"Вся ваша жизнь — репетиция!" — кричит 77-летний режиссер Николай Мащенко на каскадеров в киевском парке "Отрадный". В построенном там городке казацкого периода снимают последние эпизоды фильма "Богдан Зиновий Хмельницкий".
— Что за бездари! — кричит Мащенко троим пиротехникам. Те, не обращая внимания, копают саперными лопатками яму для мины.
— Все, съемка отменяется! — сердится Мащенко, бросая на траву красный мегафон. Он в кроссовках, черных брюках и свитере, из-под которого выглядывает белый воротник. Нервно ходит вдоль пруда, где в этом году на Крещение купался Виктор Ющенко.
— К нему сейчас лучше не подходить, — откликается директор "Мамаевой слободы" Константин Олейник, 34 года.
Он рассказывает, что в прошлом году две российских студии хотели снимать здесь фильм "Иван Сирко" и еще один — о батьке Махно. Однако требовали, чтобы на площадке не раздавалось ни единого украинского слова.
— Предлагали деньги, за которые можно было бы купить приличную иномарку. Мы отказали. Я их спросил, представляют ли они хотя бы, что снимают? — презрительно говорит Олейник.
Он в вышитой белым по белому сорочке и джинсах. В руках держит рацию, по которой переговаривается с охранниками слободы.
— С "довженковцев" я денег не беру, — говорит.
Мы стоим на мостике. Из-за угла выскакивают двое всадников. Рядом с ними должна взорваться граната, после чего конники упадут. Гримеры наклеивают на каскадеров усы и оселедцы. Мащенко хочет, чтобы казаки скакали через пруд. Олейник не соглашается, потому что дно там устлано специальной пленкой, чтобы вода не уходила в грунт.
25-летний каскадер Павел Авилов надевает под казацкий жупан хоккейную защитную амуницию.
— Я больше люблю трюковые драки, — говорит, туго затягивая пояс.
Подходит длинноволосый казак с искусственным пятном крови на плече. Это румынский актер Рави Синхович, 39 лет. Он несколько лет живет в Украине, зарабатывает эпизодическими ролями в сериалах. В день актер массовки получает 50 грн.
— С вашего костюмера нужно снять штаны и хорошо отстегать! — замечает Олейник актеру с длинной ненастоящей бородой. Он в старой сорочке, дырявой соломенной шляпе и кожаных лаптях. — Разве наши крестьяне так ходили?! Вчера снимали приезд гетмана, а никто статистам не подсказал, что нужно хоть шапку снять!
С "довженковцев" я денег не беру
Над слободой раздается отчаянный вскрик режиссера: выяснилось, пиротехники использовали на репетициях весь искусственный дым. Олейник предлагает поджечь солому. Потом приказывает своим людям принести палки, обмотанные смоченным в масле тряпьем.
Пиротехники выкапывают канавку и закладывают мину.
— Будешь взрывать по моей команде, — говорит Мащенко.
Мина взрывается. Каскадеры падают, но раньше нужного.
Съемочная группа молча смотрит на режиссера.
— Все свободны, — говорит Мащенко меланхолично и идет к машине. — Съемки переносим на среду.
Оператор Александр Черный, 50 лет, любовно обнимает свою камеру.
Рассказывает, что эта техника — одна из самых лучших в мире. Студии имени Довженко ее подарило государство. Стоит камера шесть миллионов гривен.
Съемки фильма "Богдан Зиновий Хмельницкий" начались в 2001-ом. Сначала планировали создать 24 серии. Но Министерство культуры и туризма сократило бюджет до четырех серий. В результате оставили две битвы — под Берестечком и Збаражем. Двухсерийную ленту "Збараж" показали на фестивале "Молодость" еще в 2002-ом.
— Первые кадры отсняли в 2001 году — работали 40 дней. Потом два года стояли, а затем пять дней снимали. И снова полтора года ждали денег. Одна актриса даже выехала в Эмираты, пришлось переснимать эпизод с другой, — рассказывает режиссер.
Оперевшись о бронированный "КАМАЗ", на котором привезли оружие для батальной сцены, парень-пиротехник наматывает на руку кабель. Интересуюсь у него, из чего сделаны в кино мины.
— Да из фигни какой-то, даже не из пороха.
5 
1
Комментарии