Золотого века никогда не было. Лучшее время человечества есть сейчас

Само по себе не станет лучше. Падение цивилизации возможно

Один из крупнейших недостатков в понимании человеческой истории - идеализация племенного образа жизни. К этому присоединился и популярный, но ненаучный Юваль Ной Харари, читаемый на порядок больше, чем научный, но непопулярный Фрэнсис Фукуяма и тем более Ян Морис, или же достаточно популярный, но не столь попсовый Джаред Даймонд или Дарон Аджемоглу.

Когда белые европейцы эпохи дикого капитализма нашли на островах Тихого океана племена, жившие ласково и мирно. Это позволило создать миф о "благородном дикаре" - миф, который не удастся натянуть ни на коренных американцев, ни на африканцев, ни даже на соседних полинезийцев вроде гаитян и тем более маори. Но африканцы и коренные американцы сильно пострадали от белого человека, и теперь политкорректность требует признавать их принципиальное благородное варварство, или же дикое благородство. Наконец, европейцы жили так же до появления первых признаков цивилизации.

А на самом деле, как изучено антропологами и археологами, племенная эпоха представляет собой тотальное насилие - межгрупповое, внутригрупповое, семейное и т.д., включая массовые убийства детей. Одно межплеменное столкновение забирает (в относительном количестве) на порядки больше жизней, чем крестовые походы или атомная бомба. События в Руанде дают нам представление о масштабах проблемы, которую первобытные люди проблемой не считают. Раскопки древних могильников показывают долю тех, кто умер насильственной смертью.

Переход от племенной эпохи к периоду древних городов и государств, который априори считается жестоким, на самом деле несет с собой упорядочение насилия и уменьшение его объемов. А этическая религия, которую сторонники ненаучно-популярных книг поносят за разжигание вражды, джихад и крестовые походы, - еще раз расширяет круг "своих" и уменьшает и упорядочивает насилие. Ошибочная оценка уровня насилия порождает ненависть к религии во всех ее проявлениях.

В современных людей есть газеты, телевизор и соцсети. Поэтому им (нам) кажется, что насилия очень много. Но простые цифры показывают, что наоборот. (Это все подробно разобрано в книге Джареда Даймонда "Мир в вчера", посвященной первоначальном образа жизни, - а он лично посетил много забытых уголков мира).

Если посмотреть еще глубже, то мы имеем дело с двумя противоположными нарративами, о которых недавно писал Павел Казарин. Первый нарратив: "Настоящее - это несовершенное будущее", он зовет вперед и вверх. Второй нарратив зовет назад, в "золотой век": "Настоящее - это испорченное прошлое". Но золотого века никогда не было; если хотите, то лучшее время человечества есть сейчас - с точки зрения уровня безопасности, насилия, здоровья, продолжительности и качества жизни, благосостояния и справедливости. Об этом пишут, хотя и по-разному, Стивен Пинкер и Ганс Рослинг.

Нарратив "золотого века" не так невинен, как может показаться. Именно он обосновывает действия политиков вроде Владимира Путина, Дональда Трампа, Реджепа Тайипа Эрдогана или Виктора Орбана. Тимоти Снайдер в своей замечательной свежей книге "Путь к несвободе" называет это "политикой вечности": когда-то была золотой век, а потом враги постоянно нам мешали.

Но и противоположная идеалистическая позиция - "политика неизбежности", которая утверждает, что все будет только лучше и лучше, - так же не правf.

Конца истории нету. Само по себе не станет лучше. Падение цивилизации возможно, если мы не сможем это предотвратить. Мировое развитие идет не только вверх - оно подпрыгивает вверх и падает вниз, и нет никаких гарантий. Привет от древнего Рима и средневекового Китая, не смогли. Привет от европейского Просвещения, которое смогло.

Оригинал