В наших селах, и без того немноголюдных, наступила сейчас пора, когда на улицах особенно безлюдно. Потому что жатвы. Улицы производят странное впечатление: кое-где устланные свежей соломой, они словно ждут гостей. Всюду тихо, и в этой тишине есть радостное предчувствие. А само безлюдье кажется праздничным.
Кстати, стариков тоже не видно — они где-то возле колхозных (уже не колхозных) амбаров — с мешками ждут зерно, выделенное на земельный пай. Но это уже другая история.
А у жатвы есть своя собственная история. Они словно обломок целой цивилизации, исчезающей по некоторым своим признакам. И, возможно, стоило бы уже записывать воспоминания тех, кто еще в конце 1950-х застал почти классические украинские жатвы. Тогда не были много агрегатов, их замещали грабли и вилы. Поэтому в поле выходили все: от старика до ребенка. Дети собирали колоски за косилкой или комбайном. Подростки летали на лошадиных косилках — сгребали остатки соломы. Мужчины скирдовали ее, а деды заканчивали ставить снопы (не каждый умел это делать красиво). Женщины и девушки на токе веяли зерно, а бабы варили есть жнецам.
В этом всем был, да и остался коллективный энтузиазм, действительно радостный. Пережившие Голодомор 1933-го, вспоминают, что жатвы в том году были словно Пасха. Словно 1933-й был только до июля-августа, а дальше уже какой-то совсем другой год.
Жатвы — грандиозный процесс, относительно недолгий, но работа длится с восхода и до ночи, пока не выпадет роса. И странно — в этом есть веселый азарт. А если вдруг пойдет дождь, и человек вынужден ничего не делать — он чувствует себя грешником, словно крадет что-то сам у себя.
Советская власть заменила слово "жатвы" на " уборочную кампанию", но не смогла изменить праздничной сути процесса. Собственно, это было на руку власти: советская идеология любила фильмы или картины на тему жатв. Потому что ее тяжело было опорочить. Поэтому сегодня, скажем, классическая соцреалистическая картина Татьяны Яблонской "Хлеб" ценится больше, чем когда-либо.
Было еще одно место, где древнейшие признаки жатв сохранялись до последнего времени в первобытном виде. Это — частные огороды. На них стояли полукипы — словно маленькие церквушки. Действительно, архитектура полукипы напоминает храм. Снопы (колосьями к середине) складывались крест-накрест, и эта конструкция по особому накрывалась одним снопом — так, что этот верх напоминал церковную баню, только без креста. Теперь полукипы не кладут: комбайнам это не нужно.
Кстати, домашний сноп отличался от колхозного. Там, для выполнения нормы, снопы вязались меньше, чтобы их было больше.
А еще на огородах были, да и до сих встречаются признаки древности: жмут нескошенной ржи или пшеницы, словно закрученный казацкий оселедец. Это зовется "Богу на бороду". Такие пожертвования богам урожая пришли к нам из язычества.
3 
35413
Комментарии