По всей стране за бесплатные лекарства с людей брали деньги - Ульяна Супрун

6

Руки холодные. У вас теплые, - здоровается Ульяна. Кладет на стол мобильный телефон с трезубом на красно-черном фоне. Разговариваем час.

Новая концепция финансирования системы здравоохранения - лишь часть реформы. Но сейчас все говорят только о финансировании и госпитальных округах.

Наша цель - чтобы все украинцы имели доступ к качественным медицинским услугам. Один из шагов на пути к этому - финансирование. Меняем систему, чтобы люди у своего семейного врача могли бесплатно получить услуги.

В этом и следующем году переходим на второй уровень - больницы и специализированную помощь. В 2019-м запустим систему с первичной, вторичной и третичной высокоспециализированной помощью, которая станет финансово доступна для пациентов.

С 1 июля пациент свободно будет выбирать своего семейного врача без привязки к месту регистрации. Между пациентом и врачом будет подписан договор на год. За каждого пациента врач будет получать деньги на 12 месяцев. Медики будут иметь финансирование и зарплату в зависимости от того, сколько у них есть пациентов и как они их сопровождают. Будет другой уровень ответственности. Почему это называется "деньги идут за пациентом"? Потому что государственные средства пойдут к врачу, с которым пациент подпишет договор.

На втором году, в 2018-м, будем менять систему во вторичном звене. Деньги опять будут следовать за пациентом. То есть, когда человек обратится в больницу, то услуги напрямую будут оплачиваться из государственной страховки. На высокоспециализированном уровне это будет в 2019 году.

Следующая составляющая - доступные лекарства. Уже сделаны определенные вещи. Есть упрощенная система, чтобы зарегистрированные в Европе, США, Канаде или Японии качественные лекарства у нас регистрировались намного быстрее. Тогда будем иметь больше препаратов.

Программы реимбурсации (выплата компенсаций. - Gazeta.ua) или возмещения стоимости лекарств на амбулаторном уровне начнут действовать с 1 апреля. Пациент получает от семейного врача рецепт на препараты от сердечно-сосудистых заболеваний, бронхиальной астмы или диабета второго типа. Тогда в аптеке сможет бесплатно получить самое дешевое лекарство. Если пациент захочет более дорогой препарат, должен будет оплатить разницу в цене.

Мы работаем над реестром референтных цен. Будем сравнивать стоимость лекарств с тем, как их компенсируют в соседних странах. Чтобы не оплачивали в десять раз дороже торговые марки, которые сейчас на свободном рынке. 80 процентов лекарств, использующихся на амбулаторном уровне в странах Европы, входят в программы возмещения. Так должно быть и в Украине.

Третье - мы подали в Кабмин и на общественное обсуждение стратегию относительно лекарственных средств до 2025 года. В ней прописаны изменения в Национальном перечне лекарств. Это медикаменты, которые можно закупать за государственные или коммунальные средства. Перечень сократили с 1600 до 340. Оставили те, которые действительно обладают фармацевтическим действием. Это позволит закупить почти 100 процентов всех лекарств по спискам медучреждений.

Последнее - государственные закупки через международные организации. Ежегодно закупаем дорогие медикаменты, которые не могут приобрести пациенты. Также приобретаем вакцины для детей, лекарства для больных ВИЧ-СПИДом, гепатитом С, для онкобольных детей и взрослых, медицинские средства и лекарства для экстренной помощи, для пациентов с сердечно-сосудистыми заболеваниями. На 2017 год в бюджете на это предусмотрено 5,9 миллиарда гривен. Это на 2 миллиарда больше, чем в прошлом году.

Нет.

20 миллиардов.

Бюджетные деньги должны разделить на другие программы - обеспечить армию, инфраструктуру, образование, экологию, экономику для инвестиций. Государство не имеет достаточно средств, чтобы на лекарства дать 20 миллиардов гривен.

5,9 миллиарда должны распределить на 37 программ.

В Украине около трех тысяч лиц с редкими заболеваниями. У них полностью нормальная жизнь, когда они обеспечены лекарствами. Когда не обеспечены - умирают. Большинство из них - дети. Должны дать им жизнь. На 100 процентов покрываем орфанные (редкие врожденные или приобретеные. - Gazeta.ua) заболевания. Это огромные деньги. Почти нет государств, которые обеспечивают это.

16 тысяч украинцев с инфарктами требуют стентирования (операция, во время которой в сердечную артерию вводят стент. Это - цилиндрическая конструкция из металлического сплава или пластика для поддержки стенки артерии. - Gazeta.ua). В прошлом году смогли приобрести только 7,5 тысячи стентов. В 2017-м через государственные закупки международным организациям удастся приобрести почти вдвое больше.

Только на взрослых онкобольных нужно 3 миллиарда гривен. А у нас всего есть 5,9 миллиарда. Советуемся со специалистами, организациями пациентов, как разделить деньги на остальные программы. Люди, которые сами не могут купить лекарства, получают их бесплатно. Это решается на уровне регионов.

В прошлом году закупили 2,5 миллиона вакцин от туберкулеза. Распределили по потребностям каждой области. Их потом раздали по районам в больницы, поликлиники и амбулатории. Так же закупаем лекарства для онкобольных детей.

Информацию об этих медикаментах до сих пор предоставляли рабочие группы. В них были пациентские организации и единственный внештатный специалист Министерства здравоохранения по каждому направлению. Средства использовали неэффективно, потому что покупали дорогие лекарства. К сожалению, в Украине устаревшие протоколы предоставления медицинской помощи. Международные партнеры спрашивают: "Почему вы это закупаете? Это очень дорого. Уже есть другие, более современные и более дешевые препараты". Но наши специалисты еще не пользовались ими и им неуютно. Мы изменили эту систему. Вместо одного внештатного специалиста работают группы экспертов в МОЗ.

Посмотрели, как раньше собирали потребности из областей и увидели недостатки. Нам не давали 100 процентов информации. В прошлом году нам сказали: нужно 650 миллионов на лекарства для онкобольных взрослых. Мы дали 450 миллионов и рассчитывали на то, что удастся подавляющее большинство обеспечить. А сейчас узнали, что нам солгали. На самом деле необходимо 3 миллиарда гривен.

В Минздраве кому-то было выгодно закупать дорогие лекарства, потому что от них были откаты. Кто-то подсказывал или приплачивал, чтобы говорили: только те лекарства можно приобрести. В государственных закупках было очень много коррупции. Теперь пытаемся закупить больше качественных лекарств через международные организации без коррупционных схем. В прошлом году было заложено 16 миллионов гривен на вакцины. Представители ЮНИСЕФ (структура ООН по защите прав детей. - Gazeta.ua), которая закупает большинство вакцин, сказали: смогут закупить то, что мы заказали, за 6 миллионов. Сэкономленные средства пойдут на онкобольных взрослых.

С июля украинцы будут выбирать своего семейного врача. На первом визите врач записывает пациента в реестр. Пациент не должен ничего делать - только пойти к врачу.

В течение первого года занимаемся только первичным звеном. Все остальное дальше будет, как прежде. Государственная страховка не будет его менять. Но - всегда есть одно но.

Медикаменты в больницы поступают через государственные закупки. До сих пор большинство пациентов не понимали, что эти лекарства должны быть бесплатными. Больницы получали медикаменты и, к сожалению, продавали аптеке, аптека сбывала пациентам и они несли в больницу. Сейчас требуем, чтобы для пациентов была доступна информация о наличии бесплатных медикаментов. Люди уже заплатили за них своими налогами.

Сейчас работаем с программой развития ООН. Там есть система "Электронный склад". Она регистрирует закупленные лекарства. На всех есть специфический код. Когда их привозят в Украину, регистрируем код как бесплатный и дальше отслеживаем продвижение лекарства. Сможем сказать, какой пациент его получил. И правильно ли врач сделал назначение. Потому что через государственную страховку должны предоставлять диагнозы и лекарства. Так будем следить за качеством работы медиков. Также сможем прогнозировать - сколько медикаментов понадобится в следующем году. Потому что сейчас собираем мифические потребности согласно чьим-то выдуманным цифрам.

Как-то шла на пресс-конференцию и попросила департаменты предоставить количество больных туберкулезом. Получила три разных цифры. Потому что нет единой базы, откуда можно что-то прогнозировать.

Еще один элемент реформы - карточка электронного здравоохранения. Каждый пациент будет зарегистрирован в системе. Получит уникальный номер. Вся информация о человеке будет в электронной форме. Будем иметь доступ к информации: какие были диагнозы, лечение, сколько времени длилась госпитализация. Так сможем прогнозировать потребности на следующие годы и наиболее эффективно использовать средства.

Но вторичное звено не затрагиваем до следующего года.

В этом году должны завершить формирование госпитальных округов. Сейчас идет административное распределение. Только на картах рисуем - и все. Никто ничего не закрывает. Даже не решаем, какие заведения будут больницами первого и второго уровня. Только смотрим. Например, в Белой Церкви на Киевщине есть многопрофильная больница. Все говорят, она, вероятно, станет учреждением интенсивного лечения второго уровня. Мы ставим ее по центру госпитального округа. Это должно быть не более 60 километров ото всех населенных пунктов округа. Доехать можно за час. Это делают областные советы. Они решают, где будут госпитальные округа, сколько их будет и какие именно. Мы сформулировали требования. 14 областей предоставили свои проекты, 10 - работают над ними.

Когда завершим первую часть, будут созданы госпитальные комиссии. В них войдут представители области и районов. Они будут определять, какие больницы, какие реабилитационные и паллиативные центры будут в округе. Это вторая фаза.

Третья - реорганизация. Возможно, нужно будет переводить персонал с одного места на другое. Вероятно, придется открыть больше амбулаторий, перепрофилировать какую-то поликлинику в реабилитационный центр. Они будут готовить инвестиционные проекты. Мы поможем финансово. В 2018-м закладываем в бюджет деньги на это. Все области должны до конца 2017 года пройти три фазы. Сейчас на первой.

Люди боятся изменений. Иногда их агитируют за это те, кто зарабатывали деньги на системе здравоохранения. После изменения системы они не будут иметь с нее ничего.

Не объясняет суть реформы людям и местная власть.

Главное - определить маршрут пациента к медучреждению. Я живу в Киеве. Должна иметь доступ в пределах 60 минут до учреждения интенсивного лечения. Государство должно гарантировать это каждому украинцу. Нужно организовать сеть больниц, амбулаторий, диагностических и реабилитационных центров. Чтобы люди могли за определенное время добраться до них.

Также важно говорить о качестве медицинских заведений. Есть требования - сколько операций хирург должен делать ежегодно, чтобы поддерживать свою квалификацию, сколько родов должен акушер провести. Есть много больниц и поликлиник, которые не придерживаются этих норм. Соответственно, не оказывают качественную помощь.

Вот почему не делим округа из Киева, а включаем в работу местные и областные советы. Они знают это лучше. По этой причине проекты предоставляют области. Ведь здравоохранение - это не только больница. Это дороги, общественный транспорт, подъезды для "скорой", расположение подстанций "скорых", чтобы могли доехать вовремя. Местная власть должна думать о госпитальных округах как о комплексе. Не только сосредоточиваться на медицинских заведениях.

Некоторые области отзывали свои проекты и изменили количество округов. Процесс будет длиться год, два, три, пока система заработает на самом высоком уровне.

Они должны помочь пациенту знать свой маршрут. Конечная идея - каждый человек должен иметь доступ к качественной медицине. Будут ли ошибки? Очевидно, да. Никто впервые перфектно все не делает.
Какая есть проблема? Все хотят, чтобы больница была возле них. Чтобы заболевший человек никуда не должен был ехать. Но будет ли эта больница хорошая? Будет ли отвечать требованиям: определенное количество персонала, оборудование нужного качества. Этого не может быть в каждом селе.
Территориальные громады, государственные администрации - все должны сотрудничать, чтобы организовать госпитальный округ.

Люди часто называют цифры без обоснования. В Украине больше врачей на 10 тысяч населения, чем в любой стране мира. Но правильные ли это специальности? Нет. Нам нужно больше врачей общей практики - вместо узкоспециализированных. Больше семейных врачей, педиатров, терапевтов.

Это все началось из ироничного фото на моем личном Facebook. Я из Детройта. Этот город - один из самых депрессивных в США. Но сейчас его пытаются возродить, развить. Так же, как Минздрав. Все говорили, что это - худшее министерство, наиболее коррумпированное. А мы пришли и пробуем разгрузить, хотим cоme back. Я купила футболки для своих заместителей - "Детройт против всех" на английским языке и мы поснимались на Facebook. Я написала: "Команда МОЗ" и смайлик. Это было смешно. А господин Тодуров написал: "Госпожа Ульяна, вы не знаете, что Детройт умирающий город? Как вы можете так говорить?" Я ему ответила: "К сожалению, врачи еще не придумали способ делать пересадку чувства юмора или иронии. А как будет пересадка, я могу быть для вас донором". Он вспылил и написал очень неприятный комментарий, заканчивающийся словами: я должна уехать из страны. Это было очень оскорбительно. Тем более, это мой подчиненный, Институт сердца - это медицинское заведение Министерства здравоохранения. Я заблокировала его на своем Facebook. Имею право. И забыла об этом.

Потом началось видео, и все остальное. И посмотрите: Ульяна Супрун ничего не ответила. Потому что я думала - это некорректно. Он - мой подчиненный и я не могу выносить наш спор на общественность. Официально Минздрав через нашу страницу отвечал фактами на его обвинения. Он писал, что миллионы поумирали, потому что мы не провели закупку. Потом - сотни, десятки тысяч. Мы предоставили факты, сколько денег передали Институту сердца. Это покрыло более 100 процентов его потребностей. А он еще брал деньги с людей.

Говорят, что существует конфликт между Тодуровым и Ульяной Супрун. У меня не было конфликта. Но как говорит мой муж: "Многие не хотят слышать факты, а хотят слушать о геноциде украинской нации".

Я думала так. В ноябре 2015 года Институт сердца должен был проходить аккредитацию. Они подали документы и были какие-то проблемы. Год их исправляли. В декабре прошлого года подали повторно. Этим занимался наш департамент лицензирования. Это - рабочий процесс. Посмотрели - все документы верны, дали ответ: 29 декабря к вам приедет аккредитационная комиссия. Днем позже - большая атака, что я преследую Тодурова. Думаю, это имело что-то общее с аккредитацией.

Мы ответили фактами на факты - и ситуация была исчерпана.

Медицинский протокол - это инструкция, как диагностировать болезнь и каким должно быть лечение. Нужно ли человека госпитализировать, следует ли принимать антибиотики. Протоколы существуют для каждой болезни. И даже на одну бывает 8-10. Некоторые помещаются на одну страницу. Сложные болезни - целые книги. Есть хорошие украинские протоколы, современные. А вот медицинский протокол лечения туберкулеза устарел на восемь лет. Детская онкология - лечение десятилетней давности. А в мире они могут ежеквартально изменяться, потому что появляются новые лекарства, методики. У нас протокол должен пройти через Экспертный центр, Национальную академию медицинских наук, Государственную службу специальной связи. И каждой организации на утверждение дается три месяца. Это если они придерживаются сроков. Почему так долго?