Россиянка 29-летняя Анастасия Козлова родила дочь Варвару весом 1 кг 56 граммов в самолете Симферополь—Москва 8 октября. Помогала роженице 23-летняя пассажирка. Она отсосала слизь изо рта и носа новорожденной и делала массаж сердца, пока девочка не заплакала. Из-за родов самолет осуществил экстренную посадку в Харькове. Анастасию с ребенком забрали в роддом.
— В Симферополь летала отвозить в санаторий старшую дочь 8-летнюю Карину. У нее ДЦП, не ходит, но очень умная, на голову это никак не повлияло, — садится на диван в холле гостиницы "Харьков". Месяц назад ее выписали из больницы, а ребенка оставили в отделении для недоношенных. Владелец гостиницы позволил Анастасии жить бесплатно. — Когда садилась в самолет, чувствовала, что тянет поясницу. Думаю, я только на 28-й неделе беременности, ничего не будет. Через полчаса начались схватки, живот болел, но ни разу не вскрикнула. Я сидела в хвосте, с одной стороны была девушка, с другой — немолодой мужчина. Стюардессы были молодые. Никто из них мне бы не помог. Поэтому я решила перетерпеть. В Москву лететь около 2 часов. На всякий случай позвонила маме и сказала, что мне плохо. Она в Москве к аэропорту мне "скорую" вызвала.
Анастасия — крашенная блондинка. Правая щека больше левой — ее раздуло после неудачного лечения зубов во время первой беременности. Из-за этого женщина говорит неразборчиво.
— Заснуть во время схваток было невозможно. Я откинулась на сидении и смотрела на циферблат наручных часов соседки, считала минуты. Вдруг потекла — воды отошли. Хотела потерпеть еще, но почувствовала, как начинает пролазить головка ребенка. Пришлось будить соседа, чтобы пройти. Я была мокрая, и он подумал, что обмочилась. Cказала стюардессам, чтобы расчистили мне возле себя место. Хотели в бизнес-класс перенести, но было уже поздно. Они испугались, побежали искать врача среди пассажиров. Оставили со мной 23-летнего стюарда. Прошу его: штаны сними, а он отходит к стене и говорит, что не будет. Я рассердилась: с меня снимай, а не с себя. Он помог. Роды были легкие и безболезненные. Стюардессы нашли среди пассажиров массажистку 23-летнюю Соню Бирюкову. Она спасла ребенка. Высосала ей слизь изо рта, сделала непрямой массаж сердца. Когда Варя закричала, я успокоилась. Говорили, что все аплодировали Варе и Соне, но я не слышала, так измучилась. Пассажиры толпились в проходе, хотели меня сфотографировать, а я поправляла волосы и как сквозь сон просила подождать, пока причешусь. Соню это насмешило, и она отогнала всех от меня.
В холл спускается высокий чернявый мужчина с жилистыми руками. Садится рядом, кладет руку на колено жены.
— Когда Настя сказала, что родила в самолете, я рассмеялся. Ни с кем бы такого не случилось, а на нее это похоже, — смеется 29-летний Кирилл Гаврилин. — У нее и с первой беременностью проблемы были: зубы полечила — щеку разнесло. Где-то пройдет — десять раз стукнется, синяков наставит. Старшенькая Карина родилась весом 1360 граммов. Когда Лизой забеременела, я ее из дома не выпускал, на улицу водил вечером, после работы. Все хорошо было, ребенок вовремя родился. Эту беременность тоже до мелочей спланировали, с первого месяца знала, у какого врача будет рожать. Но хочешь насмешить Бога — расскажи о своих планах. Когда впервые увидел дочь, аж заплакал.
— Кирилл к Варе ходит каждый день, рассказывает мне, как она, — Анастасия обнимает мужа за плечи. — Я две недели назад ее видела. Когда впервые пришла, с ней в одной палате лежали шесть недоношенных деток, и все кюветы обмотаны проводами, которые стелются по полу. Не дай Бог оступишься, шесть жизней будет на твоей совести. Она такая маленькая, на ладошке поместилась бы. Я вышла и заплакала. Мне сказали, что лучше не смотреть на дочь. Пустят, когда немножко подрастет.
Супруги больше месяца живут в Харькове, потому что российские чиновники отказывают в транспортировке недоношенного ребенка.
— Она еще не может сама дышать, бывают сбои с работой сердца, — говорит Анастасия. — Я просила консула помочь. Но сказали, что ребенок должен подрасти. Конечно, была бы я дочкой какого-то чиновника, меня бы сразу забрали. Украинские врачи заверили, что хоть сейчас могут перевезти Варю, имеют всю аппаратуру, транспорт. Я им так благодарна! Они спасают мою дочь. Пребывание в больнице должно было бы обходиться минимум в тысячу гривен в день. Но с нас ничего не берут. Только дают список, что Варе необходимо. Это пеленки, памперсы, зонды, какие-то препараты, которые можно купить в аптеке. Ежедневно это обходится в 250 гривен.
Анастасия закидывает ногу на ногу, из-под джинсов видно черный ботинок, обутый на босую ногу.
— Очень переживали, что денег не хватит. Мне пассажиры самолета собрали 6,5 тысячи гривен. Когда выписали из больницы, я нашла самую дешевую гостиницу, платила 200 гривен в сутки. Две тюремных койки, оборванный линолеум, вместо отопления два вытертых одеяла и туалет один на коридор. Душ с еле теплой водой можно было принять за доплату 10 гривен. С мужем искали квартиру с кухней, чтобы экономить на еде. Но никто не хотел сдавать, потому что мы не знали, на какой срок она нам нужна — на два дня, неделю или полгода. Когда хозяин гостиницы "Харьков" узнал обо мне, позвонил и сказал: собирай вещи и поселяйся здесь. Теперь хожу в церковь, ставлю свечи за Варю и за владельца гостиницы Александра. Я даже фамилию его не знаю (Александр Саркисович Давтян. — "ГПУ").
Анастасия плачет, вытирает слезы рукавом серой кофты. У нее на среднем пальце правой руки — серебрянное кольцо с малахитом. Перед свадьбой подарил Кирилл. Он — ювелир, это была его первая работа. Остальные золотые украшения и ценные вещи супруги продали.
— Сейчас живем на деньги, которые государство платит на двух наших старших дочек. Они у родителей в Москве. Чтобы не замучили одну бабушку, отправили к разным: Карину — к моим, а Лизу к родне мужа. У вас дешевые продукты. Мясо вдвое дешевле стоит. Когда маме сказала, она в шоке была, кричала в трубку: "Настя, вези сюда мясо мешками!" Когда увидела лук по 99 копеек, думала, что ценники спутали. В Москве он 7-8 гривен стоит. Так и с крупами, молокопродуктами. И главное — у вас они такие вкусные. Жаль, что в гостинице живем и не можем готовить. Но в ресторанах быстрого питания не хуже, чем дома, и дешево. Мы раз в день обедаем — по 47 гривен на каждого. Утром и вечером перебиваемся бутербродами. Но у нас в Москве дороже дома готовить, чем у вас в ресторанах есть. В гостинице пришлось вспомнить о ручной стирке. Стираю в ванне, там же сушу.
Показывает руки. Ногти у нее короткие, без лака, расслоенные.
— В Украине люди лучше, сочувствуют, интересуются ближними. А в Москве все помешаны на деньгах. Еще язык ваш нравится. В Харькове все со мной разговаривают на русском, но я понимаю украинский. Когда на нем говорят, будто поют.
Поднимается с дивана, идет в свой номер.
— Варя мне снится. Как-то вижу, как кормлю ее грудью, а она отворачивается, выплевывает, и я не могу ее накормить. Утром прихожу в больницу, а врач говорит: дочь капризничает. Зонд, через который ее кормят, вынула и выбросила. Два дня назад приснилось, будто дочь бежит, а у меня такой страх за нее, аж сердце сжимается. Она разворачивается и говорит: мам, ты чего? Не переживай, все со мной будет нормально.
5 
1
Комментарии