С активистом "Дорожного контроля" 38-летним Андреем Дзиндзей встречаемся в офисе Автомайдана, на втором этаже Украинского дома. Две недели назад его освободили из-под стражи. Милиция приписывала активисту "похищение ключей от трактора", который наезжал на "Беркут" на Банковой 1 декабря. В день ареста неизвестные похитили его на одной из заправок столичного бульвара Дружбы народов. На голову натянули мешок и повезли в главное управление УБОПа.Два месяца держали в Лукьяновском СИЗО.
Среди участников событий на Банковой вас освободили последним. Почему?
— Таких активных, как я, пытаются держать дольше всего. Лидеры могут повести за собой людей. Поэтому власть пытается их посадить в тюрьму, уничтожить, убить. Посмотрите на Булатова, Игоря Луценко или Таню Черновол (Булатова и Луценко похитили и истязали неизвестные. Черновол избили ночью на Бориспольском шоссе в декабре прошлого года. — "ГПУ").
Условия в Лукьяновском СИЗО ужасные. Попасть туда — как получить срок строгого режима в камере пожизненного заключения. Недаром там бывают суициды. Я сидел в камере площадью 8 квадратных метров с двумя людьми. Хотя, по правилам, на человека должно быть 4 метра. На окне 40 на 40 сантиметров тройные решетки. Солнца вообще не видно. Половина потолка в грибке, вода течет по стенам. Это СИЗО строили еще при Екатерине ІІ. Тараканов, пауков в нашей камере не было, но в других есть.
Стояли две 2-этажных металлических кровати. Матрас такой грязный, что спать невозможно. Подушка такая же, набитая ватой. Постельное белье не дают. Но мне, как человеку публичному, дали. Лутковская (Валерия Лутковская, уполномоченная по правам человека. — ГПУ") должна защищать заключенных. Но защищает милицию. Когда меня похитили, избили, от нее пришли представители — сфотографировали синяки, побои. Позже она заявила, что у меня на теле ничего нет.
Сильно били?
— Левая рука была синей, на лице царапины. Больше били по затылку, чтобы не было видно синяков. Под УБОП пришло около двух тысяч людей с Майдана. Только после этого прекратили издеваться.
Говорили, что вы сидели в бывшей камере Юлии Тимошенко?
— Нет, я сидел в секторе, где был Юрий Луценко. Мой адвокат Виктор Смалий до сих пор сидит в камере Луценко, спит на его кровати. С мной было двое мужчин. Цыган — за разбойное нападение и концертный директор Игоря Завадского Андрей Бригида (обоих задержали за педофилию. — "ГПУ"). Он уже там два года, вины своей не признает. Говорил, что у них был какой-то конфликт с Яном Табачником, и тот якобы отомстил. Цыган свою вину признал. Но сидит уже три года без суда. За девять месяцев не имел никаких следственных действий.
Чем занимались в неволе?
— Прочитал 20 книжек, преимущественно французских писателей. "Графа Монте-Кристо", например. За нами велось круглосуточное наблюдение. Камера прицеплена сверху, даже не скрыта. Были постоянные обыски. Какой-то день четыре раза обыскивали.
Что искали?
— Копию видео, которое снял на Банковой 1 декабря. На его основе "шили" мое дело. Там видно тогдашние события, есть все свидетели. Я сделал копию, и не одну. Они искали ее, чтобы уничтожить.
Милиция думала, что копию в камере храните?
— Наверное, идиоты. Постоянно перерывали мои вещи. Ходили с металлоискателями специальными, которые ищут электронику.
Люди в СИЗО поддерживают Майдан?
— В целом да. Но из-за массовых протестов ни одного из осудженных за два месяца не вывозили в суд. Следователи также ничего не делают. У меня за два месяца не было ни одного допроса или следственных действий. Никто даже не спросил, был я на той Банковой или нет.
Как заключенные относятся к политзаключенным?
— Хорошо. Никто никого не бьет. Когда задержали меня, а на следующий день и моего адвоката, некому было мне носить передачи. Заключенные сбрасывались едой и передавали. Тюремная еда ужасна. Единственное, что можно есть, — хлеб. И то не всегда. Потому что пекут сегодня, а дают завтра — делают это специально. Кормят преимущественно кашами. Борщ — это только вареная квашеная капуста. Даже картофелина не плавает, не то что мясо.
В офисе Автомайдана за компьютерами работает с десяток людей. Один из активистов идет к выходу. Видит Дзиндзю, кладет руку ему на плечо:
— Я стоял за тебя. Слышно было там, как мы под стенами суда пели?
— Да.
— А ты остался на ночь в суде? Или тебя вывели в СИЗО подземным ходом? — спрашивает о суде 5 декабря. Тогда под помещение Шевченковского райсуда пришло 5 тысяч митингующих. Приехал отряд "Беркута". В зале возникла драка. Активисты заблокировали выходы. Хотели помешать вывезти активиста "Дорожного контроля" в СИЗО.
— Вывезли в час ночи, — говорит он. — Два месяца в СИЗО — еще не страшно. Страшно, когда по 10 лет сидят без суда и следствия.
Активист извиняется, что прервал разговор. Прощается, уходит.
— Заключенные тюремную еду вообще не берут. Едят только то, что из дома передадут, — продолжает Дзиндзя. — В камере был холодильник. Не было телевизора. Электронику можно передать дважды на месяц — в первую и четвертую среду. В эти дни или праздник случался какой-то, или выходной. В конце нам передали. Последние четыре дня я смотрел телевизор.
Это правда, что в январе в СИЗО был бунт?
— Да. Тюремщики не принимали передачи. Запретили даже так называемый винегретный набор: картошка, свекла, морковь. Из этого там варят борщи, супы. Задержанные начали бунтовать — брали тюремную еду. На одного заключенного государство выделяет 17 гривен в сутки. Вот считайте, сколько на 3 тысячи задержанных потратили денег. Бунт продолжался неделю. Средства на пенитенциарную службу государство не выделяет выделяет их на милицию, СБУ, прокуратуру. Для СИЗО была проблема найти деньги, чтобы прокормить людей.
Сколько дел против вас еще не закрыто?
— Закрыли только одно, по Банковой. Дальше обвиняют в хулиганстве — вроде бы я избил охранника одной из столичных штрафплощадок. Хотя это меня трое так избили, что лежал в больнице с сотрясением мозга. Еще и машину стукнули воротами. Еще одно дело — с плевком. Мол, я плюнул инспектору ГАИ в ногу, и на ней выскочил синяк. Представляете, через те теплые штаны, которые гаишники носят зимой? Это дело с плевком целый год не трогали, чтобы держать меня на крючке.
Сейчас "Дорожный контроль" сотрудничает с Автомайданом. Понемногу будем ставить гаишников на место, потому что распоясались. Массово лишают прав активистов, которые ездили на "Межигорье" 29 декабря. Инспектор по фамилии Козак за час составил две тысячи рапортов. Отдал их начальнику ГАИ Киева Анатолию Куренному. Ходят слухи, что жена Куренного и жена президента Людмила Янукович — сестры.
За месяц в столице сгорело по меньшей мере 40 машин. Как думаете, кто это делает?
— Базу поджигателям дает ГАИ. Только у них есть точные данные о машине и фактическом местожительстве водителя. Поэтому машину лучше ставить в гараж, паркинг или прятать в другие дворы. На стоянке тоже могут сжечь.
Провожает на улицу. Просит не писать о бунте в СИЗО, потому что тюремщики могут мстить заключенным. Когда прощается, закуривает сигарету.
Работал телерадиомастером
Андрей Дзиндзя родился в городе Снятин на Ивано-Франковщине. По профессии радиотелемастер. В Киеве живет 13 лет. Не женат.
— Из-за этого для власти я очень опасен, потому что мне нечего терять и не за кого волноваться, — говорит Андрей.
Он один из основателей движения "Дорожный контроль".
— Пять лет назад гаишник сфальсифицировал протокол. Пытался обвинить меня, что вроде бы я был пьян. Хотел отобрать права. Я изучил законы и выиграл суд. С тех пор стал помогать другим.
Имеет бизнес по предоставлению "копи-услуг". Любит исторические фильмы. Ездит на автомобиле "Форд Скорпио".
7 
1
Комментарии