Справедливая демобилизация - или что? В ВСУ назревает взрыв

СОЧ, или самовольное оставление части - карается уголовной ответственностью. И украинский военный, который воюет с 2019 года, решился на это, чтобы наконец привлечь внимание власти и общества к нашей самой большой проблеме: справедливой мобилизации и демобилизации бойцов. О чем это?

Еще зимой я писал о пропасти. Писал как умел - образно и экспрессивно.

Я писал о пропасти, которая может стать настолько широкой и глубокой, что разведет всех, разведет, развалит изнутри и, что там уже, разобьет. Тогда меня кое-кто обвинил в том, что я сам подобными сообщениями раскалываю общество. Что не все созданы для войны, не каждый способен взять в руки оружие, а я только манипулирую и хайпую на такой непростой теме.

Тема была действительно непростая, ее обострение началось еще год назад, когда мы все ждали правильные решения от государства: конкретные сроки службы, справедливый процесс мобилизации, а в конце концов - принятие социального запроса от важнейшей страты нынешнего общества - людей в форме. Тогда все ждали какого-нибудь сдвига. Военные надеялись, что вскоре им придет замена, которая станет на все готовое и не будет выгребать дерьмо среди хаоса, как выгребали добровольцы в первые месяцы великого нашествия.

Гражданские же ожидали, что военные будут рыться в этом дерьме и дальше, обеспечивая комфортную тыловую жизнь всем, кто не на службе. Черешенки, в свою очередь, ждали, что оно все как-то затянется, как язва под листом капусты. А оно - смотри - никак не затягивается. И служба - бессрочная. И мобилизация - смешная. Некоторые индульгированные за пятипроцентный налог наполнители бюджета продолжили извергать катастрофическую ересь об экономическом бронировании и о том, что воевать должны военные. В то время как военные - оказались вообще не военными, а такими же гражданскими, только с той разницей, что в нужный момент не обосрались и впряглись тягловыми в этот нескончаемый процесс по спасению страны.

Словом, все это так скучно, что челюсть сводит. Ибо хочется искать смысл в живой природе, любви и творчестве, а вместо этого ищешь его в борьбе с веганскими уклоненистами. Но, конечно, не находишь. Да и какая это борьба? Так, слова одни.

О действиях уже начали активно говорить. Сначала робко, а потом совершенно конкретно. Говорили разные люди. Не все. Но многое. В моем кругу год назад впервые прозвучала фраза о публичном СОЧ. Ибо о замученности, о невывозимости, о паркетной пурге типа "а в большую отечественную воевали до конца, и одной палкой на трех" - это уже давно говорилось. А вот конкретно о "пойду в СОЧ публично" - с осени 23-го.

А кто может пойти в СОЧ публично? Только публичные люди. И не только те, кто в боевых, и не только те, кто рыгает от фразы "здесь беерка пришла". Все уставшие от несправедливого распределения ролей. Сергей Гнездилов это сделал первым. И сделал это честно. Не оправдываю, не осуждаю, но тревожусь.

Это домино очень скоро может посыпаться. Где-то с марта. Потому что многие себе сами поставили конкретные сроки службы: три года. Три года - это немало. Это очень много. В марте у меня, например, будет 4 года и два месяца, которые я отдал службе. Большую часть этого времени я провел в лесах и полях, изредка наведываясь в спокойные города, где нифига не видно, что идет борьба за выживание. Борьба за выживание идёт там, где выживают. На позициях в чисто выбритых посадках. На островах. В полях. Где зарываешься носом в землю так, что потом еще неделю отхаркиваешь черные сопли. Где сидишь в окопе с двухсотыми. Где копаешь, не спишь, снова копаешь. Там борьба за выживание. И вытягивает это все в основном пехота. Деды вытягивают. Заложники войны и системы. Именно той системы, которую все устраивает, пока не рвется. А скоро порвется. И это будет прямо очень неприятно и пожароопасно. Проигнорировать не получится. Ибо одно дело и тихие СОЧники, разбежавшиеся по селам и городкам, а другое - публичный и серьезный разговор с теми, кого слушают не только здесь, но и на западе. Слушают, прислушиваются, делают выводы.

И разговор этот будет откровенный. На категорический ответ от государства, что демобилизация невозможна, простой в своей наивности ответ: так мобилизуйте! Коррупция не разрешает? Так а я почему должна за ваши ошибки отдуваться? Я достаточно долго защищаю государственность, а ты, как государство, должен давать взбучку всем, кто мешает тебя защищать. Этим чмошникам в ВЛК, имеющим свой прайс, этим юристам, которые фиктивно разводят, гонят, хоронят и так далее, этим вот подонкам с барсетками под ТЦК, которые "решают здесь за человека"... Это простой запрос на справедливость. И наивный, да? Пусть наивный. Но честный.

Военнослужащий не должен рыться еще и в этом дерьме. Он приходит и говорит: я отдал здоровье, время, развалившуюся семью, утраченные рабочие навыки, жизнь, которую не пожил. И требую простой справедливости без казенных отговорок и перебрасывания ответственности. Я стерся, сгорел, меня почти нет, и хочу вернуться в гражданскую жизнь достойно. С честью. С медалями. С уважением. Иначе я иду жить свою жизнь, которая жил до. Ибо люблю ее. А еще люблю, когда меня не обманывают. Когда не делают крайним. И не выношу, что мою готовность умереть в конце концов за каких-то два года забыли и клеймили меня потенциальным предателем, уголовником и дезертиром…

Как же хочется обо всем этом молчать. Но говорим. Те, кто может и кто имеет право об этом говорить. А пропасть расширяется. И не я ее расширяю. Вовсе нет. Но вижу, что все это ни на какой клей уже не посадишь и никаким скотчем не перемотаешь. Да и не охота уже.

Оригинал