Из экономического реформатора Путин мутировал в военного преступника

Неспособный построить современное государство, он принял архаическую риторику имперской экспансии

Правление Владимира Путина в течении 22 лет ознаменовалось неуклонным снижением целей, которые он ставил перед собой и страной. Первоначально он придерживался прогрессивных взглядов на внутренние реформы и международную интеграцию, но с тех пор ведет Россию все глубже в авторитарную изоляцию. Его недавние комментарии, в которых он сравнивает себя с Петром І и хвастается планами захвата украинских земель, представляют собой новое дно на удручающем пути от потенциального реформатора до военного преступника, — пишет Андерс Ослунд для Atlantic Council.

Заманчиво предположить, что Путин всегда был непримиримым авторитарным лидером и восторженным империалистом, но в первые годы правления он часто выступал за разумные реформы, одновременно продвигая инициативы по модернизации и диверсификации российской экономики.

Вскоре после того, как был впервые назначен президентом в 2000 году, Путин опубликовал эссе, в котором утверждалось, что он хочет, чтобы Россия достигла уровня ВВП на душу населения Португалии к концу двух его сроков пребывания в должности. Это была реалистичная и прагматичная экономическая цель, поскольку Португалия была тогда самым бедным государством-членом ЕС. Однако 21 год спустя, в 2021 году, ВВП Португалии на душу населения в долларах США был вдвое выше, чем в России.

Несмотря на ущерб, понесенный Португалией во время еврокризиса 2010 года, Россия фактически еще больше отстала от португальской экономики. Это не должно вызывать удивления. Российская экономика находится в стагнации с 2014 года, когда Запад ввел первый пакет санкций после вторжения в Крым и на восток Украины. После почти десятилетия застоя Путин, похоже, полностью отказался от экономического развития РФ. Он даже не планирует никакого роста до 2030 года.

До конца своего первого президентского срока в 2004 году Путин много говорил о необходимости верховенства права и других системных реформах. В 2002 году в России были проведены далекоидущие судебные реформы, а также принят новый Гражданский кодекс и либеральный налоговый кодекс, разрешена частная собственность на сельскохозяйственные земли. По сути, Путин завершил прогрессивные экономические реформы, начатые Борисом Ельциным в 1990-е.

Эта политика принесла плоды. В первые годы путинской эры Россия пережила период беспрецедентно сильного экономического роста, с ежегодными темпами роста около 7% с 1999 по 2008 год. По правде говоря, Путин сел за накрытый стол с подготовленными реформами и устойчивым бумом цен на энергоресурсы. Тогда еще можно было утверждать, что Путин ведет Россию к будущему, где царит верховенство права.

В тот ранний период Путин также призывал к далекоидущей международной интеграции, сделав членство России во Всемирной торговой организации ключевой целью. Однако постепенно он потерял интерес к этой инициативе. Несмотря на мощную поддержку Запада, Россия не присоединялась к ВТО до 2012 года. К тому моменту Путин уже начал проводить изоляционистскую политику, протекционизм и импортозамещение.

Когда наступил переломный момент? Некоторые говорят, что это была оранжевая революция 2004 года, которая настроила Путина против Запада. Другие утверждают, что раннее заигрывание с более реформистской повесткой было просто политическим прагматизмом, поскольку он укреплял свои позиции дома и за рубежом. Оглядываясь назад, становится очевидным, что опыт Путина в качестве офицера КГБ и его предполагаемые связи с организованной преступностью сыграли решающую роль в формировании его правления. Во второй половине 2000-х этот ядовитый багаж все больше брал верх.

По правде говоря, предупреждающие признаки возвращения к авторитаризму были от начала. Первым признаком было подавление Путиным независимого российского телевидения в 2000 году, когда Кремль захватил НТВ Владимира Гусинского и ОРТ Бориса Березовского. В мае 2001 года он установил прямой контроль над "Газпромом" — самой богатой госкомпанией России.

После ареста ведущего российского олигарха Михаила Ходорковского в октябре 2003 года Путин инициировал ренационализацию наиболее успешных частных компаний России. Это возрождение государственного доминирования отразилось на всей российской экономике, причем службы безопасности и личные фавориты Путина часто получали выгоду.

Несмотря на меняющийся политический климат в России, Путин в течение многих лет продолжал публично выступать за академическую открытость и инновации. Теперь это уже не так. Вместо этого Кремль сейчас продвигает идеи изоляции и ортодоксальности. Между тем, язык научно-технического развития стал все больше напоминать брежневский СССР. Неудивительно, что многие из ведущих российских ученых и предпринимателей решили покинуть страну и продолжить карьеру в более свободной среде.

Когда оптимизм в отношении будущего постепенно исчез из поля зрения, Путин попал в зависимость от пропагандистской силы идеализированного прошлого. Он реабилитировал советскую эпоху и превратил роль Красной армии в разгроме Гитлера в культ победы, который теперь служит неофициальной государственной религией. Больше всего он стремился оправдать свое все более диктаторское правление, выявляя врагов и ведя агрессивные войны.

Путин использовал различные предлоги, чтобы оправдать свою агрессивную внешнюю политику. В разных случаях он заявлял, что защищает российских граждан в Грузии, препятствует расширению НАТО, защищает русскоязычных украинцев и освобождает Украину от нацистов. Хотя эти нарративы могли сработать внутри России, они имели ограниченный успех в убеждении внешней аудитории.

Нынешнее вторжение в Украину обнажило ограниченность дорогостоящего пропагандистского аппарата Путина. Теперь, когда Москва изо всех сил пытается сформировать международное восприятие путинских войн, он, похоже, переключился на открытое запугивание. С тех пор как в феврале 2022 года началось вторжение, кремлевские чиновники и пропагандисты режима часто выдвигают плохо завуалированные угрозы ядерной войны.

Между тем, сам Путин отказался от прежних отрицаний и принял архаичную риторику имперской экспансии. Выступая на недавнем московском мероприятии, посвященном 350-летию со дня рождения российского царя Петра Первого, Путин восхвалял завоевания Петра в Северной войне и похвалил его за "возвращение" исторически русских земель.

"Кажется, нам тоже выпало возвращать русские земли", — прокомментировал он, явно имея в виду нынешнюю войну на Украине.

Опора Путина на ядерный шантаж и абсурдные поиски легитимности в имперском прошлом отражают его неспособность построить привлекательное современное государство. После более чем 20 лет пребывания у власти он не может представить последовательное видение светлого будущего. Вместо этого прежние речи Путина о реформах и инновациях полностью затмеваются репрессивной логикой его авторитарной клептократии. Остается только империализм.

Многие западные лидеры опасаются, что может произойти после Путина. Их беспокоит возможный распад российского государства или приход на его место еще менее предсказуемого диктатора. Однако немногие сценарии вызывают большую тревогу, чем продолжение нынешнего сползания России к полномасштабному фашизму при все более изолированном и неуравновешенном Путине. Он уже представляет собой величайшую угрозу глобальной безопасности и, вероятно, останется таким, пока не потеряет власть. Западу не следует бояться преследовать эту цель.

Перевод Gazeta.ua