В ночь на 14 ноября Россия обстреляла девять из десяти районов Киева. В столице по меньшей мере шесть погибших и 35 раненых. Больше всего жертв - в Деснянском районе, где еще продолжаются поисково-спасательные работы. Под ударом оказались Голосеевский, Дарницкий, Деснянский, Днепровский, Оболонский, Подольский, Святошинский, Соломенский и Шевченковский районы. Повезло только Печерскому.
Известно о по меньшей мере 36 раненых: среди них беременная женщина и 10-летний ребенок. Город был под массированной атакой "шахедов", крылатых и баллистических ракет.
В многоэтажке вблизи Академгородка обломок пробил фасад и вызвал возгорание. В соседних домах взрывной волной выбило пластиковые окна и двери, во дворе - изуродованные автомобили, обломки бетона и разбитого стекла.
Как киевляне приходят в себя после ночного обстрела узнавала корреспондентка Gazeta.ua.
ПОСЛЕДСТВИЯ АТАКИ
На верхних этажах многоэтажки на проспекте Палладина обуглены стены, выбиты рамы и пропасти вместо балконов. Обломки окон свисают на арматуре.
Во дворе – изуродованные автомобили, сломанные ветки, куски утеплителя, стекло и пластик от оконных рам. Тротуар густо усеян мелкими обломками и кусками металла.
Рядом уже установлены палатки. Местные обращаются в штаб полиции для фиксации разрушений. Работают волонтеры, благотворители и психологи.
Возле зоны с инструментами и стройматериалами стоит Артем Ленков – молодой волонтер в каске и защитных очках. На куртке эмблема "Київські кажани", на ремне - рация. Говорит, что их команда на месте с самого утра и координирует работу с несколькими другими волонтерскими объединениями.
- Наши волонтеры и координаторы были здесь с 8:30. Мы начали осмотр локации, оценку масштаба работ, и как только появился материал и свободные руки – сразу приступили к работе, – говорит Артем.
Мужчина показывает на кучи битого стекла, пакеты с отходами и сложенные осб-листы. Волонтеры забивают окна, помогают жильцам поднимать материалы на этажи и заметать обломки.
- В первую очередь мы убираем строительный мусор, битые стекла, зашиваем окна пленкой, ОСБ или фанерой, - рассказывает Артем. – Иногда делаем маленькие ремонтные работы – например, когда окно плохо открывается. Это мелочи, с которыми может справиться волонтер с опытом. Также даем перчатки, расходники: саморезы, гвозди, мешки.
%image:{"position":5, "placement":"wide"}%}
Работа во дворе кипит, люди ждут листы фанеры нужных размеров, чтобы забить окна. К палатке полиции подходят люди и заполняют бланки о поврежденной собственности.
– На локации работает не одна наша организация. Мы вместе с другими командами имеем общий инвентарь и определенные запасы расходных материалов, – добавляет Артем. – Люди могут подойти, попросить перчатки, гвозди или мешки, если хотят убрать у себя самостоятельно. Но часто после таких эмоциональных событий людям сложно что-то делать самим – тогда мы уже берем работу на себя.
Среди волонтеров есть и взрослые и подростки. Некоторые приходят из соседних домов. Артем рассказывает, что приобщаются неравнодушные, чтобы помочь своим соседям.
– Люди приходят сами, даже те, у кого дома все целое. Говорят: "Можем помочь, дайте работу". И они становятся вместе с нами убирать двор, зашивать окна, носить плиты. Неравнодушных много, – признается волонтер. – Чаще всего у нас просят ОСБ или фанеру, чтобы забить окна. Потому что уже холодно, скоро зима. Летом люди чаще просят пленку, а вот осенью и зимой – фанеру.
ВЫБЫТЫЕ ОКНА
На асфальте у подъезда разложены десятки плит – волонтеры их меряют, нарезают и подписывают каждую квартиру отдельно. Рядом стоят люди, завернутые в куртки, кто-то с пакетами, кто-то с детскими колясками. Все ждут своей очереди, когда их позовут.
47-летняя Юлия живет в доме, в который попал обломок. Стоит у подъезда, в руках держит кусок жалюзи из своей квартиры, выбившей во двор взрывной волной.
- Это произошло в три часа двенадцать минут. Я была в квартире. Сначала летали ракеты, их сбивали, и все соседи бегали вниз в укрытие, – рассказывает женщина, прижимая к себе жалюзи. - Потом все словно успокоились, вернулись, потому что сказали, что уже дроны, что это не так опасно. Я не пряталась в подвале, была в коридоре у лифта. Услышала очень много взрывов – по звуку было понятно, что летит шахед и его сбивают. И когда его сбили, обломки попали прямо в квартиру на 19 этаже. Там от квартиры ничего не осталось.
Дом имеет 23 этажа, квартира Юлии – на 21 и 22-м. В ее доме выбило окна и двери.
– Есть люди, которые пострадали, но, слава Богу, все живы, – добавляет. - Пожар был на 19-м, ребята очень быстро поднялись и потушили все огнетушителями, без воды. Сделали быстро. Свет в доме в общем-то есть, сейчас просто стабилизационные отключения, лифты не работают.
Юлия говорит медленно и говорит, что до сих пор не может оправиться от ночных событий.
– Никак такого не ожидала. Для меня это полный шок, я еще не могу прийти в себя. Меня спасло то, что я была не в квартире, а открыла дверь и стояла в коридоре, говорит Юлия. – Потому что у соседки дверь заблокировала, она была в квартире – там были проблемы, едва вышла. К такому невозможно быть готовым, когда видишь, что на тебя летят все окна, вся квартира. Это страшно, и не дай Бог никому такое пережить.
Юлия считает, что удар был направлен не только по энергетике, но и по гражданским. Чтобы запугать людей, говорит.
– Чтобы не было спокойной жизни, и люди боялись жить, детей в школу водить, на работу ходить. Чтобы во время тревог все скрывались, а лучше вообще уезжали из страны. Но мы украинцы, мы за Украину и держимся до последнего. Вы видите, как все собрались: и напитки, и еда, и помощь, и окна делают.
В ее двухуровневой квартире, говорит, выбило 21 оконную раму, вместе с дверью – все, что выходило наружу, теперь разрушено.
- Никакого окна теперь – и как жить? Говорят, что должны что-то компенсировать, – объясняет Юлия. – Приглашают обращаться в штаб, в полицию, писать обращения, что-то должно быть на возмещение. Я не знаю, какие это будут суммы, какая будет помощь. Пока главное, что все открыто и помогают закрыть хоть все эти дыры.
Из-за разрушенных окна и отключения электроэнергии обитатели верхних этажей оказались в особо сложных условиях.
– Я не могу сказать, что адаптировалась к отключениям. У меня высокий этаж. Вся жизнь приспособлена к тому, как работают лифты. Ты должен выходить и возвращаться так, чтобы они ехали. А в любой момент могут выключить свет, остановить лифты и неизвестно, как добираться. Отсутствие воды для меня не проблема, без света тоже можно пережить. Но физически подниматься пешком на 21 этаж очень сложно. Люди вот только недавно сделали эти фасады, а сейчас все улетело. У нас вход в подъезд как раз с той стороны, где прилет. Когда мы все выбегали на улицу, обломки летели прямо на голову.
НЕБЕЗРАЛИЧНЫЕ ЛЮДИ
У стола, где волонтеры раздают стройматериалы, стоит психолог благотворительного фонда "Рокада" Александр Березка. Мобильная бригада приехала в дом сразу после взрыва, чтобы помочь людям временно закрыть окна и сориентироваться, что делать дальше.
– Мы оказываем экстренную помощь после прилетов, чтобы люди могли закрыть тепловой контур. Выдаем материалы для ремонта. Также в каждой мобильной бригаде есть психолог и социальный работник, – рассказывает Александр. – Он может предоставить консультацию, куда человеку обращаться, как оформить возмещение или зафиксировать повреждение. Люди часто просто не знают, что делать. В первую очередь мы реагируем на запросы. Если они сами подходят – оказываем поддержку по протоколам первой психологической помощи.
По данным спасателей и полиции, в дом влетел обломок сбитого российского дрона. Он пробил фасад на верхних этажах и вызвал пожар, который удалось оперативно потушить.
– Здесь, к счастью, обошлось без погибших. Разрушения – относительно умеренные. Часто бывает, что мы приезжаем, а там нет всего подъезда или половины дома. Тогда есть жертвы, погибшие, – делится мужчина. – Однажды я работал почти рядом с местом, где проходила идентификация тел. Спасатели постоянно доставали тела и приносили в зону, где близкие должны были узнать родных. Во время самой идентификации работают психологи ГСЧС и полиции. Мы помогаем всем другим – тем, кто ожидает, кто не знает, куда себя девать. Там очень высокая концентрация горя может находиться на одном квадратном метре.
Предварительно известно, что погибших в этом доме нет, однако несколько человек получили легкие травмы. Основные разрушения – поврежденные квартиры на 19-23 этажах, выбитые стекла и деформированные балконы.
Рая стоит у подъезда дома, кутаясь в синий пуховик. Капюшон накинут на голову, в правой руке держит пакет с документами. 70-летняя киевлянка живет с противоположной стороны проспекта. В ее квартире вылетели окна на балконе и в лоджии.
- Я проснулась именно от того, что вылетели стекла, - говорит женщина, наблюдая за работой волонтеров. - Не спускалась вниз, потому что сама живу. Такая волна была мощная! На кухне вазон упал, баночка с кофе тоже скатилась подоконником.
Женщина ждет уже два часа. Самостоятельно донести плиты ОСБ не сможет, но волонтеры пообещали помочь.
- Ребята молодые – порежут, подвезут, убьют. Света у нас нет - с 14:00 должны были выключить до шести, - рассказывает Рая. – Говорят, что поднимутся и закроют все. Балкон выбило, стекла вылетели, начало трясти – очень холодно стало. Страшно было…
После взрыва женщина встала под капитальной стеной, боялась второго удара. Во время тревог не спускается вниз.
- Я под главную стену стала, не знаю, помогает или нет... Но так хоть как-то спокойнее, - вспоминает Рая. – Да кто же его знает, сколько они еще будут бить по нашим домам. Это все зависит от того Евросоюза, от Америки, от Трампа. Он все тянет, тянет… Говорит, что детей убивают, а решений все нет. Санкции нужно быстрее, чтобы они действовали. Полгода пройдет, пока они хоть как-то подействуют. А сколько людей каждый день погибает! И деток, и всех…
Рая вздыхает и снова прижимает пакет к груди.
- Вот сколько всего вылетело! Благо, здесь никто не погиб. А сколько в Одессе, в Запорожье, в Харькове, в Сумах – ужас, – напоследок добавляет она. - И все говорят, что у них все кончается, а у них как будто еще большее вооружение. Им помогают, санкции обходят. И вот так каждый день…
2 
1
Комментарии