— Вместо того, чтобы построить более сильную энергетику здесь, наращивать добычу угля на контролируемых территориях, мы становились еще более зависимыми от угля с оккупированных территорий. В этом была бездеятельность государства. А еще были действия, направленные на обогащение конкретных людей. Мы знаем их имена, — говорит заместитель главы Верховной Рады 40-летняя Оксана Сыроид.
Встречаемся с Оксаной Сыроид 1 февраля в ее кабинете в парламенте на ул. Михаила Грушевского. В приемной на стене висят три картины украинской художницы Влады Ралко. Оксана Ивановна опаздывает на 10 мин. Она в светлом пальто, темном костюме. Из украшений — ожерелье и сережки с жемчугом. В кабинете — большой книжный шкаф и картина Влады Ралко.
До конца февраля ветераны АТО планируют обустроить посты для блокировки железнодорожных перевозок по всей линии разграничения и полностью перекрыть торговлю с ДНР и ЛНР.
— Эта торговля не дает украинцам шанса быть иными. Люди чувствуют угрозу от нее. Поэтому пошли остановить это и показать нам, что там творится. И теперь видим, по железной дороге перевозят древесину, порох, запчасти к оружию. Украинские и российские вагоны ходят туда-сюда. Укрзализныця подвозит вооружение, которое используют против украинских солдат. И ни один государственный институт не в состоянии на это среагировать. Это свидетельствует о том, что Министерство по вопросам оккупированных территорий и Служба безопасности — часть этой системы. Потому что они защищают ее.
Если блокирование продлится, какие будут последствия для страны?
— Как только захватили части Донетчины и Луганщины, Украина должна была объявить об этом официально. Принять закон о том, что Россия оккупировала такие-то наши земли в такой-то день. И что государство не осуществляет там свои полномочия именно из-за оккупации. Это первое, что должно было состояться.
Во-вторых, нужно было прекратить торговлю с этими территориями и с Россией. Торгуя с оккупированными землями, усиливаем агрессоров, предоставляем им финансовые ресурсы. Эти средства они используют на поддержание оккупационного режима и на войну против украинцев.
Теперь понимаем, что у государства целью было совсем другое. Первое — зарабатывать, набивать бумажники в черном офшоре, который сделали из ДНР и ЛНР. Второе — не дать возможности привлечь к ответственности Россию.
Но премьер-министр Владимир Гройсман заявил — мы не можем обойтись без угля с неподконтрольных Украине территорий. Отчего этот вопрос за три года войны не решили?
— Его решали. Только в противоположном направлении. Приведу пример. Есть Львовско-Волынский угольный бассейн. Это шахты Червонограда и Сокаля на Львовщине. Их основали, чтобы обслуживать три электростанции Захидэнерго — Бурштынскую, Ладыжинскую и Добротворскую. Также построили обогатительную фабрику. Во времена Виктора Януковича ее приватизировали и довели до банкротства.
Впоследствии ДТЭК (топливно-энергетическая компания олигарха Рината Ахметова. Основана в 2002 году. — ГПУ) приватизировал три электростанции. Завозит для них уголь с оккупированных территорий.
Уголь из шахт Западного региона стоит 1100 гривен за тонну. А уголь с оккупированных территорий завозят по цене "Роттердам +" — 1700 гривен. Деньги ДТЭКу платит государство. Реальная себестоимость этого угля — до 500 гривен. В цене электроэнергии, которую оплачивают украинцы, заложена цена "Роттердам +".
Отчего это происходит? Есть какие-то договоренности?
— Эта схема построена при предыдущей власти. К сожалению, нынешние руководители вместо того, чтобы поломать схему, возглавили ее. Министр по вопросам энергетики продолжает действовать в этом направлении. Шахты Львовско-Волынского угольного бассейна не имеют денег на древесину. Не могут купить порох. Зато древесина и порох беспрепятственно попадают в оккупированные районы.
Идет умышленное навязывание зависимости Украины от ДТЭКа, от угля из ДНР и ЛНР.
Подконтрольные Украине районы Донецкой и Луганской областей зависят от оккупированных через систему электроснабжения и воды. В прошлом году почти 3,8 миллиарда гривен выделили на восстановление этих территорий, но деньги не использовали. Может, их стоило направить на разделение систем?
— С водоснабжением ситуация сложная. Но от электросетей можно было отмежеваться. Однако у нас привыкли тратить лишь те государственные деньги, с которых можно взять откат. Это первая проблема. А вторая — нас сознательно ставили в зависимость от оккупированных территорий. Это была государственная политика.
Мы поставляем воду и электричество на оккупированные территории. Тамошние жители платят за них так называемым ДНР и ЛНР, а те не платят за это Украине. Давайте менять — уголь антрацитной группы на воду и электричество.
Почему эти вопросы не обсуждают в Верховной Раде, на заседаниях правительства, в Администрации президента?
— Они — часть этой схемы. Видим целеустремленную политику затирания правды. Нас хотят убедить, что нет войны. Чтобы мы забыли, что Москва оккупировала нашу землю, погибли 10 тысяч наших людей, которые защищали страну от врага.
В постановлении Кабмина войну называют вооруженным конфликтом, а оккупацию — эффективным контролем этих территорий Россией. Какие опасности кроются в настоящем документе?
— Фактически это — концепция о восстановлении мира на Донбассе. Мы освобождаем Россию от ответственности за развязывание войны. Это значит, наши дети и внуки будут платить за восстановление инфраструктуры Донбасса, которую уничтожила Россия. Придется выплатить компенсации всем, кто не получал зарплату, пенсию — это все будут "голоса Донбасса", которые нужно будет "услышать".
Почему в случае с Крымом парламент принял закон об оккупации, а относительно Донбасса — нет?
— Потому что Россия позволила принять один закон, но не позволяет принять другой. Москва управляет миром и Украиной в этих решениях. Аннексию Крыма на международном уровне признали только после того, как это сделал Кремль.
Почему идем на поводу у Москвы?
— Потому что большинство людей в нашей власти — зависимы. Или от денег, которые зарабатывают на схемах, или от компромата из предыдущей жизни.
Какой бы должна была быть наша политика относительно Донбасса?
— Должны были бы быть два направления работы. Первый — относительно территорий. Стоит признать оккупацию Россией, прекратить торговлю и все, что усиливает экономику оккупированных районов.
Второе направление — люди, которые там проживают. Следует возобновить вещание украинских телеканалов на оккупированных территориях. Обеспечить дистанционное обучение детей. Гарантировать предоставление базовых социальных услуг на территории Украины. То есть делать все, чтобы люди могли сохранить идентичность и желание вернуться в Украину.
Полная блокада этих территорий что-то изменит?
— Должны найти баланс. Должна быть торговая изоляция. Но нужно сохранить связи с людьми. Чтобы они впоследствии смогли интегрироваться в Украину.
Минские договоренности не работают. Какая-то альтернатива им есть?
— Признание факта оккупации части Донетчины и Луганщины. Минские договоренности построены на преодолении конфликта, которого не существует — внутреннего противостояния в Украине. Проблему, которая не существует, решить невозможно. Ведь она — не в Украине, а в России.
Почему тогда международное сообщество так склоняет нас к выполнению этих соглашений?
— Во-первых, интересы Украины для любого другого государства — третьерядные. Им хватает своих хлопот.
Вторая проблема — большое влияние Москвы на международные институты.
Третья — почти в каждой стране Евросоюза есть политическая партия, которую финансируют из России. Кроме того, экономика европейских государств сильно связана из РФ.
Недавно была во Франции. Тамошние политики говорили: "Неужели вам так трудно выполнить Минские соглашения? Наши фермеры хотят продавать картошку в Россию".
Чего ожидать от Кремля дальше?
— Россия — наш вечный сосед и вечный враг. Она хотела уничтожить Украину с того момента, как Украина породила Россию. Если хотим выжить и быть успешными, должны стать ядовитыми для РФ. Тогда она не поглотит нас.
До Майдана шансы Украины как государства выжить приближались к нулю. Сегодня же они высоки.
Какие были наибольшие измены и победы после Революции достоинства?
— Главное — мы выстояли. Сегодня у украинцев есть сила, которой не имеет ни одна нация.
Война — это огромная беда для людей. Но для страны это шанс сделать рывок. К сожалению, мы три года не строим государственные институты. И это — большая драма.
Ходит на тренировки по боксу
Оксана Сыроид в парламент попала по списку партии "Самопоміч" в 2014 году. Была под четвертым номером. Стала первой женщиной на должности заместителя главы Верховной Рады.
Была помощником народного депутата Игоря Юхновского. Работала в Секретариате Кабмина, менеджером проектов Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе в Украине. С 2012-го — директор благотворительного фонда "Украинский законодательный фонд". Преподает в Киево-Могилянской академии.
— Жизненные силы возобновляю, когда преподаю. У меня пары на выходных: в субботу — две, в воскресенье — четыре. Кроме того, недавно начала заниматься боксом, — рассказывает Оксана Ивановна. — Должен настолько сосредоточиться, что не можешь ни о чем думать.
Родом из Городища Сокальского района Львовской области. Живет в Киеве. Не замужем.
3 
1
Комментарии