69-летний украинец из Америки Северин-Мстислав-Игорь Палидович на несколько дней приехал в Украину. В США он живет с 11 лет. Исполняет украинский шансон, выступая под псевдонимом Эрко.
Общаться идем в киевский бар "Купидон". По пути Палидович рассказывает, что вчера специально для интервью купил рубашку и галстук. Из черной сумки вытягивает желтую монету:
— Вот вам на память. Это новый американский долла р, только выпустили. Такого еще не было.
По-украински Эрко говорит с галицким акцентом. Часто употребляет английские слова. Хвалится, что в Америке ездит на машине с номерами "Украина":
— Сделали мне "Украіна", с одной точкой. Вторую я дорисовывал сам.
В баре малолюдно, заняты только два столика. Эрко долго расспрашивает молодую официантку, как тут готовят свинину. Заказывает мясо с картошкой, пиво и сто граммов водки. Девушке советует говорить с ним по-украински. Та пытается угождать клиенту, но на каждом слове запинается.
— Ладно, я прекрасно говорю по-русски, — говорит мужчина.
Рассказывает, что приехал на соревнование в Галицкий лещетарский (горнолыжный. — " ГПУ") клуб.
— Это старейший клу б в Украине, действует с 1924 года. Я его президент. Больше тридцати лет на Гандере (нью-йоркская гора) учил ездить на лещетах желающих. Зарабатывал неплохие деньги.
В бар заходит высокий мужчина. пряди седых волос собраны в хвост. С порога машет нам.
— О, привет, Роман, я скоро подойду! — зовет его Эрко. — Это Роман Швед. Он был у меня на свадьбе за свидетеля.
Эрко вспоминает, как попал в Америку:
— Мой дядя был в УПА. Потому всей семье пришлось убегать от большевиков. Немцы поймали нас и послали в концлагерь.
Говорит, в Германии попали в американскую зону:
— На допрос попали к украинцу, Василию. Говорим ему: "Мы не русские". Он успокоил нас, что хорошо знает разницу между русс кими и украинцами. Говорил по-украински. Послал в американскую зону. Это нас спасло. Потому что россиян отправляли в русскую, а уже оттуда — "на роди ну", в Сибирь. Мне тогда было 10 лет.
За один день записал двадцать две песне
Эрко закуривает толстую сигару.
— Перестал курить сигареты 15 лет назад. Уже семь лет курю сигары. Это доминиканские "Ля Глория Кубана", — показывает он.
Кто были ваши родители?
— Мама во Львове была актрисой, играла в театре. А папа — дирижером, скрипачом и композитором. Сначала бедствовали в Америке. По-английски ни одного слова не знали. Папа попал на фабрику, где производили оружие. В театр не мог устроиться, потому что в Америке — море того таланта. А мама ходила чистить дома. Но потом почти все украинцы выбились в люди.
В дверях заведения показывается круглолицый мужчина.
— Дармограй пришел, — радуется Эрко. — Это мой коллега Петр Дармограй из Гандер. Он тоже на лещетах ездит. Иди дальше! — обращается к мужчине. — Там Швед уже сидит.
Рассказывает, что семья поселилась за 120 км от Нью-Йорка.
— Пять дней ходил в американскую школу, а в субботу — в украинскую. Все дети гуляют, а я сижу за партой. Родители хотели, чтобы мы знали язык. Мои дети и внучки тоже ходили в субботнюю школу. Все говорят и пишут по-украински.
Говорит, что сделал в Америке успешную карьеру.
— Выбился очень скоро. Шесть лет был учителем русского и немецкого языков. Потом стал директором школы. А потом еще и начал петь. Эрко выдыхает сигарный дым.
— Когда-то одна женщина из Украины, которая попала в Америку, сделала фотографию для родных в Украине. Рассыпала на траву долла ры, взяла грабли и будто их сгребала. В письме написала: видите, я тут долла ры граблями сгребаю. В действительности в Америке нужно тяжело работать. В школе я еще тренировал команду копаного мяча — футбола. Наша команда выигрывала в областных соревнованиях. Сам играл в украинской футбольной лиге "Довбуш".
А петь как начали?
— Еще пацаном играл на гитаре. Потом был председателем комитета музыкального фестиваля в Нью-Джерси. Мы собирали таланты из Украины. Там мои песни услышала группа "Явор". Говорят: "Ты должен записать их, потому что эти песни исчезнут". Я приехал в Киев и пошел в студию к Михаилу Дидыку. За один день записал двадцать две песни. У меня не хватает терпения долго что-то делать. Немного было стыдно за такое пение, но людям нравилось.
Рассказывает, что выпустил шесть дисков с украинскими песнями.
— Дома, в Гандере, у меня есть дом и маленькая студия. Сын просит, чтоб писал еще. Он — врач, спонсирует меня. Говорит: "Папа, я заплачу, ты только записывай". Иван Попович тоже меня хвалит. Говорит: "Я кричу, Гига кричит, а ты поешь. Мы когда садимся с женой в машину, всегда включаем Эрко". Это большая похвала. Но не хочу больше песни записывать. Боюсь, чтобы новые диски не были хуже старых. А жене моей нравится, как я пою.
У вас большая семья?
— Имею жену Ольгу. Она собирает антикварные вещи. Просила из Львова что-то привезти. Но я в этом ничего не понимаю. Дай мне что-нибудь, скажи, что это — антиквариат, и я поверю. Еще и отдам большие деньги.
Отмечает, что с женой живет 49 лет.
— Только недавно Оля призналась, что не терпит холода. Так что на лещета ее уже не беру.
44-летний сын Эрко Северин-Богдан — врач. 48-летняя дочка Владимира — журналистка, печатается в американских изданиях.
— Очень любит ездить на лещетах. И внуки любят, у меня их двое.
Прощаясь, добавляет, что коллекционирует оружие:
— В лесу, на Гандере, у меня дом. Охочусь там на медведей и лис.
1938, 17 марта — Северин-Мстислав-Игорь Палидович родился во Львове, в семье актрисы и музыканта
1949 — переехал с семьей в Америку
1958 — женился на украинке Ольге
1959, 17 марта — родилась дочка Владимира
1962 — появился на свет сын Северин-Богдан; Северин-Мстислав-Игорь начал учительствовать в Клифтонии, Нью-Джерси; стал тренером по горным лыжам
1994 — записал первый диск с украинскими песнями; всего записал их шесть
3 
1
Комментарии
4