В поселке Шкло Яворивского района Львовской области месяц назад сгорела пятисотлетняя деревянная церковь св. Параскевы и колокольня. Два дубовых креста и одолженная у МЧСников палатка — сейчас единственное место служб для 700 прихожан.
— Жаль, место намоленое, — говорит на пожарище глава церковной громады Анна Шавало, 63 года. — Я здесь и крестила детей, и женила, и сама замуж выходила.
— Новую возведете? — интересуюсь.
— Не знаем, или деревянную, как удастся, — неуверенно говорит Анна.
— Деревянную опять сожгут, — добавляет односельчанин.
— Сожгли нашу церковь, — опустив глаза, говорит женщина. — Она ночью так вспыхнула, что огонь до самого верха полыхал, — показывает на десятиметровые обожженные березы вокруг.
По заключению МЧС, церковь сгорела из-за "занесения источника огня извне". Предполагают, что причиной загорания могло стать неосторожное обращение с огнем. Анна Шавало никого не обвиняет, но уверенна: в том, что произошло, больше всего был заинтересован прежний настоятель храма отец Петр Черепанич, 53 года.
За годы независимости на Львовщине сгорело тридцать церквей
Он прослужил в старой церкви 18 лет. Когда в прошлом году в Шкло построили новый кирпичный храм, перешел править туда.
— Мы его в старой церкви не хотели больше, — машет рукой женщина. — Я ему говорила: "Отче, едите такой кусок хлеба — на половину бы так!". А он мне: "Если волка не кормить, то он сам уйдет". Он дом построил в Ивано-Франковом (соседний поселок. — "ГПУ"), детей нужно учить — их у него трое. Из старой церкви хотел все перенести в новую. Наверное, думал, что сгорит старая церковь, и все пойдут к нему. А сюда еще больше людей вернулись.
— Тогда собралось, может, человек сто. Вцепились в нашего священника Петра и забрали у него ключи от церкви, — вмешивается в разговор 73-летняя Анна.
Править в старой церкви крестьяне пригласили 39-летнего отца Василия Ковпака из Львова. Так появились две громады. После пожара отношения между прихожанами двух храмов обострились.
— Люди в драку рвались, шли по дороге и проклинали отца Петра, — рассказывает старушка. — Говорят, что он кучу денег берет.
Отец Петр Черепанич о пожаре говорит спокойно.
— Как храм горел, я только видел огонь — как и все, — говорит он. — А что там произошло — один Господь Бог знает, уже год как там не служу. Когда крестьяне отбирали ключи — я не воевал, отдал. Они потом замок в дверях поменяли.
Люди часто сознательно избавляются от старых храмов
Директор Львовской галереи искусств Борис Возницкий, 80 лет, побывал на пожарище на следующий день после пожара. Говорит, что люди стали часто сознательно избавляться от старых храмов. Если в советское время из 800 церквей, которые были складами, сгорело всего две, то за годы независимости — тридцать.
— Церкви перешли в вечное пользование громад, и это "вечное" кое-кто понимает, что можно делать с церковью что заблагорассудится, — говорит Возницкий.
Когда село разрастается и нужен больший храм, общество и священник начинают строить новую церковь. Старая становится никому не нужной. Недавно Борис Возницкий был в селе Крупец Николаевского района Львовщины. Там 20 лет назад стояла деревянная церквушка XVIII века с хорошим иконостасом и иконами. А теперь — большая новая.
— Где церковь старая? — спрашиваю у людей. — Разобрали. — А иконы, иконостас? — Продали...
В музей иконы отдавать не хотят, — продолжает Борис Возницкий. — Их или продают, или уничтожают. Некоторые до сих пор считают, что когда икона отживает свой век, по восточному обряду ее нужно пустить по воде, закопать в землю или сжечь. Потому в церквях сейчас сжигают много икон.
Отец Василий Ковпак убежден, что уцелевшие дубовые кресты на пожарище — хороший знак. На этом месте нужно построить новый храм. Рядом, по традиции, крестьяне закопали в землю обгоревшие образа, иконостас, книги и расплавленную золотую чашу.
2 
1
Комментарии