Художественный руководитель московского театра "Сатирикон" 57-летний актер Константин Райкин привез в Киев спектакль "Косметика врага". В прошлый четверг его показали в столичном Октябрьском дворце.
— "Косметика врага" — это роман бельгийской писательницы Амели Нотомб, — рассказывает Райкин. — Недавно она посетила наш спектакль в Москве. Потом сказала, что это лучшее воплощение ее произведения на сцене. Я с ней соглашаюсь, — опускает глаза. — Мы играем этот спектакль в двух заведениях одновременно — в "Сатириконе" и в театре Пушкина. У нас два комплекта декораций, костюмов.
Как изменился "Сатирикон" почти за двадцать лет вашего руководства?
— После смерти отца (Аркадия Райкина, основателя театра. — " ГПУ") от нас ожидали какого-то продолжения. Первым спектаклем стали "Служанки", сразу был большой успех. Конечно, годы отображаются на театре, — поправляет красный галстук -бабочку. — Но я всегда рассчитываю увидеть здесь себе подобных. Если мне что-то нравится, то это заинтересует и зрителя. Ценю свое сходство с другими.
Вы десять лет работали в театре "Современник". Чем он отличается от "Сатирикона"?
— "Современник" — это хорошая актерская школа, после которой нужно идти дальше. Там своеобразная драматургия. Путь этого театра — это советские бытовые психологические пьесы, а Шекспира и Гоголя там всегда считали чем-то менее важным. Никогда не жалел, что ушел оттуда. Но продолжаю любить "Современник".
Говорят, театральная жизнь Москвы переживает серьезный кризис?
— Об этом постоянно говорят, — отмахивается. — Российская критика презрительно относится к театру. Москва — это театральная империя, там есть что посмотреть, чем увлечься. Я преподаю в школе-студии МХАТ. Недавно с курсом проводили мастер-классы в Нью-Йорке. Собрались их преподаватели, актеры, студенты. Оказывается, для них наша актерская школа — это святое! — громыхает кулаком по столу. — Они Россию считают театральным государством. Действительно, у нас есть хорошие режиссеры — Юра Бутусов, Кирилл Серебряников. Есть прекрасные артисты мирового уровня — Женя Миронов, Максим Суханов, Сережа Маковецкий, Маша Аронова, Галя Тюнина...
По статистике, театр посещают 10 процентов населения любого города
По статистике, театр посещают 10 процентов населения любого города, — продолжает. — А в Москве такой процент — это приблизительно миллион человек на 200 заведений. Зал должен быть заполнен. Кое-кто говорит, что кассовость — свидетельство низкого уровня. Это не так. У нас один из самых кассовых театров, но наш уровень не низкий! Просто зал должен быть полным, иначе это унизительно.
Почему вы больше не снимаетесь в кино?
— Да у меня в театре шесть разных ролей, причем не маленьких, — пощипывает мочку уха. — Лишь в "Косметике врага" 70 страниц моего текста. То есть говорю два часа, не останавливаясь. Работу в кино не сравнить с театром. Рядом с ним то, что на экране, — детские бирюльки. Что бы я ни воплощал на пленке — я умею в десять раз лучше. И могу показать это только на сцене. Например, я снялся в хорошем фильме "Труффальдино из Бергамо". Но в то же время на сцене тогда играл "Записки из подполья" Достоевского. Это несравниваемые вещи! Но я бы с удовольствием поработал с Никитой Михалковым, это уникальный режиссер. Лишь ради него разгребся бы в своих театральных делах.
Говорят, вы собираетесь снять свое кино?
— Да, по пьесе киевского драматурга Маши Ладовой. Она сейчас в Москве, дорабатывает сценарий. Начнем снимать, вероятно, с осени. Пьеса о провинциальном симфоническом оркестре. Думаю, назову ее "Маэстро".
Напоследок добавляет, что в Киеве не было времени ни на что, кроме репетиций.
— Люблю Украину, — заверяет. — Моя жена, актриса Елена Бутенко, родилась в Харьковской области. Поэтому для меня не важно, какие отношения между нашими странами. Могу сказать, что украинцы самый красивый народ! Мне нравятся украинские кушанья. Люблю ли сало? Больше всего его любят евреи и татары, — отшучивает ся.
Трудно ли быть сыном Аркадия Райкина?
— Есть такая гениальная фраза, от которой у меня рвотный рефлекс: при щуриваются и говорят, что природа отдыхает на детях гениев. И каждый думает, что я это слышу впервые в жизни. А я думаю: "Щас я тебя задушу!" — гневно прищуривается. — Я всегда хотел себя чувствовать отдельно от отца. Но для большинства я, конечно, всегда буду сыном Райкина и умру таким. Папа был мегапопулярны м. Эта фамилия тяжела для меня. Однако это как плохая экология: или застрелиться, или жить с этим. Вот я с этим и живу.
Со мной вообще трудно разговаривать, если не видишь меня на сцене, — замечает. — Вне сцены я просто пожилой некрасивый дядя.
2 
35413
Комментарии
1