"За день съемок порвал семь рубашек. Девушка бежала за дом, а я — фашист-насильник — должен был ее догнать. Под вечер пальцы от рвания страшно болели. А из сцены оставили маленький эпизод — мои оскаленные зубы".
60-летний Василий Николаенко из села Кибинцы Миргородского района на Полтавщине сыграл две роли в фильме "Незабываемое". Юлия Солнцева, жена режиссера Александра Довженко, снимала ленту в 1967-м.
— Я тогда в армии служил, перед отправлением в Венгрию был два месяца на карантине под Белой Церковью. Сижу у казармы с гитарой, когда приказ: "Строится!" Построили на плацу. Идет полная, с ярко накрашенны ми губами женщина. В зубах длинная сигарета, — сжимает пальцы с воображаемой сигаретой перед лицом. — Подошла ко мне, ткнула пальцем и говорит: "Этот!" А после съемок неделю не мог взять в руки гитару. На меня артисты смотрели как на простого солдата, а я считал себя чуть ли не главным героем.
Когда ленту привезли в Кибинцы, в клуб пришло все село. В финале фильма Николаенко в форме красноармейца выводит из подвала пожилую женщину.
— Я говорю: "Ничего, мама, все будет хорошо". А люди тычут в экран пальцами и кричат: "Это же наш Василий!"
Николаенко — директор школы. Сейчас каникулы. Он сидит с баяном у дома на стуле, рядом внук 5-летний Валерий на табуретке с сопилкой. Ноги мальчика в зеленке — покусали комары.
— Учу Валеру петь. Уже знает гимн, "Катюшу" и немецкую "Марлен" — это как наша "Катюша", — гладит мальчика по голове. — Я самоучка, играю на балалайке, гармошке, мандолине, ио нике, свирели, склофоне, пилке. Любимый инструмент — гитара. По-видимому, потому, что дед Яков цыганского рода. Раньше парикмахерской у нас не было. Дед стриг все село. В нашем дворе был такой себе сельский клуб. Тот балалайку принесет, тот гармошку. Дед пострижет, потом отдыхают, играют на инструментах. Возле пруда у деда Якова был ле дник — большой погреб. Мужчины зимой рубили на пруду глыбы льда, обкладывали соломой и складывали в погреб. Лед не таял до середины августа. Мать меня часто за тем льдом посылала с кастрюлькой. Потом ставила в нее бидон с подслащенным молоком. Я садился возле музыкантов, держал кастрюлю между ногами и крутил бидон. Через полчаса получалось мороженое. Ел сам, давал деду и музыкантам.
Гармошка тогда была — как сейчас " жигули"
Играть на гармошке научился в 6 лет.
— Гармошка тогда была — как сейчас " жигули". Отец купил ее, не позволял брать. Раз застал меня с ней в руках. Рассердился. А мать: "Что ты на ребенка горлопанишь? Вася, ану сыграй". Я заиграл "Катюшу". Папа послушал и похвалил. В первом классе танцевал цы ганочку. Отец с мамой сидели в первом ряду в клубе, переживали за меня. Отец подсказывал: "Лабаса-лабаса". Это "раз- два-три-че ты ре" по-цыгански. Меня после того в селе прозывают Лабаса.
С женой Ниной живет 40 лет. У них две взрослых дочери и сын, четыре внука. Нина Алексеевна — медик, работает в местной больнице. Познакомились студентами. Вместе учились в Кременчугском медучилище.
— Направили нас помогать колхозу в село Гапоновка под Кременчугом. Поставили готовить еду с одной девушкой, но она не пришла. Заболела ангиной. Пошел ее навестить. Смотрю, Нина лежит больная. Я ее взял и поцеловал, — весело подмигивает Нине. Она хозяйничает на огороде. — Она мне каждый день в армию писала письма. Пришел на дембель и сразу же женился. Заочно поступил на учебу в пединститут в Полтаве.
Василий Петрович исследовал свою родословную.
— Я в седьмом колене родственник Тараса Шевченко по линии прадеда Фокия. Моя бабушка — Мария Фокиевна Шевченко. А Тарас Григорьевич прадеду Фокию приходился дядей. Может, и таланты мои из тех корней. Сложил 50 песен. Люблю сочинять частушки. В 1985-м открывали в Кибинцах клуб. Запланировали концерт. А перед этим трясли в селе самогон. Я составил частушку: "Самогонки наварила — милиция потрусила. Заплатила 305 — и запарила опять". Играл, а пела уже покойная соседка Уляна Дорош, — перебирает клавиши на баяне.
9 
35413
Комментарии