"Люди пьют калиевые препараты, чтобы полечить сердце. А у нас есть естественные кианитовые ванны — и никто ничего не делает, чтобы обустроить купальни", — говорит Иван Костив, 62 года, директор Научно-исследовательского института галургии в городе Калуш на Ивано-Франковщине.
Городская власть Калуша начала рекультивацию Домбровского карьера. До 2007 года здесь добывали калийно-магниевые соли. Отходы производства — рапу — сливали в отстойники-хранилища. После остановки заводов карьер тоже заполнился этой жидкостью. Чтобы не допустить прорыва засоления пресных вод, рассол из отстойников трубопроводом откачают в Домбровский карьер. Его законсервируют и укрепят стенки. Образуется соленое озеро.
— Власть обязательно должна этим воспользоваться. Так как вода в этом озере — лечебная. Концентрация соли — 400 граммов на литр воды. Настоящее мертвое море! — говорит Богдан Яковина, 47 лет из Калуша. Он работает частным адвокатом. Более 20 лет несколько раз в неделю приезжает на территорию промышленной зоны купаться. С Иваном Костивым мечтают, чтобы на территории карьера создали бальнеологический курорт.
В субботу едем с ним на Домбровский карьер. Он на треть заполнен водой бирюзового цвета. Глубина водоема — 80 м. Рядом растет сосновый лес.
Богдан Михайлович заходит в воду, ложится спиной на поверхность.
Концентрация соли — 400 граммов на литр воды
— Классное ощущение, — смеется. — Под тобой такая глубина, а ты лежишь на воде, как поплавок, и не тонешь. Это из-за большой концентрации соли. В конце 1980-х я работал на заводе инженером. После работы все старшие мужчины прыгали в рапу. Ее тогда откачивали из карьера в специальные бассейны. Сначала было страшно — это же химические отходы! Но вышел из воды — никаких язв, кожа гладкая и блестящая. Потом я начал изучать свойства этого рассола и понял, что при такой высокой концентрации солей ни одна химия в жидкости не растворится. Ее там просто нет. В 2002-ом вылечил невралгию позвоночника. Врач говорил обязательно делать блокады, а я интенсивно покупался несколько недель — и все!
Два года тому назад Яковина возил пробы воды на исследование в Одесский институт минералологии.
— Там ахнули от ее состава, — рассказывает. — Она ничем не отличается от Куяльника и намного лучше рапы в Солотвино на Закарпатье. Наша соль — кианитово-бишофитная, то есть, кроме натрий-хлора, содержит еще и калий и магний.
Богдан ведет полкилометра к другому водоему.
— Дно этого озера имеет гидроизоляцию, которая не дает рапе никуда просачиваться, — заходит по пояс в воду. — Это уже готовый бассейн для курорта. Метрах в 50 отсюда еще один такой.
Окунает руку и достает черную грязь.
— Это уже образовались лечебные грязи, — намазывает себе локти, колени, спину. — У моего знакомого все пальцы были покручены от полиартрита — после нескольких процедур с грязями выровнялись. Все раны после грязей заживают, как на собаке. Еще в советское время знали свойства нашей соли. Ее фасовали по 2 кило и продавали как морскую за 30 копеек. В санаториях в нее добавляли хвою и делали хвойно-кианитовые ванны. У нас сама природа обо всем позаботилась. По золоту ходим, а не видим этого.
— Я не против курорта. Сам неоднократно поднимал этот вопрос. Но для этого нужно провести серьезные научные исследования на уровне Министерства здравоохранения. У нас на это финансирования нет, — говорит заместитель городского головы Василий Петрив, 52 года. — Нам только на рекультивацию нужно 87 миллионов гривен. А из бюджета пока поступило только 12.
3 
1
Комментарии