Розовые пони Запада среди обмана "социалистического рая" СССР

Нобелевского лауреата Джона Стейнбека сложно обвинить в тупости или слепоте. Однако чем тогда можно объяснить его иррациональное восхищение "миром и дружбой народов" в СССР?

Работаю сейчас над фильмом о многолетней ослепленности Запада по отношению к России, прочла на выходных "Русский дневник" Джона Стейнбека и фотографа Роберта Капы. Это известные путевые заметки по их поездке в Москву, Сталинград, Украину и Грузию.

Не лучшая книга Стейнбека, вряд ли вы прочтете ее целиком, поэтому кратко перескажу кое-что для тех, кому такие заметки такие же интересны, как и мне. Параллельно процитирую несколько отчетов НКВД по этому визиту. В "Русском дневнике" отражены интереснейшие черты и детали того времени, тогдашний образ мышления американцев, а главное, чекистские методы работы с потенциальными "полезными идиотами".

Стейнбек не раз бывал в СССР и до и после (в Украину вернется еще в 1963 году, уже нобелиатом, будет встречаться с шестидесятниками, Винграновским, Гончаром, Корнийчуком, есть воспоминания об этом), но эта книга именно о 1946 году. "Русский дневник" - это "описание частной жизни русских людей". Очень доброжелательная и снисходительная к СССР книга.

Для Стейнбека советские республики - это, конечно, "народы России". Он хоть и описывает украинцев как "отдельный вид славян" с отдельным языком и характером (украинцы веселые, улыбаются, шутят, ходят с расправленными плечами и не горбятся на улицах, как русские), но в следующем абзаце пишет "украинцы, как и все россияне, верят в то-то" Ну ок, в тогдашней оптике и мировоззрении Стейнбека все понятно. Смешнее с грузинами. Стейнбек описывает этот "гордый, одухотверенный, красивый народ России", райскую природу и говорит: недаром же кавказцы должны были оборонять свою землю на протяжении веков, ведь многие на нее посягали! Кто именно посягал, от кого обороняли, как грузины стали "народом России" - не уточняется, но описывается как полная гармония и дружба.

Очевидную советскую цензуру и слежку Стейнбек воспринимает с иронией и даже сожалением, что из-за запретов иностранные журналисты не могут прорекламировать плюсы советской жизни. То есть он, конечно, видит религиозное поклонение Сталину и Ленину, но воспринимает это как природное желание людей, возможно, как иллюзию, аберрацию, но все же естественную. "Если Сталина так чтят за жизнь, то что же будет после его смерти", - восклицает Стейнбек на родине Сталина в Горе, где люди благоговейно хранят в память бутоны роз из его двора.

Американцы немного насмехаются над пропагандистской пьесой Симонова о США, называют приставленного чекиста "злым гномом", но все это скорее с симпатией и желанием "понимания между народами".

В Киеве Джона Стейнбека и его фотографа берут под опеку "милые люди", сотрудники Всесоюзного общества культурных связей с зарубежными странами (ВОКС плотно сотрудничало с НКВД) и "переводчики и писатели". Среди писателей, которые, конечно, сугубо случайно оказались рядом со Стейнбеком - Алексей Полторацкий. Тот Полторацкий, который писал самые гнусные пасквили на коллег, "эпитафию на могиле фашиста" Остапа Вишни, приложился к его аресту. Позже Василий Стус назовет Полторацкого рядом с Шамотой теми, кто годами занимался "литературным вандализмом". Еще один литератор - известный "драмодел" Александр Корнийчук, глава Союза писателей. На фото это Александр Корнийчук берет Стейнбека в железное кольцо объятий.

Стейнбек зафиксировал два разговора с Корнийчуком. В одной Корнийчук сетует, что в лондонском Гайд Парке увидел фотографии Рузвельта и Шарля де Голля, а вот Сталина не увидел и очень расстроился. А у второй Корнийчук возмущается, что у советских людей берут отпечатки пальцев на американской границе, а у британцев не берут.

Стейнбек подробно описывает обед в доме Корнийчука и подробно перечисляет блюда, которые приготовила его жена Ванда Василевская: "Пища состояла из баклажанной икры, днепровской рыбы, приготовленной в томатном соусе, удивительных на вкус фаршированных яиц и старки - желтоватой водки с тонким вкусом. Затем подали крепкий бульон, жареных цыплят. Потом были пирог, кофе, ликер, и, наконец, Корнийчук выложил… сигары в алюминиевых футлярах".

Так что "советские друзья" кормили, поили, забавляли, окружали заботой американских гостей беспрестанно (в книге бесконечные описания пищи, напитков, угощений, меню московских и киевских ресторанов, танцев, музыки, народных гуляний, авиашоу, футбольных матчей, курортов и т.д.). Параллельно всему этому НКВД получает от милых друзей Стейнбека и Капы содержание всех их разговоров и визитов. В секретных документах так и сказано: "обеспечены ежедневным агентурным и внешним наблюдением".

Смешно читать текст Стейнбека о чулках переводчицы или плохом джазе в московском "Метрополе" и одновременно заглядывать в документы НКВД, чтобы увидеть их описание событий. Вот, например, Стейнбек хочет попасть на сталинградский тракторный завод и показать символ обороны Сталинграда и его мужественных рабочих в металлических шлемах, а чекисты докладывают о попытке промышленного шпионажа.

Стейнбек описывает послевоенный разрушенный Киев. Есть фотографии руин Крещатика, Успенского собора Лавры: "все это сделали немцы с их культурой", - рассказывает Стейнбек советскую версию подрыва центра города. Американцам показывают гипсовый проект восстановления Киева, Стейнбек восторженно пишет о том, что через несколько лет, как только закончат разгребать завалы, столицу советской Украины отстроят из белого мрамора! "Все будет сиять вокруг белоснежным мрамором, представляете?"

Стейнбека и Капу поражает колхоз имени Шевченко в Лютеже Киевской области. Он описывает чистые дома крестьян, гостеприимство, шутки колхозниц с сияющими лицами, вкусную еду и даже шампанское, которое приносит дорогим американским гостям деревенский дядя. Это следует процитировать, потому что это 1946 год, август, засуха, массовая показушная отправка украинского зерна и продовольствия в "страны социалистического лагеря", конфискация продуктов у крестьян, начало Голода 1946-47 гг в Украине. Стейнбек описывает обед в селе на Киевщине так:

"Нас пригласили к столу. Украинский борщ, до того сытный, что им одним можно было наесться... Яичницу с ветчиной, свежие помидоры и огурцы, нарезанный лук и горячие плоские ржаные лепешки с медом, фрукты, колбасы - все это поставили на стол сразу. Хозяин налил в стаканы водку с перцем. Потом он позвал к столу жену и двух невесток, вдов его погибших сыновей. Потом был еще один ужин в два ночи, так же сытный и щедрый.

Есть момент, где Стейнбек описывает старинную икону в крестьянском доме под Киевом: "Видно, что икону долго хранили, зарыв в землю. Конечно, скрывали от немцев". Такая святая простота и наивность присутствует в каждом разделе книги. Стейнбек пишет: "Нам скажут: советы устроили вам показуху. Да, украинские крестьяне действительно устроили нам показуху! Убрали в хатах, надели чистую одежду, принесли еду и вино. Но такую ​​показуху устроили бы и американцы, так поступили бы и жители моей Калифорнии".

А вот в отчете чекистов Стейнбек в колхозе Шевченко исполнял роль разведчика. Здесь уже колхозный шпионаж: "Находясь в Советском Союзе, Стейнбек изучал политическое настроение народа и, по-видимому, сельскохозяйственный потенциал СССР". Интересно, что Стейнбек остается с мыслью, что все плохое в Украине сделали немцы. К примеру, взяли и вырубили все плодовые деревья. Что в голове у этих садистов? - спрашивает Стейнбек у чекистов, хорошо знающих, что деревья вырублены вследствие сталинского налога на каждое плодовое дерево и куст.

Другой интересный момент. В Батуми американцам показывают санатории, которые размещаются в роскошных дворцах. Стейнбек пишет, что нужно быть очень осторожным в вопросе, чьи это дворцы (надо понимать, у кого они отобраны советской властью), а значит "следует писать только то, что нам рассказывают".

Есть смешной эпизод из доклада сотрудника НКВД Хмарского, сопровождавшего американцев. В СССР хорошо знали роман Стейнбека "Гроздья гнева" о тяжелой судьбе американских фермеров времен Великой депрессии, им Советы иллюстрировали ужасы капитализма. Очевидно, благодаря роману автора и пустили в Советский Союз.

Хмарский рассказывает, как они в очередной раз напоили Стейнбека и начали убеждать в ужасном положении угнетенных классов в США. "В противоположность своему обычному воздержанию, Стейнбек разожгся и начал доказывать, что в Америке классов не существует. Товарищ Полторацкий ответил ему на это, что он судит об Америке по лучшим книгам самих американцев, в частности по книге самого Стейнбека "Гроздья гнева". Стейнбека этот аргумент застал врасплох. Он невнятно объяснил, что там показана часть Америки, которая на самом деле гораздо больше и сложнее". Здесь уж мне самой очень захотелось стать fly on the wall или хотя бы переводчицей и увидеть эту ситуацию в реальности, думаю, что я бы не сдержалась и расхохоталась.

Есть версия, что с этой поездки, якобы, началось сотрудничество Стейнбека с ЦРУ. Но это уже совсем другая история.

Оригинал