Оккупанты вымостили улицу обломками надгробий: что скрывает старинное еврейское кладбище

32

Фото: Ольга Стенько

Оккупационные нацистские власти, которые властвовали в Полтаве в течение двух лет, пытались стереть из памяти следующих поколений целый пласт истории города. Руками местных буквально перетирали в прах старинный некрополь.

Сейчас одно из старейших кладбищ Полтавы – еврейское кладбище – в его древнейшей части выглядит ужасно. Свергнутые и разбитые надгробия, заваленные мусором могилы, камни со старинными надписями на иврите в кустарнике: такими "достопримечательностями" он сейчас встречает людей, хотя сюда нередко приезжают делегации и приходят экскурсии.

Хотя рядом много нарядных могил с дорогими памятниками, есть даже усыпальница – но больше об истории города и его известных жителей могут рассказать древние захоронения, следы которых сейчас почти исчезли.

Между тем, на этом кладбище есть легендарное захоронение, смущающее разум не только членов еврейской общины, но и исследователей и даже кладоискателей.

Об истории древнего кладбища узнавала корреспондентка Gazeta.ua.

ГОРОД КЛАДБИЩ

Несмотря на расположение в 2 км от центра города, полтавское еврейское кладбище считается довольно отдаленным районом. Хотя вокруг него – плотная частная застройка. Но два столетия назад, когда на склоне оврага появились первые захоронения – это была загородная территория.

Осмотреть город вечного покоя представителей еврейской общины идем вместе с историком, журналисткой и краеведом Ольгой Ружицкой.

Дорога сначала круто спускается по улице Панфилова – до самого дна Павленковского оврага, пересекает городской ручей с благозвучным названием Тарапунька. Затем свивается между гаражей и поднимается наверх.

– В начале XIX века это были очень дальние окраины. Еврейское погребение принципиально отличается от христианских. Последние, как правило, происходят вблизи церкви – кладбище начинается у существующего храма. А еврейские – наоборот: возле синагог не хоронят. Синагоги обычно размещаются в центре города, у профессиональных собраний и тому подобных местах. По крайней мере, в Полтаве такого понятия, как захоронение у синагоги, не было. Зато современный город стоит на старых кладбищах, – рассказывает Ольга Ружицкая.

 

У полтавчан и гостей города сейчас наблюдается всплеск интереса к истории Полтавы, сейчас проводятся много экскурсии по городу. И люди удивляются, насколько здесь много церквей. Нередко звучат мысли о том, что эти храмы следует возродить. Но при этом люди забывают, что при каждом было кладбище, отмечает исследовательница. На территории города, в современной жилой застройке - "спрятаны" по меньшей мере 10 официальных кладбищ - как городских, так и когда-то расположенных в селах, ставших впоследствии микрорайонами.

Например, в историческом центре Полтавы на улице Стретенской при Сретенской церкви была церковно-приходская школа. А в квартале, ограниченном ныне улицами Сретенской, Соборности в районе площади Небесной Сотни было кладбище – фактически, старейшее в городе с 1650-х годов. На нем, среди прочих, похоронены участники Полтавской битвы и исторические деятели – например, прусский дипломат Людольф Август фон Бисмарк.

Еще одно кладбище было открыто в 1740 году за пределами форштадта – на территории, где расположены торговые ряды Центрального рынка – при церкви, которая располагалась на современной улице Новобазарной. Долгое время считалось главным городским, закрытым в 1808 году.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: На месте кладбища советская власть построила "Центральный" рынок

А в первой половине позапрошлого века, ориентировочно в 1820-х, произошли первые захоронения на новом месте. В народе это кладбище долгое время называли еврейским, сейчас официальное название – Новогородское. В 1877 году это кладбище уже нанесено на карту Полтавы как ареал еврейских захоронений.

– Есть нюанс: еврейское кладбище – это бизнес. Частный. Правда, в разных общинах бывало по-разному. Собственно, евреев в Полтаве хоронили и ныне хоронят на разных кладбищах. Например, кто-то хотел принципиально похоронить на центральном городском кладбище, или – на других, чтобы после смерти воссоединиться с семьей. Кладбище, к которому мы подходим, является неотъемлемой частью полтавской истории. Однако, есть большой "недостаток". Мы могли бы намного больше узнать о Полтаве, и разных интересных людях, которые здесь жили. Однако во время оккупации во время Второй Мировой войны историческую часть еврейского кладбища разрушили.

 

Надгробия пошли на строительные материалы. Из них делали щебень, брусчатку для мощения улиц. Главная задача таких варварских действий – обезличивание. Чтобы невозможно было идентифицировать, кто был похоронен и кому установлен памятник. Работы в 1942 году выполняла непосредственно городская управа, в которой работали местные. Немецкое руководство доводило до сведения свои предписания, которые должны выполнять коллаборанты.

– Сейчас в городе сложилась пикантная ситуация в ходе переименований улиц. Есть группа активистов, которые продвигают свое предложение по увековечению имени одного полтавчанина – некоторые даже назвали краеведческий кружок его именем. Речь о Федоре Борковском, городском голове времен немецкой оккупации. Многие источники указывают, что он непосредственно причастен к этому процессу. Ведь в круг его обязанностей входила так называемая "коммуналка". То есть он должен заботиться о расчистке дорог, благоустройстве… Мы все знаем любовь немцев к порядку. Поэтому я не думаю, что у него был какой-нибудь шанс отделаться от этого распоряжения. Понятно, что у него дел было много. Но однозначно, что городская управа была причастна к организационным вопросам, - считает историк.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: В Сумской области приграничные районы и еврейское кладбище атаковали россияне

Таким образом, Полтава потеряла очень серьезный пласт истории. В том числе, это сложная проблема для исследователей генеалогии, добавляет историк. А еще для евреев это очень большая потеря – потому что иудейские традиции предусматривают ответственность не только за живых, но и мертвых родственников.

В подтверждение этого Ольга отмечает, что многие памятники над старыми могилами, где даты смерти датируются даже полвека назад, заменены новыми, упорядоченными.

 

– Сейчас этот процесс здесь продолжается. Также, хотя это и закрытое кладбище, здесь еще разрешается захоронение к родственникам. По моему личному мнению, это кладбище интересно для различных организаций как объект исследований и сохранения еврейского культурного наследия. Существует много разных международных фондов, ежегодно объявляются конкурсы для упорядочения и фотоконкурсы еврейских кладбищ. Все каталогизируется, оцифровывается. Когда у семей, например, потеряны связи – скажем, кто-то уехал на репатриацию и т.д., а прах предков здесь лежит – люди могут дистанционно заказывать услуги по уходу.

Отдельно историк отмечает, что еврейские и украинские погребальные традиции тесно переплелись. И обращает внимание на некоторые моменты.

– Например, обычное дело, когда человек умирает, в его доме завешивают зеркала и любые поверхности, на которых можно отразиться. Вообще, в нашей культуре это обросло разными понятиями – от верований до суеверий. А в еврейской культуре, их свод правил жизни – Галаха – говорит, что когда человек умирает, нужно произносить специальную молитву. И в этот момент нельзя отражаться в зеркале – чтобы собственное отражение не отвлекало. Все внимание должно быть сконцентрировано на воспоминании души умершего.

Еще одна традиция связана с временем, когда нужно хоронить покойного. Христиане, особенно в сельской местности, обычно совершали чин похорон через три дня. До того оставляли тело в доме, использовали разные средства, чтобы замедлить разложение. А в еврейской культуре считается, что человека нужно похоронить в день смерти. Поэтому практикуются и ночные погребения.

– Это кладбище интересно тем, что родные и друзья усопших пытаются воплотить отражение того, кем человек был при жизни. Такое же можно встретить, например, на Лычаковском кладбище во Львове, добавляет Ольга.

Действительно, на многих надгробиях можно увидеть надписи о профессии: инженер, врач, нотариус.

 

БЕЗ ДАТЫ РОЖДЕНИЯ

Поднимаемся с дороги, которая ведет дальше к жилым частным домам по ту сторону кладбища, минуя домик смотрителя – к небольшой заасфальтированной площадке. Здесь есть место для прощания – отделенное невысокой стеной с одной стороны и парапетом из трех других, сооружение выполнено из светло-серого гранита. Когда-то давно, до Второй Мировой войны здесь были главные ворота кладбища, а домик смотрителя – деревянный.

Вокруг памятники в основном современные. Больше всего привлекает внимание фигура девушки в бальном платье с открытыми плечами, что выходит из пещеры – большой каменной глыбы. Ольга Тертышная прожила всего 23 года – очевидно, что ее смерть была трагической. Но родные не оставили на надгробии никаких намеков, что произошло.

Слева за памятником, где когда-то был проезд, сейчас один за другим выросли мемориалы. Черный гранит, лабрадорит – видно, что живые очень скорбят по своим родственникам, которые ушли в засветы, и пытаются монументально увековечить их память. Площадки забетонированы – это укрепляет землю вокруг могилы и облегчает уход за погребением.

Кроме украинского, надписи исполнены на иврите. Даты на надгробиях смотрятся необычно.

– Это сектор очень состоятельных и уважаемых людей. Здесь начинается погребение не просто иудеев, а сторонников Хабада. У нас обычно указывают день рождения и день смерти. По хабадским обрядам – только день смерти. Иногда только на кладбище люди могут узнать еврейское имя своих даже хороших знакомых.

В качестве примера Ольга приводит памятники двух полтавских юристок – Раисы и Дины Бяльских, матери и дочери. На огражденной невысоким каменным парапетом, выложенной гранитной плиткой площадке стоят рядом два черных гранитных памятника. Надписи на русском и иврите. У имени Дины отмечено еще одно – Нехама. Это имя известного адвоката стало для многих открытием только после ее смерти.

 

– Обратите внимание, здесь можно увидеть еще одну еврейскую традицию. Вместо цветов евреи приносят на могилы камни. Это дань памяти – показать, что живые помнят умерших. Этот момент помог популяризировать Голливуд: в финале фильма "Список Шиндлера" на могилу Шиндлера пришли евреи, которых он спас, и каждый принес по камню. Так об этой традиции узнала широкая общественность.

Ольга Ружицкая предполагает, что во времена, когда еврейский народ подвергали гонениям, посещение могил родных было опасным делом. Поэтому, посещая места вечного умиротворения близких, люди несли небольшие неприметные камни.

ЗВЕЗДА ПОД КРЕСТОМ

На многих памятниках выгравирована гексаграмма – так называемая звезда Давида, символ иудаизма, еврейского народа. В то же время рядом – даже в рамках семейного захоронения – можно встретить надгробия как с шестиугольной звездой, так и с православным крестом. Нередко бывает, когда представители одной семьи принадлежат к разным религиям, объясняет моя собеседница.

Чуть ниже аллеи замечаю на памятнике портрет пожилого мужчины с длинной густой бородой. И несколько необычно: на правом верхнем углу выгравирована пятиконечная советская звезда, на которую сверху приклеен черный пластиковый православный крест.

Рядом хозяйничает невысокая пышная женщина лет 65 с виду в оранжевом пальто и завязанном под подбородком платке: убирает прошлогодний мусор, расставляет в обрезанных пластиковых бутылках букеты тюльпанов.

– Это мой дядя, Иван Илларионович Сачко, он воевал, был летчиком. Рядом с могилой его сводной сестры Екатерины, тут же похоронен мой муж, известный в Полтаве женский врач Александр Остроушко, – говорит Валентина Владимировна. – Дядя мой был очень образованным человеком, много читал и знал о Полтаве. Был крещеным, набожным, но философски не высказывался вслух. Когда умер, мы на памятнике сделали звезду – это было начало лихих 90-х, тогда делали так.

Женщина отмечает, что памятник только имитирует камень, а на самом деле сделан из пластика – только на такой материал семья смогла найти деньги. Через несколько лет, когда христиане уже могли открыто выражать свою религиозную принадлежность, на надгробие наклеили крест.

 

Хотя к еврейской общине ее родственники не принадлежат, похоронены здесь, потому что жили рядом, поэтому территориально это ближайшее кладбище. По моей просьбе Валентина Остроушко вспоминает рассказы, связанные с этим некрополем.

– Здесь на кладбище похоронен Давид Молдавский. Известный меценат – открыл на Подоле богадельни (благотворительные приюты для инвалидов, нетрудоспособных людей. – Gazeta.ua). Он построил мельничный комбинат, который до сих пор работает, организовал крупное предприятие, провел туда железную дорогу. Жил в начале века, я его не застала, но мне отец рассказывал, – Валентина Владимировна снимает с рук молочно-белые латексные медицинские перчатки со следами мокрой земли и показывает рукой справа от себя – Так неподалеку отсюда была его могила, такой красивый большой памятник был. Но там все разрушили во время войны (Второй Мировой. – Gazeta.ua), остался только обломок, еще была площадка, она раньше пустовала – я ее застала, выложенное место было плитами, но сейчас я уже и не найду – там других людей похоронили . Помню только, что неподалеку от памятника с девушкой, немного левее.

– Знаете ли вы историю этой девушки? – спрашиваю Валентину Владимировну.

– Не знаю точно, но слышала от людей, что девушка ехала к жениху в Киев и разбилась по дороге. Погибла в автокатастрофе прямо в канун свадьбы. Страшная история…

А еще женщина вспоминает, что место вокруг этого участка кладбища раньше выглядело совсем по-другому. Еще в 1960-70-х годах здесь было больше еврейских традиционных памятников в виде деревьев с обрубленными ветками. Помнит это, потому что в детстве ходила вместе с родителями на могилу к прабабушке и прадеду – Матрене и Федору. Но сейчас не только нет надгробий, но и могилу родных не может найти – скромного креста больше нет, а могилы сравняли с землей и, возможно, теперь там похоронены совсем другие люди.

В этом секторе большинство захоронений, судя по информации на надгробиях, датируются 1960 – 1970 годами. Хотя среди современных памятников замечаем темно-серую гранитную стелу, увенчанную невысокой пирамидой, где датой смерти значится 1937 год.

"Михаил Яковлевич Моисеев ск. 25 апр. 1937 г. на 69 г. жизни. Спи спокойно, дорогой отец. Дети и внуки. Пусть будет о Тебе светлой память", – извещают заросшие зеленоватым лишайником буквы.

 

Сбоку на стелле царапины – вероятно, здесь была надпись на иврите, но ее уничтожили. Памятник, судя по виду, мог быть изготовлен в предвоенные годы, но переустановлен позже, о чем свидетельствует более современный постамент из полированного светло-серого гранита.

Самые старые, которые сохранились, расположены справа от центральной аллеи.

ОБЛОМКИ ИСТОРИИ

Справа от дороги, как только поднимаемся чуть выше, сразу видны старые памятники: традиционные для евреев гранитные "деревья" с обрубленными ветвями, символизирующие количество родных, потерявших близкого человека.

– Такие памятники имеют глубокий символизм: ствол дерева олицетворяет закончившуюся человеческую жизнь. Спиленные ветки могут символизировать количество детей или других родственников. Каждая ветвь – стволовая, боковая – символизирует родственные связи. Иногда изображали, скажем, тотемное дерево, или такое, с которым человек ассоциировался, насколько был уважаемым в обществе. Например, дуб, – рассказывает исследовательница, пробираясь между оград поближе к старым надгробиям.

На таких "древесных" памятниках надписи выполнены на табличках в виде картушей (полуразвернутого свитка. – Gazeta.ua). Преимущественно, на иврите и русском.

Рядом на одной из стел из зеленоватого гранита в виде сужающейся сверху четырехугольной колонны надписи расположены на разных гранях. С одной стороны сохранились выгравированные и обведенные позолотой надписи на иврите и на русском языке: "Хаим Михайлович Слуцкий родился 1879 год, умер 13 августа 1947 года". На грани справа все буквы сбиты – невозможно не только прочесть надпись, но даже определить язык.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: В фундаменте котельной нашли старинное надгробие

– Я обратила внимание, что это не единственное такое надгробие здесь. Возможно, таким образом исправлялись ошибки, допущенные при чеканке надписей. Еще нередко можно встретить таблички, которые крепятся на ограждение и дублируют информацию с надгробия, – комментирует Ольга Ружицкая. – Вообще здесь явно можно проследить похоронную моду, как она меняется. К примеру, на традиционных формах уже можно встретить, например, фотопортреты. Фотографии на белых овалах появляются на памятниках с 1950-х годов.

Большинство захоронений здесь датируются с 1945 года, когда закончилась война и евреи начали возвращаться в родной город.

Справа вниз по склону – старейшая часть еврейского некрополя. Именно здесь находились древние могилы, памятники с которых уничтожили немецкие оккупанты в 1942-м. О тех захоронениях напоминают лишь несколько покосившихся небольших старинных камней. Характерным их признаком является материал – неполированный светлый гранит, форма – прямоугольник с округлым верхом, и надписи – полустертые почти нечитаемые, выполненные на древнееврейском языке.

 

– Предлагаю подняться немного, я покажу могилу последнего полтавчанина, который мой читать по-еврейски. А еще он смог найти и описать место захоронения Торы, о расположении которого до сих пор ходят легенды – моя проводница сворачивает с асфальта налево на заросшую травой грунтовую дорогу.

ПЕПЕЛ ТОРЫ

Влажная после дождя земля налипает на подошвы, поэтому стараемся идти по траве. Воздух насыщен запахами молодой зелени и цветов. Испуганная нашим появлением, с дорожки срывается большая серая ворона, с надгробий слезают черно-белые сороки.

Здесь немало старых поваленных деревьев – их постепенно выпиливают работники кладбища, но некоторые стволы неприступны – запутались в ветвях, лежат на старых изгородях.

Останавливаемся у аккуратного ухоженного черного памятника над могилой полтавского врача онколога Иосифа Львовича Герцовского. Безусловно, за свою долгую профессиональную деятельность он помог тысячам пациентов. Но наши современники помнят его в городе не только за это.

– К сожалению, умер он через два года после того, как сделал исследование. В 1994 году присоединился к работе специальной комиссии по сохранению европейского наследия вместе с архитектором Львом Вайнгортом и другими специалистами. Фактически это было первое адекватное исследование кладбища. Герцовский умел читать на идише и иврите. Эта комиссия смогла найти разрушенную могилу известного фабриканта и мецената Давида Моисеевича Молдавского. Также Герцовский прочитал странное надгробие – когда на еврейском кладбище похоронили не человека.

 

Речь идет об остатках Торы из большой хоральной синагоги, на месте которой в Полтаве находится областная филармония. Весной 1911 года в религиозном здании произошел масштабный пожар. Свитки повреждены – обгорели и стали непригодными к использованию.

По древней еврейской традиции священные реликвии нельзя выбросить или сжечь, единственный выход – захоронение по специальной процедуре. Поэтому эти свитки и похоронили со всеми почестями. После нацистского погрома это место считалось утраченным. Но комиссии удалось найти его.

Как говорится в очерке полтавских краеведов Клавдия Гладыша и Ефима Цирульника "Еврейский некрополь в Полтаве", среди современных захоронений нашли гранитную плиту значительных размеров, заросшую травой и пылью. После расчистки на камне обнаружили надпись на древнееврейском языке. Надпись говорит буквально следующее:

"В третий день месяца Йор 5674 (апрель 1911 года. – Gazeta.ua) от сотворения мира солнце потемнело, когда сошел огонь с неба и сжег наш святой дом, нашу красоту – Великую синагогу в нашем городе со всеми драгоценностями, которые были у нас с давних времен. Болело наше сердце, потемнело в глазах, наблюдая, как уничтожаются святые свитки Торы! Мы похоронили их в надежном месте 10-го вышеуказанного месяца. "...Я буду огненной стеной вокруг и почетом буду в ней". Аминь, да будет на то воля Божия!".

К сожалению, сейчас место расположения этой плиты снова неизвестно. По крайней мере, в печатных изданиях и официальных публичных отчетах комиссии нет прямых свидетельств, указывающих на местонахождение захоронения. Также неизвестно, где находится и оставшийся из захоронения Молдавского камень.

 

Это одна из загадок Еврейского кладбища, которую пытаются разгадать не только современные краеведы, но и члены еврейской общины. Так, каждый год на поиски отправляются как группы, так и отдельные исследователи. Но пока нет сведений о том, что указанные камни удалось разыскать. Единственное доступное свидетельство их наличия – фотографии в книге очерков о памятниках еврейской культуры.

УСЫПАЛЬНИЦА ЛИФШИЦОВ

Честно говоря, хотя загадка, связанная с именем Герцовского бередит воображение, в реальном пространстве его могилу нельзя назвать величайшим сооружением полтавского еврейского некрополя. Но такая не просто существует, она расположена буквально в паре десятков метров отсюда.

Четыре столба – четырехугольные колонны из оранжевого кирпича поддерживают крышу, которая снизу окрашена в небесно-голубую, украшенную 5-лучевыми звездами. Пространство между колоннами ограничено невысокой решеткой со стилизованными пиками, на входе – небольшие ворота без замка с металлическими табличками, содержащими цифры 1879 и 1942.

Слева от входа установлена черная гранитная полированная табличка с надписью на иврите, что дословно означает "да будет благословенна память твоя".

Под крышей, на противоположной от входа стене, написана фамилия: ЛИФШИЦ. Внизу – забетонированное пространство, выложенное светлой керамической плиткой, ныне засыпано прошлогодними листьями и некоторым мусором. На ступеньках замечаю буквы – по искусственному медному камню выведено с одной стороны "Любимому", с другой – "Дорогому". Лестница к усыпальнице, выполненная в таком же стиле, извещает имя человека, похороненного в этой усыпальнице.

 

Больше информации дает белая табличка, прикрепленная на решетке напротив входа: "Лифшиц Михаил Лазоревич. 1879.12.III – 1942.22.XI. Из г. Бийска перевезен в родной огород 1968 г". Над подписью – черно-белый фотопортрет в овале, с которого смотрит гладко выбритый мужчина в костюме и галстуке с рисунком. Стиль одежды неуловимо подсказывает, что фото сделано примерно в конце 1930-х годов.

– Эта могила раньше – лет 30 назад еще даже – выглядела несколько иначе. На кровле были установлены четыре вазона (сейчас остался один, и тот уже лежит на крыше. – Gazeta.ua). А с потолка, ранее не голубого цвета, свисали кисти, которые евреи должны носить на четырех углах одежды (цицис. – Gazeta.ua), всего 613 нитей. Они символизируют 613 заповедей, которые каждый еврей должен соблюдать, из них 365 – запретные, кстати. А еще по углам этого сооружения были высажены туи – сначала маленькие, выросшие в огромные деревья. Их корни разрушали все вокруг, последнюю я выкорчевал со своим товарищем лет семь назад, – рассказывает бывший глава Полтавской еврейской религиозной общины 75-летний Михаил Лифшиц.

Добавляет, что сооружение было построено таким образом, чтобы можно было туда прийти, зайти внутрь и помолиться – прочесть молитву, предназначенную для поминовения умерших. Такую должен читать младший сын. Если его нет – то старший или ближайший родственник. И он тоже читал там молитву, говорит.

– Это мой родной дед. Умер в конце 1942 года в Бийске (город в Алтайском крае России – Gazeta.ua), где был в эвакуации. Склеп построен руками моего отца, – объясняет Михаил Власович.

В прошлом инженер-строитель, как и его отец, а ныне – на пенсии. Последние годы потерял зрение, поэтому не смог приехать на кладбище – почти не выходит из дома. Встречаемся с ним и его женой Тамарой в их квартире в центре Полтавы.

– Мой отец очень любил своего папу. И был на войне, когда дедушка умер. Очень переживал. Говорил мне: "Я не могу, чтобы где-то на чужбине была могила моего папочки, он же полтавчанин". Дедушка был из Кобеляцкого района, переехал в Полтаву. Был директором комиссионного магазина на пересечении современник улиц Шевченко и Чорновила.

Во время второй мировой войны Влас Лифшиц был офицером, воевал. В послевоенные годы по инженерной специальности работал в Москве – что-то строили на территории Кремля. Откуда был направлен на должность замминистра по строительству в Казахстан. После чего семья переехала в Полтаву в 1959 году. Здесь работал на руководящих должностях – заведовал строительным трестом и разными подрядными организациями, вспоминает Михаил Власович. Построил усыпальницу для своего отца – собственноручно, и лично ездил забирать тело родственника в Бийск.

Брал разрешение на эксгумацию, перевозку и перезахоронение останков у власти. Для транспортировки ему даже выделили отдельный вагон.

 

– Он поехал туда, забрал останки дедушки моего с той могилы, положил в оцинкованный гроб. Перевез сюда и здесь похоронил – я присутствовал на этом захоронении. Все таблички, которые вы видите, он делал собственными руками. Получил официальное разрешение на строительство, – объясняет Лифшиц.

Гроб изготовлял сам – тогда имел личную мастерскую в подвале большого дома по Октябрьской, 44 (ныне ул. Соборности. – Gazeta.ua). Также собственноручно из бронзовой ленты выгнул буквы, которые затем залил в бетонный раствор – ступеньки сам изготовлял, полировал и ставил, утверждает Михаил Власович.

Сам Влас Михайлович, умерший в 2010-м, похоронен тут же – слева от входа в склеп, а могила его жены Софии Зиновьевны – справа.

– Далее расположена могила Нападова – он сделал молитвенный дом тогда, когда нельзя было в городе открыть синагогу, вместе с Герцовским. Туда ходил мой дедушка, Зейлик Аронович Койфман. Могила его и моей бабушки, Брони Моисеевны, рядом с могилой моей матушки, – добавляет Михаил Власович.

Чувствуется, что мой собеседник очень скучает по своим родителям. Говорит о них с большим уважением и скорбью в голосе. А еще добавляет о себе, что ему в этом году исполняется 75 лет – уже в таком возрасте, что "скоро пора к Лембеку".

– А что это значит? – переспрашиваю.

– В Полтаве среди евреев почтенного возраста говорят "пора к Лембеку", имея в виду, что уже такой возраст, что скоро и на кладбище, - присоединяется к разговору жена Михаила Власовича Тамара Ельяновна. – Говорят, Лембек был основателем и первым составителем кладбища (должность смотрителя кладбища передавалась в семье Лембек несколько поколений подряд от отца к сыну. – Gazeta.ua).

 

Тамара Лифшиц в свое время работала в благотворительной организации "Хесед Нефеш", где участвовала в организации экскурсий по памятным для евреев местам Полтавы. Среди материалов о еврейской общине Полтавы есть книга "Полтава. Памятники еврейской культуры" Гладыша и Цирульника (издана в 1996 году на русском языке. – Gazeta.ua).

– Сейчас покажу, как выглядит плита над захоронением Торы. Здесь в книге есть фотография, – Тамара Ельяновна листает страницы пальцами с красивым розово-перламутровым маникюром на удлиненных ногтях. – Ее нашли в 1994-м, значит она где-то до сих пор на кладбище. Просто нужно внимательно поискать.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Какие тайны хранит Лычаковское кладбище

НЕОЖИДАННЫЕ НАХОДКИ

Чтобы выяснить, где может быть легендарное место захоронения Торы и где размещалась могила Давида Монастырского, возвращаюсь к кладбищу. Здесь удается разыскать местных рабочих. Советуют Максима, работающего здесь дольше всего.

– Я здесь 20 лет работаю. Не скажу, что все знаю, но немного есть, - хвастливо говорит высокий мужчина в серой футболке с коротким рукавом, только что вышедший из светло-зеленых старых "Жигулей" второй модели.

Кладет телефон в черную сумку-бананку на груди, поправляет козырек бейсболки такого же цвета и засовывает руки в широкие карманы черных трикотажных штанов.

Советует пройтись к усыпальнице Лифшица и прогуляться между старыми могилами справа от того места, где мы стоим. Узнав, что я уже все это видела, немного разочаровывается.

– Меня больше интересует, где именно была могила Молдавского и где сейчас оставшийся из его надгробия камень – объясняю.

– А, так я не знаю. Вам никто этого не скажет. У нас же здесь был пожар, сгорели все книги, где было написано, где какая могила. Загорелась трава, деревья, кладбище и бытовка, она была еще деревянной – это сейчас она кирпичная. Мне сейчас 44 , а это было, когда мы здесь еще малыми бегали, где-то в начале 90-х, – говорит мужчина, называется сначала Василием, а потом исправляется и добавляет, что он на самом деле Максим.

 

Объясняет: здесь постоянно приезжают какие-то люди и пытаются расспросить, где какое захоронение находится, ищут старые могилы родственников. Но это сложное дело: старинных памятников почти не осталось, несколько камней покосились и на них уже не прочтешь, что написано. Да и старые деревья падают, разбивают надгробия.

Рабочие, говорит Максим, убирают и поддерживают кладбище в надлежащем состоянии. Развесили таблички с номером телефона и предложением ухаживать за могилами. Кое-кто звонит и просит помочь.

– А еще есть фирма какая-то заграничная, предлагает услуги по уходу за могилами. Люди им через интернет деньги платят, а здесь приезжают рабочие на черном Митцубиси – обычные люди – и убирают, красят – что там им заказывали.

На этом кладбище нет разделения на сектора, которое помогло бы ориентироваться. Кладбище считается закрытым. Но здесь до сих пор проводят захоронения – на выкупленных участках рядом с родственниками. А еще могут похоронить в могилу "вторым этажом" – нужно иметь документы, доказывающие родственные связи, или разрешение от родственников. Для того чтобы провести такое захоронение, должно пройти не менее 30 лет от предыдущего. Разрешение на такие захоронения получают в офисе КП "Спецкомбинат похоронно-ритуального обслуживания", расположенном на противоположной стороне города.

– Если вы хотите эксклюзив, пошли, я покажу еще одно кладбище, самое старое. Оно очень древнее. Правда, осталась от него одна могилка. Здесь хоронили тех, кто умер от тифа, – Максим указывает рукой на противоположную сторону дороги и немного вниз.

На зеленой траве, шелком извивающейся под ветром на склоне оврага, серой неподвижной точкой стоит небольшое гранитное надгробие. Округлое сверху, выглядит как и другие старинные памятники, которые еще можно встретить на кладбище.

 

– Я вырос в этих краях, с детства мы здесь бегали. Помню еще ограждения, которые были там. А потом их похитили на металл, а верх заровняли – оно ведь не такое раньше было. Здесь другой был ландшафт. Это остатки. Здесь была мусорка, и трактором эту гору толкнули, заволокли и оно все завалено. Этот памятник чудом остался, – убеждает мужчина.

Когда прощаемся, вспоминает, что слышал о кладбище, будто здесь похоронена какая-то "важная книга" и какие-то ценные вещи, а еще "много денег". И добавляет: если ему заплатят кругленькую сумму, найдет этот камень, знать бы только как он должен выглядеть.

На обратном пути замечаю в кустарнике слева от дороги, почти у нужника, глыбу серого гранита. Заросшая травой, забросанная землей, почти не выделяется на окрестной свалке. Расчистив от грязи и промыв водой камень, нахожу на нем выбитые когда-то, полустертые иудейские знаки.

К сожалению, об этой глыбе не располагают информацией рабочие кладбища, курящие возле "бытовки", с интересом поглядывая, как я исследую камень. Также в еврейском сообществе, куда я обратилась с вопросом, мне не смогли помочь.

По мнению краеведа и историка Бориса Тристанова, основателя и составителя сайта "История Полтавы", это одно из надгробий старого еврейского кладбища, уцелевшего после немецкого погрома. Который был перемещен – целенаправленно или случайно.

Что касается "захоронения умерших от тифа", краевед настроен скептически. Говорит, что таких сведений нет ни в каких источниках, с которыми ему пришлось работать.

Такого же мнения придерживается и архитектор и краевед Артур Ароян, исследовавший Еврейский некрополь и его окрестности. Отдельно Артур добавляет, что овраг, на склоне которого расположено кладбище, имел другую конфигурацию, а захоронения сейчас происходят на местах, засыпанных отходами производства одного из местных заводов.

– Часть оврага засыпана. Частично Новогородское кладбище расположено там, где раньше был овраг. Там раньше был кирпичный завод, я даже видел фотографии Хмелевского (выдающийся полтавский фотограф польского происхождения Иосиф Хмелевский, умер в 1924 году. – Gazeta.ua). Этот овраг образовался вследствие добычи глины для кирпичного завода Трепке. Затем его засыпали, чтобы расширить кладбище. Но ведь мы видим, что там практически не осталось старых ортодоксальных надгробий. Учитывая то, как они сейчас расположены – приклоненные к дереву у дороги, например, – можно понять, что они не на могилах, а были перемещены. Поэтому если есть такие надгробия за пределами кладбища, я склонен считать, что они могли туда попасть во время каких-то масштабных земляных работ или скатиться по склону, – считает исследователь.

×