За укрывание еврея могли расстрелять и закопать во дворе - историк

Ковч был приходским священником в украинском городке Перемышляны на Львовщине. Это колоссальная фигура, ведь во времена немецкой оккупации и Холокоста делал почти невозможные вещи. Раздавал метрики евреям, чтобы им было легче пережить геноцид. Заботился об украинцах и поляках. Его прямо просили даже успокоиться со спасением людей и помощью, но он не слушал.

Поворотным моментом для Ковча стала смерть жены, которая была для него опорой в жизни. Еще в межвоенный период они жили бедно. Ковч имел поля, которыми владела Церковь, и содержал семью. При этом сдавал бедным крестьянам под очень малый процент и почти ничего с того не получал. Часто раздавал еду беднякам. Это был собственный выбор и жена его поддерживала, хотя имели шестеро детей. После смерти жены, и когда дети стали взрослыми, он решил отдать себя абсолютному служению людям. Из-за помощи евреям попал в концлагерь. Там погиб. Заключенные называли его Парохом Майданека.

 

Монахи-студиты - очень молодое сообщество, которое имеет давние корни. Они достигают Средневековья. В начале XX в. митрополит Андрей Шептицкий, поддержал молодую общину, которая хотела жить в духе восточно монашеской жизни. Написал со своим родным братом Климентием программный документ "Типикон". Община осела в 1919 году в Свято-Успенской Лавре в селе Унив у Перемышлян. Ее игуменом был отец Климентий.

Когда во время Второй мировой войны нацисты начали истреблять евреев, то Лавра стала местом их кратковременного пристанища. В конце 1942 при детском приюте Лавры начали постоянно жить три мальчика-еврея. Адам Даниель Ротфельд - после войны уехал в Польшу и сделал хорошую дипломатическую карьеру, в 2005 году был министром иностранных дел. Одед Амарант стал инженером, живет в Израиле. Леон Хамайдес - сына Катовицкого раввина Кальмана Хамайдеса, ныне успешный врач в США.

 

Во Львове на улице Петра Скарги - теперь Озаркевича, существовал студитский монастырь св. Священномученника Йосифата. Там тоже временно прятали взрослых и детей. Среди них был раввин из Львова Давид Кахане - автор "Дневника львовского гетто", важнейшего документа о Холокосте в городе. Позже был в 1952-1967 годах главным раввином ВВС Израиля. С 1963-1967 гг. и 1978-1995 гг. - членом комиссии по предоставлению звания Праведника народов мира Яд Вашем. Там также скрывался сапожник Абрам Финк с женой Файгой. Некоторое время жил будущий известный американский экономист Курт Левин.

Прятали людей в приюте Свято-Ивановской лавры во Львове. Бывало не хватало места, тогда монахи везти людей и прятали их в своих приходах в селах. Оттуда также постоянно перемещали, чтобы кто-то недобрый не заподозрил и не донес. Ведь если кто-то говорил хоть слово о сокрытии то ребенка быстро нужно было переводить через поля в другое село и скрывать все следы.

В 1980-х звание "Праведников народов мира" получили схимонахи Лазарь (Шиян), Феодосий (Цибривський), владыка Никанор (Дейнега). В 1995-м признали иеромонахов Климентия (Шептицкого) и Марка (Стека). Имеем еще одну монахиню Студийского Устава, мать Иосифу (Ветер). Она занималась спасением еврейских девушек и прятала их в женских монастырях. Ее единственной из них всех признали праведницей еще при жизни. Последним получил звание иеромонах Даниил Тычина - в 2008 году.

Монахи жили в мире сплошных доносов. Их писали соседи, которые что-то подозревали. Доносы были настолько частыми, что зимой 1943 года монастырь на Петра Скарги пять раз проверяли немцы. Но ни разу никого не поймали и не разоблачили. Если бы доказали, что человек прячет еврея, его бы расстреляли и закопали во дворе. В Западной Европе могли еще оштрафовать, посадить в тюрьму, а у нас - смерть.

Почти в центре Львова была фабрика "Солид". Ее основал немец Йозеф Петерс, который еще до войны был монахом-студитом. Затем после советского отступления в 1941 году вернулся во Львов и дальше служил ГКЦ. Чтобы не вызвать подозрений ходил перед немецкими властями в гражданской одежде. Ему помогал митрополит Андрей Шептицкий, который видел разруху и нехватку у людей всего необходимого. На фабрике шили обувь и прятали евреев. 16 сапожников-евреев даже работали там.

 

В декабре 1942-го немцы арестовали Петерса, бросили в концлагерь Дахау. Фабрику закрыли. В подвалах остались только евреи, которых ждала голодная смерть. Тогда отец Климентий Шептицкий вызвал партнера Петерса по бизнесу - Владимира Гордынского и поручил ему пойти к немецкой администрации чтобы убедить возобновить работу фабрики. Для спасения евреев.

Он пошел. На стене у чиновника висел какой-то стертый портрет. Немец подошел к нему посмотрел и сказал: "А не хотели бы его купить за 30.000 рейхсмарок". Это было предложение взятки. Гордынский согласился. Деньги дал Андрей Шептицкий. Дело уладили, ключи от фабрики вернули.

Немецкий режим был очень коррумпирован. Некоторые монахи платили взятки полицейским во Львове, чтобы те закрывали глаза на сокрытие евреев.

Преимущественно евреев из тогдашней Польши - Львовщины, Станиславщины, Кракова, Катовице, соответственно воспитанных в лоне польской культуры. Спасали абсолютно неизвестных, которые просто стучали в двери и просили спасения. Забирали в монастыри и дома. Прятали и кормили. Были и случаи, когда люди обращались за помощью, а потом говорили, что нашли лучше место.

Семью Адама Даниеля Ротфельда монахи знали до войны, так как отец Леон был перемышлянским адвокатом и часто помогал им. Монахи прятали двух маленьких родственников Ротфельда, но те отказались и потребовали вернуться к родителям. Их насильно не держали и повезли сельской телегой прямо во двор Ротфельдов. Тогда иеродиакон Даниил (Тымчина) посмотрел на Адама и сказал Леону: "А может мы бы его спасли". Адам вспоминал, что в тот момент вся семья затихла, потом бросилась целовать и плакать потому все понимали, что это последняя встреча. Тогда монахи взяли Адама на телегу и в конце концов спасли.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: От чего украинцы спасали евреев во время Второй мировой - подборка фото

Монахи оказывали моральную поддержку. Ведь мало было дать человеку кушать и спрятать в какой-то погреб или за книжный шкаф. Холокост это был ужас, который присутствовал на каждой улице, каждого города. Монахи убеждали, что все плохое закончится, обсуждали планы на будущее, давали советы. Это фантастические разговоры в реалиях тех лет.

После войны Андрей Шептицкий обратился к Еврейскому бюро во Львове, чтобы оно забрало детей-сирот. Приказывал найти хороших родителей-евреев. Подарил каждому ребенку рубашку и пару новых ботинок. Их было до 200. Это очень важный момент опуки. Священников интересовала судьба спасенных и что с ними будет потом.

 

Праведникам народов мира из Восточной Европы было значительно труднее, чем с Западной. Там в межвоенный период господствовала демократия, люди могли избирать и быть избранными. Восточная Европа - тоталитарные и авторитарные режимы. Национальные меньшинства здесь жили в своих мирах. Украинцы Львова ходили только в свой магазин, покупали только определенные товары. Так же евреи, поляки и армяне. Их жизненные пути почти не пересекались.

Когда исследовал село Унив, то местные старожилы-украинцы не могли ничего вспомнить о поляках. Так что перед таким обществом стояли вызовы и выбор - кому отдавать предпочтение. Студиты еще в межвоенный период говорили о любви в первую очередь к человеку, невзирая на то кем он является, какого вероисповедания. Отец Климентий Шептицкий воспитывал у монахов уважение к человеческой жизни. Поэтому когда пришла война, они не колебались, что это украинцы их надо спасать, а других оставить. Были только люди, человеческое достоинство.

Относительно веры, то она была ключевой. Люди, которые спасали евреев, шли на риски и осознавали их. Ведь когда ты скрывает еврея, то завтра ночью могут постучать в дверь и расстрелять. Это был конец жизни и конец миссии.

Все студиты говорили, что имели абсолютную надежду на Божью мудрость: "Будет воля Божия - жить будем, если не будет - нет". Вера помогала психологически не сломаться. Ведь не все люди были настолько отважными. Психика не выдерживала. Ключевые деятели спасения от того сильно болели.

После того, как немцы отступили со Львова, спасенные Шептицким евреи, сделали список. Но его потеряли. Курт Левин вспоминает около 150 человек. Студит схимонах Лаврентий (Кузык) говорил о 200 только детей.

Возможно, какие-то списки еще спрятаны в сводах церквей или в подвалах монастырей. Могли их уничтожать агенты НКВД. Они не так пытались скрыть Холокост, сколько бороться с Церковью. Священникам инкриминировали сотрудничество с немцами, а такие списки отрицали бы это. Ведь если ты спасаешь евреев, как ты можешь сотрудничать с немцами.
Составил собственный список из тех людей, которых нашел. Но он не большой и не полный - не завершенный и не окончательный.