Из тех наших поэтов, кто служил в армии Петлюры, в хрестоматии вошли Владимир Сосюра и Евгений Маланюк. Стихотворение первого "Любите Украину!" дают школьникам учить наизусть. А Маланюка — вряд ли, потому что так страшно об Украине писали немногие:
Лежиш, розпусто, на розпутті,
Не знати — мертва чи жива.
Де ж ті байки про пута куті
Та інші жалісні слова?
Хто ґвалтував тебе? Безсила,
Безвладна, п"яна і німа
Неплідну плоть, убоге тіло
Давала кожному сама.
Мізерія чужих історій
Та сльози п"яних кобзарів —
Всією тучністю просторів
Повія ханів і царів.
Під сонні пестощі султана
Каким был человек, который это написал?
Он родился в Архангороде, на севере Херсонской губернии. Дед его — из казаков, которые чумаковали после гибели Сечи. Он считал степь центром мира и не искушался ни Петербургом, ни Одессой. Мать поэта — из черногорских колонистов.
Телига говорила так из ревности
Евгений окончил Елисаветградское (сейчас — Кировоград) реальное училище. То самое, откуда вышло немало выдающихся людей: братья Тобилевичи, Чикаленко, Яновский, Нейгауз. Во время Первой мировой Маланюк окончил Киевскую школу прапорщиков, воевал на Западном фронте — начальником пулеметной команды 2-го Туркестанского стрелкового полка русской армии. За боевые заслуги повышен до поручика. Потом — сотник Украинской армии, служил в оперативном отделе Генштаба, был адъютантом командующего Армии УНР Василия Тютюнныка. Когда войско отступило за Збруч, был интернирован, и в польском лагере написал первые стихи на украинском языке.
Цитируемое выше было написано в 1926 году. Оно шокировало своих и чужих.
Молодой поэт называл Украину Приськой царя Петра, проклинал ее ленивый нрав, ругал за то, что она ищет наслаждение в слезливых песнях, и предупреждал, что ее пространства, широкие, как море, могут стать лужей России. Маланюк понимал: Украина — жертва собственных недостатков, и незачем роптать на " вра женько в".
Считал грехом ли рически -рас слаблен ные стихи. Его идеал — воин. Он любил вспоминать одного попа из Херсона, приятеля времен отцовой юности. Этот поп служил вместе с Маланюком-младшим в армии УНР и ходил в кавалерийские атаки, держа в одной руке крест, в другой — саблю.
Маланюк видел красоту в силе. Он мечтал о железной Украинской империи — вроде империи Римской. Впрочем, мечтал прагматично: "Украина должна сделаться необходимой, как штаны, только тогда она появится. Пока она будет только " кумедией", орнаментом, песней — ее не будет". За эти слова многие и сейчас обидятся. Даже соратники не разделяли его категоричности. Называли Маланюка захохлевшим волком с об смаленн ой шерстью, воющим на черную степь.
На него и охотились, как на волка. После Второй мировой генпрокурор СССР Вишинский требовал у союзников выдать "опасного военного преступника Маланюка" — хотя после 20-х годов Евгений не брал в руки оружие. И именно это и кажется странным: ведь любил "железные римские когорты", так почему же не пошел вслед за легионами вермахта воевать с большевизмом?
Сам он осенью 1941-го ответил на этот вопрос так: "Мы не хозяева ситуации, нас "о свобождают", и кто — румыны и немцы?! Вот почему я и не пошел!".
Он называл себя твердо, по-римски, Евгеном, а не Евгением — чтобы без мягкости. Говорят, Маланюк не вспоминал имя отца. Потому что того звали Филимоном, а это имя казалось сыну неаристократическим.
Маланюк не виделся с женой 17 лет
В конце концов, сам он воспитал в себе аристократа, гордого и независимого. Был певцом украинского национализма, и не входил в ОУН или какую-нибудь другую партию. Но все равно его образ еще при жизни обронзевели. Он это знал, и был такой (может, им самим и выдуманный) анекдот. Живя в США, Маланюк любил пойти в горы на безлюдье и там гулял, абсолютно голый, "чтобы ближе к природе". И как-то натолкнулся на старую американку, собиравшую грибы. Она испугалась, а он сказал: "Не бойтесь, пани, я обронзевевший!".
Этот мужчина — выше 180 сантиметров ростом, красивый, военную осанку сохранял до конца жизни — не мог не нравиться женщинам. Ему приписывали многочисленные романы. Что-то из этого было правдой. Но, кажется, зрелым солдатом и поэтом он стал раньше, чем получил весомый любовный опыт.
Его первые любови были вполне поэтического характера. Скажем, в 1918 году в Киеве Маланюк был недолго влюблен в дочь царского генерала. В юности отец Маланюка украл у него невесту, мать будущего Евгения. Поэтому Маланюк-младший влюбился в ту девушку — а, скорее, в этот удивительный сюжет.
Что-то подобное, но дольше и сильнее, было у него в 1924 году с поэтессой Наталией Левицкой-Холодной. Он тогда учился на инженера в Праге. Писал ей меланхолично: "Письмо вам не отправил — конверт с маркой скурил, очень хотелось курить перед экзаменом. Вы маленький ребенок мой с половецким разрезом глаз!" Это была литературная — однако сильная любовь.
В следующем году в Праге он обвенчался с Зоей Равич, студенткой-медичкой, родом из Полтавщины. Она очень любила Маланюка, сама же была личностью неяркой. Об этом поэтесса Елена Телига, знакомая Маланюка и подруга Левицькой-Холодной, говорила: такие мужчины, как он, боятся умной женщины, которая их может поколебать на их пьедестале.
Думается, Телига говорила так из ревности. Хотя действительно, обе жены Маланюка, и первая, и вторая, не были "выдающимися". Может, он как раз и любил таких — тихих.
С Зоей они прожили пять лет. Впоследствии она вышла за более спокойного, чем Маланюк, мужчину, и была с ним счастлива.
Внучки живут в Чехии
Когда поэт уже жил в Польше, познакомился с Богумилой Савицкой — в чешском посольстве в Варшаве, где она работала. В 1933 году они поженились, а в следующем родился сын Богдан. Прожили вместе до весны 1945-го, когда Маланюк оказался в Западной Германии, а Богумила с сыном — в Праге. С тех пор Маланюк не виделся с женой 17 лет. Уже под старость, в 1963-м, они встретились в Варшаве — ненадолго, боясь спецслужб. На эту встречу, из осторожности, не брали сына. Через год Богумила умерла. Еще через год поэт, впервые после войны, встретился с сыном и увидел своего внука.
Среди романов Маланюка был еще один. В 1936 году в Карпатах он познакомился с тернополянкой Оксаной Сембай-Галицкой. Ей было 17, ему 39. Между ними завязались очень дружеские отношения. Уже после войны, когда Маланюк оказался в США, а Оксана давно была замужем, ее муж вдруг сказал ей: "Такой знаменитый поэт живет одиноко. Вы же были знакомы, напиши ему!"
Они переписывались 15 лет, до самой смерти Маланюка. Эту переписку пани Оксана издала к столетию поэта отдельной книгой. В ней нет "любовных" откровений — ничего, кроме одиночества поэта. Хотя в Нью-Йорке ему якобы хватало популярности. Его радостно принимали в эмигрантских салонах. Там знали, что он любит яблоки и яичницу с салом, а также — есть мед ложками, потому что "так делают на Херсонщине". Впрочем, как аристократ, уважал коньяк "Курвуазье" и курил трубку, от чего, в конечном итоге, и остановилось его сердце.
Он предчувствовал, что умрет в феврале, и за четыре года до смерти писал об этом. Стихотворение так и называлось — "Февраль".
16 февраля 1968 года вечером он собирался идти в театр, у него был билет. Но днем Маланюка нашли мертвым в его холостяцкой квартире. На похороны пришли поэ ти-ньюйорко вцы и читали его стихотворения.
В Украине не осталось прямых потомков поэта. Его сын, архитектор, умер в Праге в 1999 году. Внуки, Богдан и Гонза, живут в Чехии.
Но где-то здесь с нами — его сабля. С этой саблей, кривой, в серебряной оправе, Маланюк прошел Первую мировую, потом подарил ее своему командиру, Василию Тютюнныку. Эту саблю в конце 1919-го положили в могилу Тютюнныка, похороненного в Ровно. Значит, сабля Маланюка осталась в нашей земле.
И еще: в Киеве, на улице Банковой, где сейчас Секретариат президента — было двухэтажное здание Генштаба, где служил сотник Маланюк.
1897, 20 января (2 февраля) — родился в Архангороде, ныне Новоархангельск Кировоградской области
1915 — мобилизован в русскую армию, с 1918 года — в Украинской армии
1920, 20 ноября — переход войск УНР за Збруч
1925 — в Праге обвенчался с Зоей Равич. Начало литературной карьеры (сборник "Стилет и стилос"). Всего издал 12 сборников поэзий и два тома культурологических и историософских трудов
1933 — женился на Богумиле Савицкой в Варшаве
І945, май — расставание с семьей, переезд в Западную Германию
1949 — эмигрировал в США
1968, 16 февраля — умер в Нью-Йорке
5 
1
Комментарии