Мы все еще в своем гетто

На пути к доминирующей нации

Медленно, со скрипом, преодолевая ущелья, бурные реки и болота, украинский язык пробивается, как трава сквозь асфальт. Движение "я перешел (-шла) на украинский" ползет с черепашьей скоростью, но все-таки ползет. Даже отдельные блогеры переходят на наш язык.

Появились и писатели, которые перешли на украинский, поэт Борис Херсонский написал целую книгу украинских стихов, украинские стихи родились у Александра Кабанова. Это хилое и далеко не массовое движение, конечно, радует, но если заглянуть в отдаленные времена, то все происходило куда решительнее и быстрее.

Когда пьесы и спектакли корифеев украинского театра - Карпенко-Карого, Кропивницкого, Садовского, Саксаганского - начали собирать большие толпы зрителей даже в Москве или Петербурге, вдруг зачесалось в пятках и представителей других народов. Неожиданно и московиты бросились клепать украинские пьесы с гопаком и самодельными песнями. А почему? Потому что было финансово выгодно. Появились и издатели, например Губанов, который взялся печатать "книги для народа".

В конце XIX века видим, что к украинской литературе начинают приобщаться евреи, одни пишут тоже пьесы, другие издают украинские книги, третьи пишут поэзию и прозу. Одним из первых украинских поэтов еврейского происхождения был врач Кесарь Белиловский (1859-1938), о котором Пантелеймон Кулиш писал: "это тот Белило (он употреблял псевдоним Цезарь Белило, - Ю. В.), что будет белить наш язык".

Речь шла здесь о том, что Белиловський писал на столь изысканном украинском языке, что самого Кулиша проняло.

А следующим евреем, точнее белорусской еврейкой, что белила наш язык, была Елена Курило (1890 - после 1946), которая работала в комиссии по правописанию и терминологии, занималась диалектологией и участвовала в этнографических экспедициях, написала очень важные "Уваги до сучасної української літературної мови", недавно переизданные, которыми я внимательно и до сих пор пользуюсь. С 1932-го ее больше не публиковали, а в 1938-м арестовали за украинский буржуазный национализм. Отбыла лагеря, выжила, но вышла на свободу только в 1946-м, дальше судьба ее неизвестна.

Еще одним интересным феноменом был Григорий Кернеренко (1863-1921). О нем в воспоминаниях в эмиграции вспомнил Анатоль Крюк: "Член богатой еврейской семьи (настоящая фамилия его - Кернер), Кернеренко, что высшее образование получил в Мюнхене и Харькове, писал оригинальные украинские стихи, а также переводил на украинский язык поэзии Гейне, Пушкина и др. В 1909-ом в Гуляй-Поле вышел сборник его произведений под названием "Менти надхнення". Но в силу своей национальности и социального положения, Кернеренко, понятное дело, не мог иметь постоянных контактов ни с гуляйпольской интеллигенцией, ни, тем более, с крестьянами. Однако когда у меня начали высовываться такие-сякие "украинские усы", я протоптал себе дорогу к Кернеренко: ходил к нему за украинскими книгами. Григорий Борисович относился ко мне благосклонно. Кроме книг, что он давал мне их читать, поэт, помню, однажды дал и адрес магазина "Украинская старина", откуда я потом выписывал себе украинскую литературу".

Но уже в 1920-х в украинскую литературу и науку рекрутировалась особенно значительная группа евреев и русских. Хотя евреев оказалось таки больше, чем русских. Что, конечно, очень интересный феномен.

А еще интереснее феномен заключается в том, что многие из них были репрессированы именно за украинский буржуазный национализм! Назову лишь репрессированных, а о каждом из них сами себе почитаете в интернете.

Замечательный прозаик и поэт Борис Тенета, который перерезал себе жилы в тюрьме, не выдержав пыток, Иван Кулик, Григорий Эпик, Борис Манжос, Андрей Хвыля, который так мужественно боролся с националистами, что и сам им стал, прозаик и переводчик Леонид Пахаревский, Григорий Цвигун, критик Самуил Щупак и Раиса Троянкер, которая хотя и не была репрессирована, но вынуждена была покинуть Украину.

На фронте погибли Арон Копштейн, Давид Каневский, Юрий Корецкий, Леонид Зимний. Немцами расстреляны автор интересных этнографических очерков Федор Бахтинский и поэт Николай Первач (Яков Гальперин), который дружил с Еленой Телигой и публиковался в "Литаврах" и другой оккупационной прессе.

Отдельно хочу упомянуть талантливого и достаточно плодотворного поэта Либера Рабиновича (1898-1938), который жил в еврейской колонии на юге Украины, а позже в Харькове, где и был арестован и расстрелян как участник "террористической шпионско-сионистичнои организации".

После Второй мировой появилось тоже немало писателей еврейского происхождения. С самых значительных надо назвать поэта, переводчика и прозаика (автора одного из лучших на то время романов "Дикий мед") Леонида Первомайского, переводчика Хемингуэя Мара Пинчевского и, конечно же, Леонида Киселева, который писал:

Я постою у края бездны

И вдруг пойму, сломясь в тоске,

Что все на свете - только песня

На русском языке

Западная Украина не может похвастаться такой плеядой писателей еврейского происхождения, там они в основном писали на польском или на родном. Тем не менее одного можно вспомнить - Иосиф Черненький (настоящая фамилия Иосиф Шварц), коммунист, публиковался в "Окнах", побывал в ссылке, уехал в Америку и в "Свободе" (1955, начиная с №49) опубликовал интересные воспоминания. Наполовину еврейского происхождения была знаменитая семья Рудницких.

Какой из этого экскурса можно сделать вывод? Евреи всегда поддерживали доминирующую нацию. В Польше - польскую, хотя и были исключения, когда поддержали Сечевых Стрельцов, но интеллектуально были всегда польскими патриотами; в России и Советском Союзе - русскую (хотя те немногочисленные галицкие евреи, пережившие Шоа, разговаривали у нас скорее на украинском - в его галицкой варианте, чем на русском).

Лакмусовой бумагой того, что евреи и русские не переходят так массово на украинском, как было в 1920-х годах, пожалуй, является тот печальный факт, что украинцы все же не стали доминирующей нацией. Мы все еще там - в своем гетто.

Единственное, что радует - ваты, зрадофилов и всепропальщиков среди украинских евреев процентно меньше, чем среди украинцев и украинских русских, а все еврейские интеллектуалы поддержали Майдан.

Хотя встречаются и казусы. Один из круглых столов на Книжном арсенале был посвящен судьбе русского языка и культуры. А организаторами и по большей части участниками были ... евреи. Судьба украинской культуры и языка их еще не заинтересовала.

Что ж, подождем новую Елену Курило?

Перепечатывается с разрешения издания "Збруч"

Перевод на русский - Gazeta.ua