Вокруг дома 85-летнего Степана Майстренко в Косачевке Козелецкого района на Черниговщине пожарище. 16 августа возле села пылал лес. Огонь перебросился на Косачевку, сгорело 19 домов. Майстренко вышел на двор с иконой Николая Угодника в руках. Трижды обошел подворье с молитвой. Ветер повеял в другую сторону — огонь отступил.
— Что дом молитвами спас, это правда, — крестьянин сидит на веранде, лущит фасоль. — Читал и "Отче наш", и "Честному Кресту", другие молитвы. Трижды обходил дом, потому что Бог у нас в трех лицах: Отец, Сын и Святой Дух. Вера спасла от напасти огня.
Заходит жена Елизавета Ефимовна, 67 лет. Говорит, занималась хозяйством, приглашает в комнату. Стены завешены иконами.
— Что в наследство досталось, что люди подарили, что из Киево-Печерской лавры передавали, — говорит. — Я насчитала больше сотни. Дед мой, наверное, весь Псалтырь наизусть знает. Только чаще стал много чего забывать — годы.
— Отец мой в охране царя Николая II служил, — рассказывает Степан Макарович. — Вышел в отставку, вернулся в Старый Глебов (на месте этого села сейчас Киевское водохранилище. — "ГПУ"). Женился, родилось трое сыновей. Жили мы зажиточно. Революция, коллективизация, стали в колхоз сгонять. Отец отказался, и нас раскулачили. Забрали в машину сыновей и отца. Мама болела, ее оставили. На пересылке отец умер, погиб и один брат. Мне было 12, и младший брат на руках. Сжалились, отпустили. Но в колхоз мы все равно не пошли. Называли нас единоличниками. Землю отрезали по сам дом.
Когда началась война, в армию Майстренко не взяли.
Ветер повеял в другую сторону — огонь отступил
— Говорили "ненадежный". Когда пришли немцы, стали забирать в полицаи. Отказался, потому что верующий, а не душегуб. Тогда с братом Арсеном и другой молодежью из села вывезли в Германию. Работали по 20 часов на заводе при Бухенвальде. Крематорий работал непрестанно. Посреди двора лежала гора остриженных человеческих волос. Узников было столько, что не успевали ставить номера. Только нашивки на одежде спереди и сзади, чтоб охранник мог попасть. Пробыли там с братом немного больше месяца, решили убегать. Разделись догола и поползли под колючкой. Вслед начали стрелять. Брат остался под проволокой, я пополз по канаве. Дальше бежал по лесу всю ночь. С чучел снимал одежду. Нашел лоскуток бумаги и каждый день надрывал немножко — так считал дни. Через Польшу на 105-ые сутки добрался до родного села. Пришел как раз на Покров. Через несколько дней за мной пришли советы. Осудили на 10 лет. Отпустили на восьмой год, потому что дневную норму перевыполнял втрое.
Уляна, первая жена Степана Макаровича, умерла во время родов вместе с ребенком. Со второй женой Марией прожил 13 лет. Остался вдовцом с тремя дочками: Мартой, Марией и Евдокией.
— Жили тем, что зарабатывал по людям. Я любую работу умею: и плотницкую, и каменщика, и печи класть. В 1969-ом взял в жены Елизавету. Не венчались, потому что церкви не было близко. Матери нас благословили. Даже не расписывались, потому что документы в войну погорели. А брать паспорта у власти не хотели. Больше 50 лет живем без них.
— Детей четверо родили, всех дома, — добавляет женщина. — Их без паспорта на отца позаписывали. Хотя власти пугали, что детей отберут. Степана Макаровича в 1970-ые годы председатель сельсовета обзывал пьяницей, вором, дебоширом, милицию травил.
Пенсию Майстренко тоже не оформляли.
— Если бы захотел, большую имел бы, потому что в концлагере был, — рассуждает мужчина. — Но зачем она нам от богохульников? В Косачевке еще шестеро, кроме нас, от пенсии отказались. Каждый живет с того, что Бог пошлет. Выращенное на огородах продаем, дети помогают. Хозяйство есть — куры, кобыла, поросенок.
Несколько лет тому назад в селе открыли храм. Но Степан Майстренко не захотел быть церковным старостой.
— Старый уже, — говорит. — Вон гробы готовые стоят, сделал своими руками 30 лет тому назад. В церковь подарил иконы. Одна из них на кресте возле центральной дороги. Когда горело село, на ней только рамка обуглилась.
1924, 16 июня — Степан Майстренко родился в с. Старый Глебов Черниговской области
1935 — семью раскулачили, отобрали землю
1943 — осужден на 10 лет за отказ идти в колхоз, освободили через 8 лет
1952 — вступил в брак с односельчанкой Уляной, женщина умерла во время родов
1955 — вступил в брак с Марией, за 13 лет родились дочки Марта, Мария и Евдокия
1968 — умерла жена, через год стал жить с Елизаветой Скопец. От нее имеет четырех детей: Леонида, Валентину, Василия и Михаила
2008, 16 августа — иконой отогнал огонь от своего дома в Косачевке Козелецкого р-на на Черниговщине
1 
35413
Комментарии