Елена Доргобед, 56 лет, работает консье ржкой в одном из домов на столичной Троещине. В маленькой каптё рке помещаются кровать, стул и столик.

— Снимаю в этом доме комнату, плачу 500 гривен. Влезла в долги, — говорит, вытирая слезы. Живет со старшей дочерью Оксаной, 35 лет, и внучкой Настей, 12 лет. — Работаю на четырех работах, чтобы не сойти с ума. Со вторника по воскресенье торгую на рынке одеждой. Вечером убираю в ЖЭКе и в парикмахерской. А сутки через трое дежурю консье ржкой. Сначала все втроем спали в каптерке.

Из Полтавы семья приехала три года назад.

— Не везло нам в Полтаве, — рассказывает женщина. — Оксана с мужем разошлась, когда Насте было 2 года. Взяла в аренду хлебный киоск. Я у нее продавщицей работала. Киоск грабили несколько раз. А как-то пришла домой и говорит, что наложит на себя руки: всю выручку, тысячу гривен, выманили на базаре. В Киев решили переехать, потому что здесь у меня много родственников. С мужем расстались еще в 1987-м. Когда выпивал — буйный был, ревновал меня ко всем. Продали двухкомнатную квартиру в Полтаве за девять тысяч долларов. Однокомнатная в Киеве тогда стоила 17 тысяч.

— Думала, арендуем квартиру с правом последующего выкупа. Устроюсь на работу, возьму кредит в банке, — продолжает дальше. — Нашли мы такую квартиру на Троещине, за 60 долларов в месяц. Сдавала квартиру соседка Татьяна. Сказала, что хозяйка живет в селе, скоро приедет. Мы перевезли мебель, сделали ремонт.

В каптё рку заглядывает мужчина в дубленке. Отдает за два месяца 40 грн. Елена отмечает в журнале, деньги прячет в конверт.

— Хозяйка появилась через полгода, — рассказывает Дрогобед. — Подтвердила, что продаст нам квартиру, но сейчас, мол, нет времени, потому что мать болеет. В конце лета снова приехала, говорит: с матерью плохо, дайте задаток на операцию. Отдала я ей четыре тысячи долларов. Расписку не взяла. Через неделю она должна была привезти документы на квартиру.

Первую ночь ночевали под дверями квартиры, соседи дали матрас

Однако не привезла. Тогда Елена пошла в ЖЭК, выяснить, кому принадлежит квартира. Владелица жилья, пожилая женщина, получила ее в конце 1992-го, а умерла в начале 1993-го. За десять лет никто не платил за коммунальные услуги.

— В ЖЭКе сначала обещали, что деньги попытаются вернуть, — всхлипывает женщина. — А весной сказали, что выбьют двери и выбросят нас на улицу, потому что нашелся законный наследник.

Говорит, выгнали их в прошлом году 17 января:

— На улице было минус 28. Утром кто-то позвонил в двери, позже вынули замок. Пришел участковый, судебный исполнитель. Начали со шкафов выбрасывать вещи и складывать в целлофановые мешки, которые принесли. Дочка еще спала, просила их отвернуться, чтобы переодеться. Я выскочила к соседям позвонить, а они уже поставили новые замки. Войти назад не смогла. Два часа простояла под дверями. Впустили, когда вызвала милицию.

Рассказывает, что из тумбочки исчезли деньги — $3 тыс. и 200 грн:

— С собой разрешили взять только вещи, висевшие на вешалке. Я еще кота взяла. А внучка, которая прибежала со школы, — хомяка. Первую ночь ночевали под дверями квартиры, соседи дали матрас. Потом — в подъезде. Внучку отвезла к знакомым, потому что она заболела. Нас пускали ночевать в ЖЭК, в парикмахерскую — там диваны были.

Елена вытирает слезы.

— Ходила в приемную президента, жила там. Писала киевскому городскому председателю — Черновецкому, встречалась с ним лично. Сейчас вроде бы возбудили уголовное дело по факту мошенничества. Хорошая женщина-следователь была, но ее перевели в другой район.

После обращения к городской власти Елене ответили, что может забрать свои вещи из какого-то гаража, но нужно заплатить за хранение.

По ее словам, несколько месяцев назад на рынке у нее украли паспорт, деньги и ключи:

— Однако пенсию получаю, потому что ее перечисляют на карточку.

Жалуется, что не может восстановить паспорт, потому что у нее нет прописки.

— Оксана совсем затосковала, — замечает женщина. — Меньшая дочка зовет к себе в Полтаву. Но она живет в двух восьмиметровых комнатах с мужем и двумя детьми.

×