— Посмотри на его глаза, да он не понимает, кто к ним подошел, — 5 февраля высокий парень в измазанном сажей бушлате тычет пальцем в строй солдат на столичной ул. Грушевского. В 4 м от них поднимают 3-метровые трембиты четверо гуцулов и начинают играть. Часть солдат с любопытством смотрят на них, остальные прячутся за щиты. Громкий звук заглушает советские песни, которые крутят позади кордона.
Гуцулы дуют в трембиты трижды, потом опускают инструменты. Трудно дыша, кричат "Слава Украине!".
— Менты, наверно, в шоке стоят и думают: что это? Я бы и не сам понял, что такое трембита, если бы в меня тыкали такой палкой, — говорит одессит 19-летний Виталий. Дежурит на передней баррикаде.
Территория перед кордоном милиционеров завалена остатками мостовой, стекла и колес. Все это покрыто толстой коркой льда. Сожженные автобусы доверху заложены старыми шинами. В случае наступления их планируют поджечь. На том, что по центру, установлены проигрыватель и экран. Транслируют теленовости для силовиков. С другой стороны также слышно новости — крутят канал "Интер".
Условно территория на Грушевского имеет три участка. Людям можно быть только на первой территории между двумя баррикадами. Чтобы пройти дальше, нужен пропуск. Сразу пускают только бойцов отрядов Самообороны, медиков и журналистов. Третий участок — нейтральная зона между милиционерами и баррикадами.
— Тут больше часа не выдерживаешь, дышать очень трудно. От покрышек это все, они немного токсичны, — говорит виннитчанин 30-летний Орест. Сидит на металлическом щите возле колоннады стадиона "Динамо".
— Как начинает тошнить, ухожу. А Саше хоть бы хны, — кивает на парня, который лежит на самодельном матрасе из досок и куфаек. — Я здесь наблюдаю за милиционерами. В оцеплении стоят солдаты. А "беркутята" прячутся за ними. Откормленные такие.
Спрашиваю, правда ли, что милиция крадет дрова и покрышки.
— Ага, было дело. Ребята из нашей сотни тут стояли две ночи назад. Имели задание смотреть и говорить, что там у ментов делается, — открывает глаза Антон. Он небрит. Руки в саже. Берет палку, начинает стучать по ноге. — Тогда один мент из строя выбежал. Ребята подумали, перейти на сторону народа захотел. А он схватил колесо и побежал назад. Пацаны в шоке стояли. Это, наверно, поспорили, вот он и бегал сюда. Типа показал, что не сцит. Они же там сидят, как псы в будке, и водку жлухают. К людям никто не выпускает, вот и развлекаются. Была информация, что здесь у попа крест украли, но у которого из них, неизвестно. Тут тех попов из всех церквей по штуке, — задумчиво добавляет.
В полдень к строю выходит группа женщин с плакатами "мама". Начинают голосить и требовать, чтобы солдаты-срочники выходили из шеренги и переходили на сторону майдановцев. В это время кордон милиционеров меняется. Вместо солдат перед женщинами становятся офицеры Внутренних войск. Матери несколько минут голосят, потом начинают колядовать. Через 15 минут уходят.
— У меня сынок служит на флоте. Их корабль сейчас стоит на приколе в Севастополе. Каждый день старается звонить мне, спрашивает, как тут. Их перевели на усиленный режим, из лодки не выпускают. Говорит, что офицеры натаскивают, что нужно "защищать отчизну, потому что она в опасности", — рассказывает 49-летняя Мария Федишин из Тернополя. — А от кого защищать — от меня? Если я его увижу здесь с оружием напротив меня, сама придушу.
3 
1
Комментарии