— Наши ребята за 23 года независимости не были научены убивать, — говорит командир 57-й бригады Вооруженных сил Украины полковник 39-летний Юрий Головашенко.
В начале российской агрессии в 2014-м в звании подполковника служил командиром горно-пехотного батальона 36-й отдельной бригады береговой обороны в Крыму. Жена Юрия Валентиновича — коренная крымчанка. Вместе с мужем переехала на материк. Тоже служит в ВСУ. Воспитывают трех дочерей.
— В Крыму в 2014-м состоялась аннексия украинских земель российскими военными. С оружием в руках без опознавательных знаков на форме заняли все стратегические объекты. Постепенно воплотили свой план по захвату полуострова. На четвертый год войны большинство забыли о тех событиях.
Вы с отдельными бойцами 36-й бригады отказались переходить на сторону россиян. Высшие украинские офицеры, в частности тогдашний командир бригады Сергей Стороженко и большинство солдат, это сделали.
— Как такого сопротивления не было. Мы просто отказались выполнять преступные приказы офицеров, которые изменили Украине. Вооружились, забаррикадировались и ожидали. Я звонил тогдашнему министру обороны Игорю Тенюху. Но он не до конца владел ситуацией и помочь не мог.
Не возникало мысли открыть огонь, не ожидая приказа?
— Уже не было смысла. Свой шанс мы потеряли раньше. Нашу часть полностью заблокировали россияне. Вести борьбу значило положить сотни ребят. Такая же ситуация — с другими боевыми подразделениями. Или были блокированы, или где-то в тылу. Важные стратегические объекты захватили оккупанты. К бою были реально готовы бойцы сил быстрого реагирования, морская пехота и часть механизированных бригад. Да и россияне ожидали этого, чтобы начать полноценное вторжение. Свои силы сосредоточили по всей границе. Еще бы показали картинку по телевизору, как мы якобы расстреливаем мирных жителей. Думаю, им бы поверили. Поэтому трудно теперь судить о тогдашнем периоде.
Бойцы 80-й десантной бригады заявляли, что получили команду лететь в Крым, чтобы противостоять российской агрессии. Были в самолетах, но кто-то приказал остановиться.
— Десантники 79-й, 25-й, 95-й тоже готовились к вооруженному противостоянию. Их приход мог многое изменить. Крымские военные соединения морально ожили бы. Не было бы массового перехода на сторону врага. Видели бы, что их не бросили. Нужно было реагировать быстро. Завести войска на стратегические объекты и совместно действовать. Но этого не было. Мне четыре раза давали приказ сдать и получить оружие. Лично вызывали в Киев, а потом говорили, чтобы оставался на месте.
Это были политические игры?
— Не знаю. Просто никто не был готов. С 2005 года шло систематическое сокращение украинских военных в Крыму. Молодым лейтенантам, которых Украина за огромные деньги выучила, предлагали покинуть армию. Им даже за это доплачивали. Во время утилизации боеприпасов уничтожали свежие, а не те, у которых вышел срок. Эту страну уничтожали. В 2014-м армия была деморализована.
Оккупация Крыма стартовала в начале марта по окончании Олимпийских игр в России. У вас были агентурные данные, которые дали бы возможность организовать контрвыступление?
— Вражеский корпус, который окружил мою часть, в 2013 году провел на Кавказе учения по блокировке военных частей и государственных учреждений в горных и лесистых местностях. За год до аннексии они готовились к ней. Младший офицерский состав, который прибыл на полуостров из РФ, удивлялся, что оказался в Крыму. Им сказали, будут на Кавказе.
Крымские татары говорят, что обращались к военным на полуострове, чтобы выдали им оружие и они могли защищать свой край.
— Это правда. Только к кому обращались? Командир моей части был завербован россиянами или просто хорошо относился к ним. Поэтому помощи татары не могли получить. Представляете себе, что в руки к крымским добровольцам попадает 80 бронированных машин пехоты, 40 танков?
У вас в части было столько техники?
— Да. Но мой батальон был укомплектован. А в других не хватало наводчиков, механиков, водителей. То есть техника была, а людей недоставало. Неизвестно, как развивались бы события дальше, открой мы огонь. После боя кулаками не машут. Наши ребята не были психологически готовы к войне. Не были научены нажимать на спусковой крючок. У нас не было вожака, который бы повел за собой. Один президент убежал, другого — еще не избрали. Мир молчит — лишь редкие заявления раздаются в печати. Путин использовал это против нас.
Хотя теперь мне кажется, что Крым России отдали умышленно. Кремль глотнул наживку, и у Запада появилась возможность давить на Москву.
Что происходило с вами после выхода с полуострова?
— Было больно. Хотел встретить в Крыму старость. И тут приходят какие-то дяди и говорят, что моя мечта переносится или перестает быть реальностью.
Приехав на "большую землю", начал получать технику, оружие. Создавать ротно-тактическую группу. Меня перебросили под Приднестровье. Затем проходил службу в силах спецопераций, руководил подготовкой. Вернулся в зону боевых действий. Оттуда — в мирную часть страны. И так до сентября 2017 года. Тогда возглавил 57-ю бригаду.
Россияне не предлагали перейти на их сторону?
— Нет. Все знали мою позицию. Когда уже оккупировали Крым, изменники, которые еще были в военной части, боялись посмотреть мне в глаза. Единственный, кто пробовал что-то доказывать, — тогдашний командир части. Я четко сказал подчиненным: "Ребята, вас выучили, выкормили, дали квартиры, платят зарплату. Вы думали, что это просто так. Вот этот момент, когда нужно послужить Украине". Из моего батальона немногие перешли на сторону оккупанта.
АТО завершилась, по закону. Управление боевыми действиями перешло от Службы безопасности Украины к Вооруженным силам. Как это повлияет на ход войны?
— Военная кампания — это большой организм. Мгновенных изменений не будет. Но увеличится скорость принятия решений, ответственность.
Враг не понимает, как мыслят добровольцы. Это наше преимущество
Полковник Юрий Головашенко возглавляет бригаду из трех батальонов. Все — бывшие добробаты территориальной обороны.
— Огромное преимущество — неординарное мышление бойцов. Враг не понимает их, — говорит командир бригады. — Имеют сильную идейную мотивацию. Минусы тоже есть — пробелы в образовании, недостаток навыков на войне. Кое-кто до сих пор думает, что штурм вражеских позиций — это когда все бегут и стреляют. Большинство считают, что, заступив на позиции, нужно обложиться растяжками, минами. Им дают команду перейти на другие — идут. А мины, гранаты оставляют. Приходят новые бойцы и погибают, не зная об этих сюрпризах. Должна быть карта минного поля. И главное, если поставил — забери. Должны учиться всему.
3 
1
Комментарии
1