Бывший тренер "Днепра" и "Металлиста" Мирон Маркевич, 67 лет, рассказывает об отношении к агрессору, работе в России, помощи военным и наследии советского. Тренер дал интервью изданию "Трибуна".
Смотрели чемпионат мира?
— Мне важно смотреть как специалисту. Но матчей сборной России ни одного не видел. Принципиально. Нет там на что смотреть.
Если бы сборная Украины вышла на турнир, вы за то, чтоб она поехала в Россию?
— Нужно было бы ехать. Но не просто так, а показать хороший футбол и результат. И выйти в четвертьфинал, а может, и дальше.
Поддерживаете утверждение, что спорт — вне политики?
— Если говорить о России, то ее великодержавная пренебрежительность не только в Украине, и не только в спорте.
Вы против, чтобы украинские футболисты или тренеры работали в России?
— Очень против. Нельзя сравнивать бедного работника с футболистом или тренером. И футболиста, и тренера все знают. Футбольные люди на виду, они показывают пример.
Вы в 2002 году поехали работать в "Анжи". Почему?
— Я тогда не подумал. Начал ремонт в квартире и нужно было его завершить, а денег не было. Меня "Анжи" долго уговаривал. Я сначала не хотел, а потом таки дал согласие. Не скажу, что у меня там все получалось, но я оставил команду на плаву.
Было такое, что после "Анжи" вы зареклись работать в России?
Имел предложения от российских топ-клубов, но у меня на первом плане стоял "Металлист". Не мог себя представить в другом клубе.
При каких условиях вы остались бы в "Металлисте"?
— Если бы остался Ярославский (Александр Ярославский в 2012-м продал клуб Сергею Курченко, олигарху из окружения президента-беглеца Виктора Януковича. Из-за финансовых проблем через четыре года "Металлист" расформировали. — ГПУ). У нас был серьезный проект, хорошая академия, сильный клуб. Со временем мы были бы топ-командой в Европе.
В "Металлисте" Курченко у вас были другие проблемы, кроме финансовых?
— Когда пришел Курченко, то сразу же продал Тайсона. Я понимал, что этому человеку не нужен футбольный клуб — разве как игрушка.
Вы помогаете украинским военным, ездите на Донбасс. Для чего это вам?
— По-другому не могу. Для меня очевидно, что нужно хоть что-то делать. Ребята воюют там за нас. Сидят не в тепле и комфорте.
Есть мнение, что эта война никому не нужна. Согласны?
— Так говорят провокаторы. Если бы эта война была никому не нужна, то российских военных не было бы на Донбассе. Если бы наши ребята не были там, то мы бы с вами, может, в настоящий момент здесь и не сидели. Там молодые бойцы рискуют жизнью.
Были моменты, когда вы рисковали?
— Меня там охраняли немало людей. Бывало, что попадали под обстрелы. А ребята там ежедневно под обстрелами. Они — настоящие герои. Была история с фанатом "Металлиста", который воюет на передовой. Он сначала не поверил, что я там. Подписал ему футболку. Также познакомился с грузином, который водил меня в "секретку" (на замаскированную позицию для наблюдения за врагом. — ГПУ). Он подполковник на родине, а воевал за Украину. Через полгода ребята прислали его фото. Погиб.
В Украине годами формировался стереотип, что восток и запад — разные страны?
— Я с Западной Украины, но работал в Кривом Роге, Запорожье, Харькове, Днепре. Мне там даже легче было. Да, есть нюансы — в языке, например. Но то же не проблема. Вы посмотрите, сколько языков в Бельгии. И ничего — живут люди. Говорят на русском — пусть говорят. Сейчас есть тенденция перехода на украинский. На фронте за Украину воюют и украиноязычные, и русскоязычные, и те, кто на суржике говорит. Для страны есть шанс объединить это все вместе.
Реально вернуть Крым и Донбасс?
— Слабо верю, что это можно сделать в ближайшие годы. Тамошние люди не в восторге от Украины. Нужно открыто об этом говорить и не выдумывать. Из десятка двое — за Украину.
Предположим, Украина побеждает в войне, но на Донбассе и в Крыму остаются сторонники ДНР или России.
— Они есть не только в Донбассе и Крыму. Нужно их убеждать, что Украина — это хорошо.
Назовите наибольший негатив в действиях нашей власти.
— Я не люблю критиковать власть. Люди пришли в переломное время. Хоть бы как было, но что-то делается. Не могу сказать, что у нас все так плохо — мы сдвинулись с мертвой точки. Есть безвиз, новая полиция.
Украинский футбол может сдвинуть с мертвой точки?
— Нужно время, чтобы люди вкладывали деньги в футбол, чтобы в каждом местечке была такая академия, как в Винниках (в 2003-м Мирон Маркевич открыл на родине футбольную школу "Рух-Винники" и любительский клуб "Рух". — ГПУ). Тогда будут рождаться таланты.
Ваши родственники воевали в УПА. Были моменты, когда вам это мешало?
— Я был невыездным. Все изменилось, когда поступил в высшую школу тренеров в Москве. На улице был 1982-й, чемпионат мира в Испании. Мне позволили поехать, но прикрепили кагэбистов. Тогда сборная СССР базировалась в Малаге. Они знали, что я люблю преферанс. "Мирон, пошли сыграем", — я это слышал каждый день. Так и проходил мой чемпионат мира: кагэбисты, море и карты.
Старшие люди говорят, что в СССР было хорошо — стабильная работа, дешевые продукты, а теперь жить хуже.
— Так говорят разве ленивые, которые не хотят работать. Квартиру ты купить не мог — только в очереди стоял, через 20 лет могли тебе ее дать. Не было возможности заработать даже машину. Сейчас можно за несколько поездок на заработки в Польшу купить квартиру. Не хочешь? Учи языки, получай новые профессии.
У вас есть привычки, которые остались после Союза?
— Молодежь сейчас совсем другая. Не боится. Мы постоянно жили в страхе, были зажаты, оглядывались постоянно. Я — "совок". А вы — свободные. Можете — делаете, что хотите. Я не такой и уже таким не буду. 40 лет жизни в СССР не проходят просто так.
1 
35413
Комментарии
1