13-летний Тарас Андрейко из райцентра Кобеляки на Полтавщине 24 августа 2003 года сломал левую руку. В райбольнице наложили гипс. Из-за тугой повязки кровь не поступала к конечности. Мышцы отмерли, рука перестала расти.
— Сын с друзьями бегал возле автостанции, — говорит 41-летний Александр Андрейко. — Упал на металлические ступени и сломал руку. Она вывернулась в локте. Вызвали "скорую". Травматолог Николай Пивень зафиксировал руку неподвижно, а меня отправил за физраствором и гипсом.
Адрейко вернулся через 15 хв. Сына как раз вывозили из перевязочной, рука была в гипсе.
— Пивень показал снимок. Сказал, что ничего сложного нет, можно идти домой, — продолжает Александр. — Сказали прийти через день. У Тараса был перелом Монтеджа — одна кость предплечья сломалась, другая вывихнулась.
Мужчина показывает документы. Раскладывает их на полу, диване, столе. Его 33-летняя жена Людмила поехала с сыновьями Тарасом и 9-летним Русланом отдыхать в Крым.
— Дома у Тараса рука разболелась, пальчики припухли. Я хотел надрезать гипс, так жена запретила, — говорит Андрейко. — Врач сказал ей ничего не трогать, если будет болеть — терпеть. Утром Тарасик проснулся и сказал: "Папа, у меня руки нет". Пошли в больницу. Жена с сыном зашли, я ожидал в коридоре. Вдруг выбегает Пивень, лицо красное, весь трясется. Нужно в Полтаву ехать, говорит, рука тяжелая.
Андрейко приехали в Полтавскую городскую детскую больницу.
— Травматолог сказал, что у ребенка была очень тугая повязка. Последствия такие, словно по ней проехал грузовик.
4 сентября Александр пожаловался в областную и районную прокуратуры. Просил проверить лечение сына.
— За этот период всего один раз сделали рентген-снимок, 2 сентября. Так ничего и не сказали, — рассказывает мужчина. — Пальцы уже сгибались, а это признак отмирания мышц. Когда я пожаловался в областное управление здравоохранения, нас направили в Институт нейрохирургии в Киев. В столице сказали ехать туда, где изуродовали. Ночевали мы на вокзале - не было денег на квартиру. Утром пошли в "Охматдет".
Мальчика прооперировали. "Последствия травмы левой верхней конечности, устаревшее повреждение Монтеджа, контрактура Фолькмана" — написали в диагнозе "Охматдета". 22 февраля 2005 года Тарасу удалили сустав на запястье, чтобы сравнять руку и прекратить рост.
— Изуродованные мышцы тянули кисть, — объясняет Александр Андрейко. — Из-за этого она стояла под прямым углом. Сустав убрали, чтобы кисть стояла ровно. До этого левая рука была короче правой на 3 см. Теперь совсем не растет, меньше на 8 см.
Сейчас мальчик может поднимать и сгибать руку. Запястье и пальцы неподвижны. От государства ежемесячно получает 470 грн. социальной помощи.
— Сильно он мучается, сам не может рубашку застегнуть. Однако всего еще не понимает, — вздыхает отец. — Дети ему сочувствуют, не насмехаются.
На момент происшествия Александр работал депутатом райсовета.
— Писал заявления в прокуратуру о злоупотреблениях в кобелякской больнице, — говорит Андрейко. — Вот на моем ребенке и отыгрались.
Андрейко пожаловались в суд. Требуют от врачей 5 млрд грн морального ущерба Тарасу, по 5 млн. грн родителям и вернуть 3 тыс. 127 грн за лечение. За пять лет состоялось 14 судебных заседаний, Андрейко 8 раз отказали в возбуждении уголовного дела.
— Говорят, нет состава преступления. Как будто я с ребенком убежал из больницы и отказался от лечения. Это не так, никаких документов и подписей об отказе нет.
Требуют у врачей возместить 5 миллиардов гривен морального ущерба
В суде Андрейко защищается сам.
— Никто не берется доказывать вину врачей, — возмущается мужчина. — Головорезам дают адвокатов, а мне — нет.
В настоящее время Александр Тарасович официально безработный. Живет с того, что сдает в аренду помещение в центре города. Жена работает санитаркой в доме инвалидов.
— После того, как была сделана репозиция перелома (сопоставление фрагментов кости. — " ГПУ"), была подготовлена палата, Андрейко предложили остаться в больнице. Отца это не устроило, — объясняет главный врач Кобелякской райбольницы Иван Супруненко, 58 лет. — Сказал, что поедет домой. Мы ничего не могли сделать. Если бы ребенок был под присмотром, помощь бы оказали своевременно. А так развился отек, передавил сухожилие и нервные окончания.
— Лечение предоставили, а режим отец выбирает сам, — добавляет юрист больницы Татьяна Назаренко, 30 лет. — Забрал ребенка и ушел.
— Еще и обидел медперсонал, — говорит Супруненко. — Он неадекватный мужчина. Расклеивает по городу плакаты, обзывает врачей.
Жители Кобеляк говорят разное об Александре Андрейко.
— Это человек с неоднозначной репутацией, — говорит житель Кобеляк, который не хочет представляться. — Раньше шил обувь, теперь собирает и перепродает антиквариат. Человек очень резкий. Но делает все, чтобы доказать правду.
— Андрейко — хороший человек, — добавляет соседка Вера Бутенко, 71 год. — Всегда поможет, деньги одолжит, подвезет. Детей своих любит, в школу водит.
8 
35413
Комментарии