11 мая 1944 года Иосиф Сталин подписал постановление Государственного комитета обороны "О выселении крымских татар из Крымской АС СР в Узбекскую ССР". Выселяли их из Крыма 18–20 мая. В прошлом депортированная, а в настоящее время председатель фонда "Дом добра" 71-летняя Айше Сейтмуратова говорит, что в настоящее время в автономной республике проживает 120–150 тыс. крымских татар.

Как крымские татары выживали после депортации в Узбекистан?

— Нас косила смерть. Встаешь утром — троих, пятерых уже нет. Дети пухли от голода, умирали десятками. Узбеков наговаривали, чтобы плохо к нам относились. Им говорили: к вам везут дикарей и людоедов. Они нам воды не давали, дверей не отворяли. Стремились уничтожить еще и морально. Уже после победы, когда родственники возвращались с войны, мы сдружились с узбеками — язык же понятный, религия одна.

Когда вернулись в Крым?

— В первый раз после изгнания вернулась в родной поселок в 1961 году. Нашла свой дом, соседей. Но в 1976-м меня депортировали во второй раз — потому что собирала свидетельства об издевательствах над татарами.

Массово крымские татары начали возвращаться в 1990-х. Самолеты из Узбекистана были переполнены. Дети везли родителей на родину. Бабушки и дедушки целовали асфальт возле трапа. В настоящее время нас в Крыму 120–150 тысяч.

Как оцениваете помощь Украины в возвращении и обустройстве крымских татар?

— Экономическая помощь была, а вот политической и законодательной до сих пор нет. Мы надеялись на президента Виктора Ющенко — что наконец крымских татар реабилитируют и каждый сможет получить материальную компенсацию. Вон Россия приняла соответствующий закон. А в Украине нет ни одного постановления или нормативного акта, который бы позволил выделить крымскому татарину небольшой участок для строительства жилья. Разве же не понятно, что мы никуда уже не поедем? Мы вернулись домой, живем на своей земле. Не говорим, что она лишь наша, — но имеем на нее право. Ее сегодня рас прода ют российским олигархам и бизнесменам из дальнего зарубежья. А наши люди по 10–15 лет ожидают рассмотрения и удовлетворения заявок, оббивают пороги, натыкаются на стену. А затем о них пишут — самозахваты! Власть не способна нас защитить. Люди впадают в отчаяние и вынуждены что-то делать. Среди крымских татар появляется разочарование в Украине. Мол, нужно вернуться в состав России. Там хотя бы будет статус реабилитированных. Если Украина будет затягивать решение проблемы, такие настроения будут шириться.

А затем о них пишут — самозахваты!

Что сегодня может дать крымским татарам этот статус?

— Мы будем иметь право на материальное возмещение и на землю. Например, мой дом разрушили, но земля осталась! Мой родной поселок Аджи-Эли расположен в 30 километрах от Керчи — хочу туда вернуться.

Почему принятие соответствующего закона затягивают?

— Когда-то парламент принял подготовленный Рефатом Чубаровым и Мустафой Джемилевым закон, но тогдашний президент Кучма его ветировал. Отчего это затягивается сегодня — не знаю. Может, оно для депутатов второстепенное. А возможно, в Верховной Раде много сторонников Москвы. Вон посмотрите: Путин и Лавров уже откровенно заявляют о вероятности захвата Крыма.

Как такие заявления воспринимают в крымскотатарском обществе?

— Крым никогда не был Россией — его захватили. Нарушение Кучук-Кайнарджийского договора 1774 года привело к порабощению крымскотатарского народа. Мы уже были в составе России и больше не хотим. В конечном итоге не мы отвернулись от нее — это она послала нас на гибель.

Возможно ли присоединение Крыма к России?

— Если Украина будет молчать, то так и произойдет. Хотя теперь им будет тяжелее. Международное сообщество в курсе дел. Когда разрушили татарское кладбище, сразу приехали представители ООН, выразили протест и другие организации. Впрочем... Вот, например, татарских школ у нас нет. Есть 14 заведений, где преподают язык и литературу. Но учебников татарского нет, кадров также. Когда я боролась за права своего народа, отбывала наказание в лагере, вынуждена была жить за рубежом и не имела возможности вернуться, — было легче. А в настоящее время во вроде бы демократической Украине будто и показывают луч надежды, ты к нему тянешься, преодолеваешь препятствования, — но никак не поймаешь. Призрачный тот свет, холодный.

×