56-летний Степан Процюк уволился из Ивано-Франковского университета после 30 лет преподавания. Писатель ведет свой ютуб-канал об украинских классиках. Рассказывает об их любовных треугольниках, отношениях с властью, творчестве.
В чем особенность вашего романа о 1950-х "Пальцы между песком"?
- Важное место занимает музыка. Красной нитью проходят советские бравурные песни. Из каждого репродуктора звучало: "Я люблю тебя, жизнь" Георга Отса. А в это время голод, репрессии, усеянные трупами поля. Каждый человек, если услышит такие мелодии сотни раз, поддастся и поверит. Это был идеологический гипноз. На многих подействовало и до сих пор имеем последствия коррозии украинской души.
Сейчас мы знаем, что украинских творческих деятелей запугивали. Но не только. В общем режим действовал методом кнута и пряника. Некоторых, наоборот, покупали, предоставляли комфортные условия.
Один из главных героев - композитор Федор. Входил в Союз, был известным и имел статус. Предает себя. Не может отказаться от достатка. Отсюда раздвоенность, даже в любви. Я пытался передать его душевный слом.
Почему выбрали для героев творческие профессии?
- История не была бы менее трагична, если бы это были доярка и шахтер, например. Однако на людях искусства ярче видно тлетворное влияние тоталитаризма. Очевидно, хотел бы, чтобы читатель больше сочувствовал Федору, чем Сталину. Но не считаю свой роман идеологически пропагандистским. Порадовало, что его недавно внесли в подборку любовных. То есть отношения и страсть на фоне портретов Сталина.
Каким изображаете советского генсека?
- Меня критиковали, мол, зачем снова доставать того Сталина. Но я убежден - тоталитарные устройстве могут возвращаться. Демократии шаткие, особенно в нестабильные времена. Как сейчас пандемия, например.
Тяга к наказанию и агрессии - часть человеческой психики. Сталину были присущи крайняя жестокость, злопамятность, человеконенавистничество. По его указаниям убрали Ленина и других так называемых конкурентов, он устроил Голодомор для украинцев. Я пытался копаться в его голове, откуда это пошло. Многие биографы говорят, что повлияла смерть первой жены. Вот тогда умер Джугашвили и родился Сталин. Затем он уже никого не любил. Вбил себе в голову, что страна без него погибнет. Знаем о культе личности, возводил себе памятники. Не думаю, что действительно поверил - народ его любит. Знал, что это фальшь. Чем больше старел, тем больше верил в контроль с помощью запугивания. Разозлился, когда врачи рекомендовали не курить. На фоне физической немощности начали прорезаться паранойи. Проверяли его пищу. Даже в туалет ходил с охранниками. Смешно, что тот, кто внушал страх миллионам, на самом деле боялся сам. Последние годы люто ненавидел медиков. Я думаю, потому, что не могут вернуть ему молодость. Планировал масштабные казни врачей. Немного успел начать, но умер.
Почему взялись освещать именно 1950-е?
- Этот период заложил страх перед всем украинским. Потому что это несло смерть в те времена. Не стоит идеализировать Запад Украины. И в родном Ивано-Франковске изредка замечаю, молодежь слушает русский рэп. Они горелого не видели. А родители мало рассказывают о советском прошлом. Культура еще не создала чудодейственную вакцину от тоталитарного влияния.
Опять же, результат тех 1950-х - отрицательная селекция. Гибли лучшие. Не говорю, что мы все - потомки приспособленцев. Жизнь невозможно остановить, все имеет место. Но среди нас затесались те, кто ждет Путина. Этих людей больше, чем кажется. Нам нужно больше национального единения и понимания. Сознательных граждан не так уж и много. Другим надо только деньги и чтобы их никто не трогал.
Вы также издали книгу эссе об украинских писателях "Отвергнутые и воскресшие".
- Когда преподавал в университете, заметил, что программа отсекает их человеческую сущность и изображает только как желто-голубых героев. Этот односторонний подход ничем не отличается от советского. Важен поиск истины, а она не находится на одном из полюсов. В прошлом году я уволился из университета и стал только писателем. Это не спонтанное решение, обдумывал пять-семь лет.
Жить только за счет литературы трудно. У нас же мало читают своих. Считают, что украинский писатель - это такой памятник. Никому не приходит в голову, что писатель ежедневно обедает, еще и должен платить счета.
Так же и с классиками. Не читаем. Недалекость компенсируем поверхностными представлениями о них. Пытаюсь сделать классиков живыми. Например, активно просматривают ролики о травматической любви, об их отношениях с алкоголем.
Однако я не ковыряюсь в грязном белье и не выискиваю негатив. Для этого литераторов надо ненавидеть. А я люблю.
С какими несправедливыми стереотипами об украинской литературе сталкивались?
- Что она - о страданиях, печали и несчастной любви. Это не так. Я считаю одним из первых модных поэтов среди украинцев Александра Олеся. В его произведениях практически нет мотивов печали, которые были характерны для мировой литературы начала ХХ века. Затем в 1960-х появился Василий Симоненко. Его поэзия была честная и понятная, свободная от экспериментаторства, как, например, Ивана Драча и Николая Винграновского. Симоненко был молодой и искренний.
Также нас отворачивает от сельской прозы. Об этом комплексе хорошо пишет Григор Тютюнник. Сейчас работаю над романом о нем, некоторые разделы готовы. В рассказе "Отдавала Катю" рассказывает о девушке из Полтавщины, которая выходит замуж за жителя Донбасса. Ее семья хочет сравняться с ним, потому что приехал же из города на машине. Но он пустой и тупой. А те стесняются своего происхождения и душевной доброты.
На Галичине под Австро-Венгрией не жили так бедно, как может показаться по произведениям Василия Стефаника. Намеренно преувеличивал, чтобы исследовать трагические моменты и выписать первоначальные эмоции. Стефаник мог стать писателем мирового масштаба.
Тараса Шевченко боялись в Петербурге. Понимали его опасность и важность для украинцев. Определенное количество интеллигенции даже учило "малороссийский язык", чтобы прочитать "Кобзаря". Я не призывал бы снять с него те шапку и кожух. Это просто было модно в Петербурге. Повторяли за ним, а не он за кем-то.
2 
1
Комментарии