Тайный взрыв ядерного заряда произошел между украинскими селами Крестище и Первомайское Харьковской области почти 50 лет тому назад. Мини-бомбу с засекреченным радиоактивным веществом взорвали 9 июля 1972 года в специально пробуренной шахте на глубине около 2 км.

Так советские власти решили справиться с беспрецедентной аварией, которая произошла годом ранее в газовой скважине №35 Западно-Крестищенского газоконденсатного месторождения. Там произошла масштабная утечка голубого топлива и вверх на 200 м поднялся факел. Пламя не угасало следующие 12 месяцев. Потому генсек СССР Леонид Брежнев и постановил провести ядерный взрыв в рамках секретной операции "Факел". Накануне подрыва заряда, жителей сел эвакуировали и вывезли за пределы населенных пунктов.

Взрыв не дал ожидаемого результата. Но произошло непредвиденное – над скважиной поднялся атомный гриб, а через 10 с огненный факел поднялся в небо еще выше. Ударная волна от подрыва заряда повредила дома.

В конце концов аварию ликвидировали традиционными методами – раскопали вокруг скважины котлован диаметром 400 м и глубиной 20 м. Завели в горящую шахту трубы и перекрыли вентили.

В настоящее время аварийная скважина законсервирована, а рядом с ней ведется активная добыча углеводородов. Работает газокомпрессорная станция, построенная на месте крестьянских усадеб.

Корреспондентка Gazeta.ua побывала на месте подрыва заряда, чтобы узнать, как жители пережили ядерный взрыв, с какими последствиями столкнулись и как живут свидетели засекреченного эксперимента.

РАДИАЦИОННОЕ ОБЛАКО

Сейчас село Крестище является центром Старостинского округа в Красноградской городской громаде, в который также входят села Первомайское, Украинка, Кобцовка, Оленевка, Высокое, Светлое и Красное. В последнем официально проживает только 1 человек. В целом же округ населяют около 1700 людей. Абсолютное большинство проживает в Крестище – 946.

— Эти события я не помню, потому что родился в августе 1970-го. О взрыве знаю по рассказам свидетелей. В том числе моих родителей, – рассказывает в своем кабинете староста села Крестище 51-летний Сергей Шатравка. Бывший учитель точных дисциплин и директор сельской школы занял нынешнюю должность после создания городской территориальной громады. До этого, с 2015-го, был главой Крестищенского сельсовета. – В 1969 году у нас начали проводить разведку газовых залежей, основалось Крестищенское управление буровых работ. Начали бурить скважины. Одна из них не была рассчитана на очень сильное давление газа. Оно было таким мощным, что выбросило все поставленные там трубы, даже вышку. Газ стал бесконтрольно вырываться. Так как это взрывоопасное вещество, то приняли решение сразу его зажечь. Факел горел год.

Фото: скрин из советского видео

В правом углу кабинета Шатравки сверху на принтере стоит герб села. Трехцветный клиновидный крест в центре символизирует пересечение стратегических, еще с казацких времен, дорог. Изображение пламени намекает на газ, добываемый на Крестищенском месторождении — одном из наибольших в Украине. Пшеничные снопы говорят о сельскохозяйственной направленности региона, а 8-конечные звезды — о древней истории края, входившего в состав Запорожской Сечи.

– От скважины, на которой произошла авария, до центра Крестища по прямой – 4 километра через овраг. А вот село Первомайское расположено в непосредственной близости, — продолжает Сергей. — Когда произошел взрыв, мне было меньше 2 лет. Гражданское население, которое здесь жило, тоже не могло быть свидетелями всего. Видели, что факел горел и проводились какие-то работы, но все происходило под строгим контролем КГБ (Комитета государственной безопасности СССР — Gazeta.ua). Родители рассказывали, что приказ о вывозе людей в чистое поле поступил перед подземным взрывом. С его помощью хотели сдвинуть пласты.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: "Мы го*но нюхаем, а дядя деньги получает" - как живет село возле самой большой свалки в Украине

Землетрясение после взрыва было, но не слишком сильное, добавляет Шатравка.

– Родители рассказывали, что с ног не сбивало. В Крестище не было случаев, чтобы потрескались стены, или повредились здания. А в Первомайском из домов вылетали стекла, разрушались стены и крыши, — говорит о мгновенных последствиях взрыва староста.

А вот об отдаленных - подлинной информации не узнать, убежден Шатравка. Ведь данные о спецоперации "Факел" до сих пор засекречены, а основные документы хранятся в архивах в Москве.

— Достоверно известно, что продукты радиоактивного распада вышли наружу. Опасное облако понесло ветром на соседние села в сторону Полтавщины, — говорит Сергей. — Наверное, тогда все меряли дозиметрами и что-то намеряли. Но все эти цифры до сих пор лежат под грифом "секретно". Два года тому назад журналисты снимали здесь сюжет и брали пробы почвы для анализа: непосредственно возле скважины, немного дальше и на кладбище Дандасовки. Анализ показал, что радиационный фон не превышает природные значения. Радиация в опасных концентрациях здесь сейчас отсутствует.

 

На вопрос о вреде и пользе от соседства с одним из наибольших газовых месторождений Европы староста отвечает с улыбкой.

— Раньше, когда Крестищенский сельский совет был полноправной административной единицей — рентные платежи поступали на его счет. Благодаря этому мы отремонтировали клуб и школу, решили ряд социальных вопросов. Сейчас средства идут в центр громады — Красноградский городский совет, — говорит. — Если все подбить, то им от нашего округа поступило миллионов 20. Назад, на развитие громады, практически ничего не возвращается. Денег хватает только на защищенные отрасли. Хорошо, что уличное освещение нам еще оплачивают.

КОЗЫРНЫЙ ГАЗ

До добычи газа в селе Крестище работал большой колхоз, занимавшийся выращиванием растений и животноводством. После появления месторождения рабочих мест стало еще больше.

Сейчас на скважинах работает немного местных. Большинство специалистов туда приезжают из Краснограда. Вместо колхоза осталось относительно небольшое агрохозяйство.

— Для молодежи работы нет. Ездят на заработки в большие города – Полтаву, Харьков, Днипро. В Краснограде тоже труда мало. Раньше был свой мясокомбинат, хлебзавод, маслосырзавод, ткацкая фабрика, радиозавод, консервный завод. А на сегодняшний день — барахтаются, — рассказывает Сергей Шатравка. – Рабочих мест практически нет и там. Тот же молокозавод используют в качестве перевалочной базы, куда в холодильники свозят молоко, а на следующий день забирают.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: "Может разорвать полдома": 16-этажку в Киеве отапливают дровами – как там живут люди

Из инфраструктуры в селе есть школа с проектной мощностью на 360 мест, которую посещают 107 детей. Также сельский клуб, амбулатория, аптека, несколько магазинов и кафе. Из Крестища и других деревень старостинского округа массово выезжает молодежь. Те, кто остаются, едва сводят концы с концами, признается староста.

 

— Чтобы возродилось село, нужно налаживать здесь производство. Чтобы была постоянная работа для молодежи и молодых родителей. С достойной зарплатой. Площадь есть, люди есть, а работы нет. Здесь было бы выгодно построить установку по извлечению обогащенных углеводородов. Чтобы из природного газа добывали пропан, бутан. Этот сжиженный газ сейчас очень козырный. Им можно заправлять автомобили, развозить в баллонах по селам, где нет газоснабжения. Такая инициатива была – люди из Киева приезжали, планировали. Но года два тому назад все заглохло. Непонятно по какой причине. В 1990-е и 2000-е годы здесь бывало всякое – незаконные врезки в газопровод, разбойные нападения. Но благодаря службе охраны добывающей компании, теперь в округе порядок.

Подавляющее большинство жителей Крестищ – пенсионеры. Самыми старыми жителями села до недавнего времени были сразу несколько человек старше 90 лет. Но в прошлом году их не стало. Так что сейчас долгожительнице №1 здесь 83 года.

СВАТ И ЯДЕРНЫЙ ЗАРЯД

На заснеженной улице Первомайского безлюдно — так же, как бывает спокойно днем ​​в небольшом селе. Под ногами скрипит снег, где-то лают собаки, неистово чирикают воробьи и выдают свое характерное "цинь-цинь" синицы.

Из-за синих ворот в щель молча смотрит почти белым глазом молодая собака породы хаски. Ее хозяйка торопливо идет по двору. Энергично открывает калитку. В этот момент с калины под окнами дома стремительно срывается птичья стая.

 

67-летняя Лидия Сергеевна Рычик одета тепло, удобно и ярко. Из-под оранжевой пушистой флисовой кофты выглядывает розовый воротник свитера, сверху — дубленый жилет с рыжей меховой оторочкой. На голове – бежевая трикотажная шапка, украшенная объемными вязаными узорами и металлической брошью.

- На тот момент я училась на агронома на втором курсе техникума в Парачевке. Летом как раз была на каникулах, - отвечает на вопрос о ядерном взрыве в селе.

Когда в этом месте разведывали и осваивали месторождение природного газа, 16-летняя Лидия жила с родителями в саманном доме под соломенной крышей в Тарасовке — так называли угол на окраине села Первомайское, который спускался к оврагу.

— В 1971-м начали бурить. Что-то пошло не так. Газ пошел в воздух – нас не предупреждали об опасности взрыва, – рассказывает Лидия Сергеевна. — Тогда два человека погибли. Один — Глущенко из Высокого (село неподалеку. – Gazeta.ua), а второй — не знаю откуда. Двое – это те, что нам известно. А что касается других погибших или раненых, то ничего не знаем. Тогда все в секрете держали. Бабушка мужа жила на том месте, где рвануло. Она одна там была — Наталья Квитка. Ее оттуда выселили, а дом развалили. Денег в компенсацию не давали. Здесь неподалеку купила дом.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: "Будем закрывать магазины и ехать в Польшу" - как живет на карантине курортный Миргород, куда со всего мира ездят за водой и особенным салом

Улица Новая, на которой разговариваем, была впоследствии построена для сельских жителей, которых выселили с места, где сейчас находится газокомпрессорная станция. Всего для таких семей построили 18 домов. Переехала в новое жилье и Лидия Рычик.

 

— От нашей старой хаты до скважины метров 500 было. Когда произошла авария, газ очень скоро подожгли. Факел был высой метров 200. Ревело так, что словами не передать. И свет на улице был целыми сутками. Но мы быстро привыкли к такому — через некоторое время ничего не замечаешь, — Лидия Сергеевна показывает на светлеющие за полем здания.

Горело до следующего лета. Зимой вокруг газового факела не было снега — он просто не долетал до земли. А немного поодаль здесь зеленела трава, даже в лютые морозы. Местные приходили к факелу как к туристической мекке, зимой – как к новогодней елке.

Работы на месте аварии велись постоянно – приезжали специалисты, привозили оборудование. От крестьян особых тайн не было. До начала лета 1972-го.

- Тогда по дворам начали ходить, фотографировать хаты. Переписали, сколько деревьев в каждом саду. А потом и говорят, что такого-то числа на такое-то время будет взрыв. А на самом деле было не в тот день – на два или три позже. Что-то у них там первый раз не получилось, – рассказывает женщина. – Атомный заряд привез мой нынешний сват Комко, отец невестки Риты.

Он работал водителем на грузовике МАЗ, продолжает Рычко. Получил наряд поехать на железнодорожный вокзал, забрать груз и привезти в Первомайское. На обратном пути в машину подсел пассажир.

- Сват рассказывал: "Зачем-то сел ко мне военный. Мы ехали с ним, общались". Приехали сюда, отдали колбочку в ящичке. Ну и все. Не знал даже, что именно вез. Узнал уже когда произошел ядерный взрыв. Говорил: "Ой-ой-ой, это же я его привозил!" - рассказывает Лидия Сергеевна. – Мы тоже ничего не знали. Нам заявили, что будут тушить газ и поэтому людей эвакуируют через дорогу в село Высокое. Нагнали милиции и военных. Вертолеты летали. С них военные увидели пацанов-школьников, которые хотели подобраться к скважине поближе, чтобы все рассмотреть. Поймали и отвезли к нам.

ЭВАКУАЦИЯ И СОРВАННЫЕ КРЫШИ

Утром в день взрыва была теплая погода, вспоминает свидетельница. Людей увозили автобусами с 08:00. Работали централизованно – делали переклички и напоминали, чтобы крестьяне не забыли взять с собой документы.

Когда уже все сидели в бусах – специальный отряд проверял дома, чтобы там никого не осталось. Скот – не трогали: собаки остались на привязи, домашняя птица во дворах, а коровы на выпасе. Людям объяснили: эвакуация нужна, чтобы никого не привалило стеной, если от подземного взрыва разрушатся какие-то здания.

Жителей Первомайского вывезли за село Крестище. Предупредили, что максимум на 2 часа и потом всех вернут домой.

— Ровно в 10:00 взорвали. Шатнулась земля дважды: сначала в одну сторону, потом — в другую, — продолжает Лидия Сергеевна. – Неприятно было. Это не было похоже на взрыв, но какое-то движение земли произошло. Мы не слышали звука взрыва и не видели никакого "гриба". Просто все потухло и все. А потом загорелось с новой силой. Яром пошло. В Кирилловке много беды наделало — крыши с домов срывало. Даже в Высоком, что дальше от места взрыва находится, больше разрушило домов, чем у нас.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: "С нами был казак, которого искал черт": как в украинской глубинке снимали легендарный фильм "Пропала грамота"

Дома в Тарасовке в основном выстояли. Местами снесло крыши, в домах потрескались стены, были разрушены дымоходы и печки.

По официальным документам, в результате взрыва разрушились 50 дымоходов, 10 печей. Еще из 10 домов снесло кровли, а в 32 постройках пошли трещины по стенам.

– В нашем доме крыша выстояла – была под соломой. Упала плита (дровяная печь. – Gazeta.ua), в сарае стена выпала. У саманного дома трещины в стене были. Они нам отремонтировали. Хозяйство целое осталось – и корова жива, и птица. Мы сразу вернулись. Правда, можно было заходить в дома только после проверки их людей, – добавляет Рычко. — Нас не предупреждали об опасности: мы пили воду из колодца, молоко, ели овощи из огорода. В овраге, где был взрыв, источник находился - оттуда все пили воду. Никто ничего не подозревал.

 

После взрыва селянам не давали никаких инструкций или рекомендаций. Правду о бомбе люди начали узнавать позже – поползли слухи, говорит Лидия Рычко.

— Мой муж, тогда еще будущий, узнал про взрыв по радио. Буквально на следующий день. Он служил тогда в Германии связистом. Услышал информацию от "Голоса Америки", или подобного радио — что в СССР возле Тарасовки взорвали ядерную бомбу. Муж написал письмо домой об этом. Возможности позвонить не было.

В начале 1980-х жителей Тарасовки переселили на новую улицу. Дали денежные компенсации, а их старые дворы бесследно сравняли с землей.

— Нам дали тысячу рублей за сад, вывернутый тракторами. Я получала эти деньги. Не помню уже, на что родители потратили. Переселились в этот дом, где живем, в 1983-м.

О последствиях взрыва Лидия Сергеевна говорит с грустью. Утверждает: в деревне резко возросло количество онкологических больных. Такие с тех пор были практически в каждой семье.

— У меня свекровь от онкологии умерла в недолгом времени после этого. Сгорела от болезни. Тогда и другие люди пошли умирать. У всех — рак... Оно, видимо, до сих пор действует радиация. Ведь и сейчас много таких больных. Хоть и говорят, что радиация быстро развеялась, но что мы можем знать? В 2000 году приезжала в гости моя двоюродная сестра, когда-то работавшая инженером на Чернобыльской станции. Ехала отдохнуть на месяц. Но через три дня отправилася в Красноград за билетом домой. Говорит: "Я не могу здесь, голова постоянно болит. У вас радиация зашкаливает". И показывала мне на дозиметре числа. Но я в нем не понимаю, не помню, сколько там было.

ОНКОЛОГИЯ "КОСИЛА" ЛЮДЕЙ

Об онкологических болезнях в Первомайском не понаслышке знает бывшая фельдшерица, а сейчас пенсионерка Наталья Александровна Таран. Живёт с мужем на другой улице – Центральной. Взрыв снес с ее дома дымоход и часть крыши, выбил стекла в окошках на чердаке.

На небольшом дворе за зеленым забором надрывно лает небольшой черно-белый пес. Высокая худощавая женщина в синем утепленном пальто и серой шапке из ангорской шерсти, выходит из дома. На ходу надевая новую медицинскую маску на лицо. Держит в руках пожелтевший газетный лист.

 

— Вот о нас в газете писали, я здесь еще молодая и красивая, мы здесь с мужем. Хочу ее сохранить, показывать внукам и правнукам, — улыбается.

— Нас двое на все село осталось — о ком в газете писали, — весело выкрикивает 72-летний Николай Таран.

Идет из дома к воротам, на ходу застегивая молнию на темном свитере под коричневой курткой с овчинным воротником. Широко улыбается.

– В тот момент мне было 23 года. Работал в милиции - Красноградском райотделе. Попал в Первомайское в начале июня. На аварийной скважине вели подготовительные работы. Была пропускная система. Нашей задачей было проверять машины. Был внизу блок-пост, палатка – мы по суткам дежурили. Машины везли стройматериалы – щебенку, песок, всякие агрегаты.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: "Пацаны, ну что вы там? Погнали!" - как сетями "таскают" судаков и синцов на самом большом водохранилище Украины

Милиционеров расположили в 200-250 м от газового факела, рассказывает мужчина. От огня чувствовался очень большой жар. В первые дни дежурства поражал звук — рев пламени не давал покоя.

— Сумашедший гул и шипение, свист. Через неделю - привыкли. Что там делалось на буровой — нас это не касалось. Техники очень много было, и людей много, - говорит Таран. — Никаких ЧП у нас не было — никто не нарушал пропускной режим, была обычная рабочая обстановка. В день, когда привезли заряд, я был на посту. Но ничего не видел, потому что завезли с другой стороны.

В последние дни подготовки взрыва - на аварийной скважине была усилена охрана. В оцепление, кроме милиционеров, поставили курсантов милиции и военных.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Колонны машин подавляли. Местные называли переселения войной - как эвакуировали людей из Чернобыльской зоны

Правоохранители стали в кольцо вокруг скважины с радиусом в несколько метров. Их предупредили: в момент взрыва, чтобы не травмировать позвоночник, нужно стать на цыпочки.

— Сама скважина в овраге была, а мы поднялись на бугор, чтобы посмотреть. Были ближе 300 метров. Ровно в 10 часов мы стали на пальчики, постояли секунд 15, как нас учили. Не было сильного толчка – с ног не сбивало. Немного колыхнуло, - вспоминает Николай Таран. - Секунд на 15 тихо-тихо стало - непривычно, потому что до того ревело все. А потом еще немного земля колыхнулась и поднялся гул из-под земли. И вдруг шарахнуло – коричневый столб, как гриб, метров на 400 поднялся вверх! Потом грязь ушла и пламя снова вырвалось и загудело.

 

— На горе стояло много "Волг" (легковая машина, на которой в советские времена ездили преимущественно представители компартии и чиновники. – Gazeta.ua) и вертолеты были где-то на расстоянии километра. Там такое начальство было! И военные генералы, адмиралы... На их фоне мы как мыши были. Когда поднялся "гриб", начальство быстро повскакивало в свои машины и давай убегать, вертолеты разлетелись. Нас никто не предупреждал, пришли и сказали: "Ваша миссия закончилась, вы свободны".

Мужчина рассказывает, что облако быстро подхватил ветер и понес в юго-восточном направлении – в сторону Дандасовки – села в соседней Полтавской области, где сейчас не зарегистрирован ни один житель.

- Часа через два нас привезли обратно. Дом стоял, но дымоход завалился – ни у кого вокруг дымоходов не было. Крыша была под железом и она осталась, но упала часть печки. Ну, нам привезли стройматериалы правда. Мы сами ремонтировали, — вспоминает Наталья Александровна.

В то время 21-летняя женщина училась в медицинском училище. Через 3 года вернулась работать в родное село фельдшером. Тогда в Первомайском жило 450 человек. Сейчас – 170.

— Людей начало косить... На кладбище даже по датам можно посмотреть. Людей много умерло раковых. У меня мамки от онко не стало, и соседа через дорогу. Как посчитать – страшно. До подрыва меньше болели раком. Но точно не могу сказать, что это последствия взрыва такие, — объясняет пенсионерка.

Рассказывает, что никаких льгот жителям села никогда не давали: ни скидки на газ, ни повышенной пенсии. Они с мужем сейчас получают по 2800 гривен. От соседства со скважиной одни проблемы, жалуются.

 

— Буровики по дороге едут и землю натягивают! Как снег и земля мерзлая – их нет. Только оттает — тянутся караваны, везут вагончики и многое другое. Там машины со страшным тоннажем. Сергей Николаевич было организовал, чтобы засыпали улицу щебенкой. А уже ее нет – вытащили все своими колесами огромными, грязными. Плиты не кладут сюда – возят себе.

— Как раз о плитах могу сказать: они огромными машинами возят их через Крестище — сначала туда тысячу штук, а потом ту тысячу везут назад. Выкладывают, чтобы им были там хорошие дороги. А наши пути разрушают, — добавляет Сергей Шатравка. — Ездят машины по 60 тонн с огромными колесами. Ремонтировать свои дороги самостоятельно не очень можем. Нынешний ямочный ремонт улицы Мира в Крестище выполнили на 49 тысяч, но это капля в море.

АПТЕКИ И АВТОБУСЫ

Актуальной проблемой Первомайского и Крестища является отсутствие транспортного сообщения, жалуются супруги Таран.

— Громада проплачивала за автобус деньги и льготы для пенсионеров. Но с осени, когда вообще невыносимая дорога стала, перевозчик отказался ездить. Зачем оно им надо, если у нас все разбито? - объясняет Шатравка.

– Раньше красота была – во вторник и четверг можно было бесплатно съездить в Красноград скупится. Сейчас не ездит к нам ничего, – говорит Наталья Таран. — Хорошо, хоть вахта берет - автобус их сюда ездит. Так 30 гривен платить нужно за проезд в одну сторону.

 

Женщина рассказывает, что хоть и 20 лет на пенсии, но для местных она все равно "медицинская консультация" и "неотложная помощь". Потому что нынешняя фельдшерка работает в селе только днем, а после 15:00 ее уже нет на месте.

— С лекарствами в селе еще одна проблема: аптеки нет. До соседнего Крестища нужно еще добраться. А цены там в аптеках такие, что иногда чуть ли не вдвое превышают красноградские. Да и ассортимент небольшой, – отмечает Наталья Александровна.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: "Так стало жалко этот народ! Как это - люди без родины?" - турки с Месхетии обжились в украинской глубинке

ПОГОДА И ЛИМОНЫ

По дороге среди полей проезжаем к месту, где была аварийная скважина. Здесь еще 50 лет назад жили люди, а сейчас возвышается газокомпрессорная станция. Вереницей тянется к подстанции высоковольтная линия. Вдоль забора видно восем больших агрегатов станции, когда-то крашеных в голубой цвет. Со времени краска облущилась, из-под низа проступила ржавчина. Над широкими трубами рядом с каждой установкой колеблется полупрозрачное марево – видно, что в воздухе здесь высокая температура.

 

— Видите, сколько тепла выходит? Это машины, качающие газ его выпускают. Ранее здесь были построены колоссальные теплицы, получавшие тепло из них. Вода горячая шла по трубам и отапливала. Здесь выращивали огурцы, помидоры, лимоны. Было очень классно. Это "Шебелинкагаздобыча" себе сделали такое предприятие. Просуществовало лет 10. Для своих работников оно было. Продавали им все очень дешево — тепло же даром получали. А потом это все дело зарубили и разобрали, — говорит Сергей Шатравка.

Крестищенский староста предполагает, что с тех пор, как начались эти тепловые выбросы в атмосферу, над территорией локально поменялась погода. В частности, уменьшилось количество дождей в теплый сезон. Так, над Красноградом в 25 км отсюда могут быть ливни, над селами в радиусе 10-15 км – дожди. А здесь – сухо.

Дорога спускается между полями вниз к оврагу. Слева раскинулась территория ГКС, справа — мешанина из земли, остатков труб большого диаметра и обломков железобетона. Валяются здесь с 2005 года, когда на станции провели реконструкцию.

У ворот видно, что строительство продолжается: за территорией станции сложены строительные материалы, из бетонного основания тянется к небу уже связанная арматура.

Среди площадки на бетонных блоках стоят жилые вагончики. В одном пункт охраны. На плитах под другим двое рабочих в одинаковых синих бушлатах на газете разложили обед: небольшой термос, свертки с бутербродами. За забором с земли тянется множество желтых и голубых труб разного диаметра — с вентилями и без. Фоновый звук – постоянное гудение, которое передается в землю достаточно ощутимой вибрацией.

 

Остатки скважины – в овраге. Выглядят как кусок старой трубы торчащей из земли. Рядом табличка сообщает, что это скважина №35. Неподалеку находятся действующие скважины, где добывают газ: несколько белых труб с вентилями. Рядом земляные валы. Это место, куда продувают трубы, выбрасывая шлаки из недр на поверхность земли.

— Надо выбирать, чем жертвовать: или экология, или в домах зимой тепло и комфортно, — философски говорит староста, разглядывая овраг с кучей старых железобетонных плит.

АВАРИЯ НЕ ПОВТОРИТСЯ

Вблизи бывшей аварийной скважины в Первомайском регулярно проводятся обучение спасателей — сотрудников специализированной аварийно-спасательной службы "ЛИКВО". Это отдельное подразделение в структуре "Укргазвидобування", постоянно контролирующее безопасность выполнения работ на скважинах.

Об этом Gazeta.ua сообщили в департаменте акционерного общества "Укргазвидобування". Его филиалом и является "Шебелинкагаздобыча", которое проводит газодобывающие работы возле Первомайского.

 

"Насколько известно из открытых источников, основной причиной возникновения аварии на скважине Крестищенского месторождения 50 лет назад, стало несоответствие пластовых давлений месторождения к прогнозируемым. Но с тех пор нефтегазовая отрасль стала в разы технологичнее, эффективнее и безопаснее. Методы проведения работ постоянно совершенствуются , современное оборудование для эксплуатации, бурения и ремонта скважин В том числе, развивается и геофизическое направление Уже сегодня используем технологии и методы, которые позволяют почти со стопроцентной вероятностью определить и спрогнозировать пластовые давления. и нефти", - рассказал Евгений Ващенко, начальник САРС "ЛИКВО".

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: "Били людей - страшное дело. Поджигали. Ужас!" - как гитлеровцы уничтожили Большие Липняги

АО "Укргазвидобування" применяет современное буровое оборудование, которое по уровню надежности и безопасности эксплуатации соответствует мировым стандартам, отмечают в компании.

За последние 8 лет компания провела модернизацию своего парка буровых станков и закупила 20 новых современных буровых установок. Буровые станки оснащены высокотехнологичным оборудованием. В частности, комплексом высокотехнологичного оборудования с датчиками для мониторинга технологических операций, системами контроля бурения, которые не допускают превышения предельных нагрузок и, как следствие, возникновение аварийных ситуаций", - сообщил руководитель департамента коммуникаций "Укргаздобычи" Максим Асауляк.

1

млрд кубических метров газа, по подсчетам некоторых специалистов, сгорело на скважине №35 за 2 года ее работы. Но оттуда не удалось получить ни одного полезного кубометра.

Западно-Крестищенское ГКМ открыто в 1952-м. Это одно из крупнейших газовых месторождений "Укргазвидобування". Уровень его истощенности оценивается в 90%.

×