"Сняли красный флаг и прицепили наш"

"21 января 1973 г. в 23 часа 40 мин. в гор. Черткове на крышах кинотеатра, крытого рынка, здании педучилища и на флагштоке "Лесхоззага" сотрудниками Городского УКГБ и милиции обнаружены вывешенные неизвестными лицами четыре желто-голубых флага. Управлением КГБ приняты активные меры к установлению этих лиц", — докладывал уже на следующий день, в понедельник 22 января, председатель КГБ Украинской ССР Виталий Федорчук первому секретарю ЦК Компартии Украины Владимиру Щербицкому.

Кроме четырех украинских флагов, в райцентре Чертков на Тернопольщине местные милиционеры и кагэбисты сняли с фасадов центральных домов 11 листовок размером 45х49 см, написанных на обойной бумаге. Фиолетовыми чернилами на них были выведены лозунги "Позор политике русификации", "Свободу слову, печати, митингам", "Свободу украинским патриотам". Упомянуто также, что на 22 января 1973-го выпадает 55-я годовщина провозглашения независимости Украины IV универсалом Центральной Рады Украинской Народной Республики.

В тот же день из Киева в райцентр выехала оперативная группа КГБ, которая должна была помочь местным найти виновников этого "дерзкого националистического проявления". В следующем сообщении главный кагэбист УССР писал, что его служба активно проверяет преподавателя Чертковского педучилища, "допускающего националистические высказывания", а также парня, которого якобы видели возле учебного заведения незадолго до того, как там появился флаг.

В действительности в Черткове развесили флаги и расклеили листовки восемь парней из села Росохач, что в 12 км от райцентра. Впоследствии их назовут "Росохацкой группой". А задумал отметить годовщину независимости флагами и листовками обвальщик местного мясокомбината 23-летний Владимир Мармус.

— Со всеми ребятами мы фактически выросли вместе, — рассказывает теперь 63-летний Владимир Мармус. — В начале 1970-х кто-то в колхозе работал, кто-то рабочим в городе. Но по вечерам любили собираться. Крутили транзистор, чтобы услышать радио "Свобода", читали довоенную литературу. Я собирал повстанческие песни. Думали, как бы это продолжить дело вооруженного подполья 1940-х. Потому что в то время в народе какая-то такая растерянность была. Говорили: "Да уж те коммунисты весь мир заберут". А система работала: в школах историю перекручивали, рассказывали, что национальность — это пережиток. Детей поговоркам о Ленине учили вместо украинских. Так иногда неприятно было. Хотелось показать: борьба за независимость продолжается.

Осенью 1972 года на одном из собраний окончательно решили провести акцию в райцентре к годовщине независимости. О памятной дате Мармус узнал из архивной подшивки детского журнала "Дзвіночок", который до 1939 года издавала львовская "Просвіта". Там же было описано, как выглядит украинская символика. Начали подготовку.

— Первая проблема возникла с флагами. Оказалось, что желтая и голубая ткань, из которой можно пошить знамя, — в дефиците. Ездили аж во Львов, там купили синюю. Желтую нашли в Тернополе. Древки сделал брат в столярном цехе.

Листовки написали плакатными перьями в летней кухне самого молодого из участников группы — 15-летнего Петра Витива.

— Пробовали приклеивать к стене обычным магазинным клеем — стекало. Добавили немного муки — и как раз: стало густо, как штукатурка.

Развешивать флаги и листовки решили в 23.00. Рассчитывали, что их увидит молодежь, возвращаясь с воскресных танцев. Из села в райцентр добрались пешком. Только один — 20-летний Степан Сапеляк с багажом поехал на автобусе — якобы добирался на работу во Львов. В действительности он дождался других в Черткове.

— Древки с флагами я спрятал под длинный плащ, и мы с Витивым взялись за работу. На крытом рынке он меня подсадил на крышу, а оно как начало тарабанить. Быстро закрепил в какой-то дыре наискось, и назад. На кинотеатр "Мир" вылезли по пожарной лестнице. На лесхозе сняли с флагштока красный флаг и прицепили наш. К патрубку на стене педучилища Витив вылез по дереву. Был еще пятый флаг — мы думали его повесить около райкома, но трос на флагштоке оказался заштопореным. Поскольку спешили, то закрепили его на ближайшем дереве — где он делся, неизвестно.

Плакатов и листовок было около 40. Но в руки КГБ попало 19.

— Рассказывают, что преступников тянет на место преступления. Так и меня в Чертков на третий день потянуло, — продолжает Владимир Мармус. — Поехал туда под поводом постричься. В парикмахерской слышу, женщины между собой говорят: "Вот ребята дали! Говорят, то какая-то группа из Львова приехала". В другом месте услышал, как один мужчина другому доказывал, что акцию организовали сионисты. А его собеседник никак не мог понять, зачем евреям сине-желтый флаг вывешивать.

Кэгэбисты и милиционеры искали виновных почти месяц — безрезультатно. Проверили даже учеников неблагонадежного преподавателя педучилища. У какого-то обнаружили якобы похожий почерк с тем, что на листовках. Однако эта версия зашла в тупик. Но в середине февраля кто-то из работников львовского педучилища доложил в КГБ, что лаборант Степан Сапеляк хвастался перед коллегами: "Что тут у вас, во Львове! Вот у нас, в Черткове, ребята флаги вывесили...".

— 18 февраля Сапеляк прибежал ко мне домой, кричит, что его уже вызывали, — вспоминает Мармус. — Спрашиваю: зачем же ты ко мне пришел? За тобой же хвост может быть. В тот же день вечером на вокзале его арестовали. А через несколько дней взяли меня.

Сначала ребята заявляли, что расклеивали листовки и развешивали флаги вдвоем. Но допросы продолжались. 14 марта Щербицкому отчитались: "На допросах 12 и 13 марта Сапеляк показал более подробно о том, как было совершено это преступление, и назвал других соучастников". Заговорщиков арестовали. Инкриминировали антисоветскую агитацию и пропаганду.

Закрытое судебное заседание в Тернопольском областном суде в сентябре 1973-го длилось неделю. Родственников пустили только на заслушивание приговора.

— Когда судья начал его зачитывать, пропал свет. Охрана оттеснила родственников в угол, а судье принесли свечу. Я сразу вспомнил, как перед тем, как идти на дело, каждый из нас приносил при свече присягу не предавать. Так же при свечах каждый из нас и получил приговор. Мне как организатору дали шесть лет лагерей и пять ссылки.

Степан Сапеляк и Николай Мармус получили по пять лет лагерей и три — ссылки. Петр Винничук и Владимир Сенькив — по четыре и три соответственно, Николай Слободян и Андрей Кравец — три и два. Петр Витив избежал суда, потому что был несовершеннолетним.

— В то время в районе проходила чистка кадров. Сняли местных начальников КГБ, милиции, прокуратуры, суда, парторга. Волна пошла дальше — даже нашего директора в школе сняли — потому что был "недостаточно сознателен". По всему району проводили лекции о вреде буржуазного национализма.

×