39-летняя Елена Таратула из села Грибовица Иваничевского района Волынской области вместе с мужем 38-летним Олегом изобрели метод, позволяющий находить и лечить злокачественные опухоли на ранней стадии.
Супруги открыли лабораторию в государственном университете американского штата Орегон. В США переехали 16 лет тому назад, живут в городе Портленд.
— Вместе с мужем учились в одной группе на химическом факультете во Львовском университете имени Ивана Франко. На третьем курсе поженилась. После выпускного начали искать работу, но ее не было. В конце 1990-х многие заводы закрыли, а новые еще не построили. Американские ученые, приезжавшие в университет, посоветовали поступить к ним на аспирантуру. Дали список необходимых документов. Тогда требовали только диплом, рекомендательные письма, тест на знание языка и основного предмета, в нашем случае — химии. Все отправляли по электронной почте.
Решения о поступлении ожидали полгода. Зимой 2002-го узнали, что обоих взяли на обучение в университет в Нью-Джерси. Одолжили средства и полетели. Думали, заработаем немного, купим квартиру и будем жить в Украине. Но жизнь в Америке затягивает. После переезда в Орегон чувствовали себя, как дома. Природа напоминает наши Карпаты. Вокруг — лес и горы, такие же сосны и березы. Только нет снега, но его можно увидеть на одной горе. Если очень за ним скучаю, едем с мужем туда отдыхать.
В Орегонском университете занялись наукой. Хотелось изобрести что-то важное. Начали работать с раковыми клетками. Искали вещества, которые могли бы находить их в человеческом организме. Чтобы создать нужную смесь, потратили четыре года.
Раковая клетка быстро растет. Поэтому в ее внешней оболочке образуются отверстия. Наш препарат вместе с кровью попадает сквозь них в середину. Там задерживается и начинает светиться. На специальном оборудовании видим, где собралось все вещество. Если на него подействовать светом, оно нагревается и сжигает раковые клетки.
Работаем с раком яичников, простаты и поджелудочной железы. Сначала все тестировали на мышах, сейчас работаем с собаками. В 10-летнем возрасте они почти все болеют раком. Но нужно иметь разрешения от хозяев. Предлагаем им использовать наши лекарства. Взамен оплачиваем операцию в ветеринарной клинике. Обычно люди соглашаются. Услуги ветеринаров-хирургов стоят почти 5 тысяч долларов.
Исследования дорогие. Маленькая баночка клеток, которые выращиваем — от 400 долларов. Биологические тесты на клетках могут стоить 400-1000 долларов. При этом их хватает на четыре раза. Также должны выдавать зарплаты работникам, которых у нас десять. Это студенты и аспиранты. Последние получают до 5 тысяч долларов в месяц. Государство ничего не финансирует. Университет предоставил только лабораторию. Чтобы ее содержать, должны регулярно подаваться на гранты. Для этого нужно описать идею и подтвердить свою теорию несколькими удачными экспериментами. Объяснить, на что нужны деньги. Потом ждем ответ. Если в финансировании отказывают, ищем другой конкурс.
В ближайшее время надеемся получить разрешение применить препарат на людях.
Земляки подарили мебель и посуду
- Труднее всего прошли первые два года. Звонить домой было дорого и трудно из-за разницы во времени. С родными общались редко. Помню, на святой вечер не могла вспомнить, как делать кутью, — рассказывает Елена Таратула.
Местных украинцев разыскали через православную церковь. На службу, чтобы пообщаться, собиралась вся община. Земляки помогли арендовать квартиру. Некоторые подарили лишнюю мебель - кресло, телевизор. Одна женщина отдала сервиз с ложками и чашками. Это было счастьем. Из-за нехватки денег не могли позволить себе даже новый стакан.
Не привыкла только к тому, что американцы любят еду. Обед для них — святое. Если в разгаре важный эксперимент, но пришло время ланча, все бросят и пойдут есть. Почти все на обед ходят в ресторан. Могут три раза в день заказывать стейки и другие жирные блюда. Для наших желудков это слишком. Мы с мужем привыкли к домашней еде. Перекус на работу готовим дома.
В американцах нравится откровенность. Никто ни на кого свысока не смотрит. Людям все равно говорить с уборщиком или президентом — отношения одинаковые. Украинцы часто стесняются что-то спросить. Боятся показать, что чего-то не знают.
2 
1
Комментарии
1