— Это отделение милиции? — Да. Простите, но мы смотрим Раду, — и положили трубку. Даже не подумали, что кто-то может просить о помощи или заявить о преступлении, — зачитывает отрывок из новой книжки киевский писатель Андрей Курков, 53 года. "Дневник Майдана" он презентовал в Киеве 18 февраля. Собрал свои дневниковые записи об увиденном на площадях в столице и других городах Украины. Произведение вышло на немецком, французском, английском, итальянском, японском, польском языках.
— Вместо этой книжки должен был написать сборник эссе для австрийского издателя о разнице между Украиной и Россией. 21 ноября 2013 года, когда начался Майдан, понял, что писать ее не могу. Предложил издателю в Австрии дневник о событиях в Украине. Так каждую ночь во время революции посылал свои записи переводчикам. Не собирался издавать эту книжку в Украине. Знал, здесь готовят к печати много изданий о Майдане, нет смысла добавлять что-то свое. Только сказал это, сразу все подумали, что я написал что-то плохое об Украине. Пришлось доказывать обратное. Заграничные издания имеют большой словарь. Там объясняю европейскому читателю, кто такой Бандера, что такое греко-католическая церковь, кто такие титушки.
Кто герои вашего дневника?
— Мои друзья, семья, знакомые. Многих обозначил просто инициалами. Один давний знакомый весь Майдан ходил и жаловался, когда это все закончится: "они загадили Киев". Из моего родного села на Житомирщине набирали автобусы бюджетников, которые стояли в Мариинском парке. Одна женщина поехала раз, на второй день привела сына, чтобы получить не 400, а 800 гривен. Ей сказали, что ребенка брать нельзя. Она устроила скандал, что не поедет, а потом всем рассказывала, как она саботировала отправление людей в Киев за деньги. Дочь во время революции тайком бегала на Майдан. Там подружилась с "Правым сектором". А младший очень обижался, что в полицейских бросают камнями и бутылками. Он воспитан по-английски (жена Андрея Куркова Элизабет — англичанка. — "ГПУ"). Помнит, что полицию нужно уважать, потому что она гарантирует законность и порядок. Он мало тогда знал о нашей милиции, поэтому переживал. Когда рассказал об этом в школе, с ним две недели не разговаривали одноклассники — считали предателем Майдана.
Как европейцы воспринимали Украину год назад и сейчас?
— Пока был Майдан, у европейцев возникали вопросы о количестве фашистов в Киеве и почему взяли представителей партии "Свобода" в правительство. Война на Донбассе окончательно расставила акценты для Запада — кто хороший, кто плохой. Сейчас все понимают, что Россия откровенно пытается развалить Европейский Союз.
Как сегодня говорить с Донбассом?
— Главное — говорить. Даже если это будут бытовые неполитичные разговоры. Диалог сам по себе иногда важнее тематики. У этих людей было шизофреническое существование. Жили в Украине, но ничего украинского рядом с собой не замечали. До них нужно доносить украинское. Не обязательно на украинском языке, можно и русском. Не нужно их вынуждать сразу учить украинский — это вызовет сопротивление и ненависть. "Простить и понять" мы сможем друг друга, когда пройдет 20 лет.
3 
1
Комментарии