите". Для тех, кто хочет поругаться, создали стену украинской брани. Нас, бывает, благодарят. А кто-то молча поел и ушел – даже тарелку не убирает со стола за собой. Два человека на следующий день, когда объявила о закрытии проекта, привезли четыре пакета по 5 килограммов риса. Сказали, что я стараюсь и кормлю больше людей, чем предел. Еще многие предлагали свою физическую помощь.
Он ушел, а мы сидели за столом и плакали
К разговору неожиданно приобщается Владимир Яковенко – седой мужчина крепкого телосложения в черной футболке с принтом в виде украинского флага и надписи: "Доброго вечора, ми з України". Выглядывает из прихожей через дверной косяк без двери.
– Насчет фидбека расскажу тебе такую историю. Мы были во Львове на форуме World Central Kitchen. В брендированных футболках вечером пошли поесть в "Реберне". Мужчина за соседним столиком увидел нас и подошел спросить, правда ли имеем отношение к этой организации, – говорит Владимир. – рассказал ему, чем занимаемся в Полтаве. Он сказал: "Если бы не эта организация, мы бы умерли от голода. Передайте им мою благодарность". Оказалось, мужчина из Мариуполя. Он ушел, а мы сидели за столом и плакали.
3 
1
Комментарии