Двадцать семь лет назад я был немного причастен к одному событию, которое до сих пор вспоминают в узких кругах. Тогда ребята, мои добрые знакомые, поставили спектакль. Кому-то показалось, что он порочный, и его закрыли — постарался один молодой румяный клерк. Широкой огласки это не получило — учитывая специфику тех времен. Просто закрыли и сделали вид, что ничего не случилось, следовательно, никому ничего за то не было. Могло кончиться хуже.
Когда времена изменились, можно бы все вернуть. Но — те рано умерли, те спились или выехали, другие устали и постарели. Кто еще есть — все при деле. Тот клерк теперь на хорошей должности, заботится о развитии нашей музыки.
Все прошедшее мне всегда вспоминалось с гордой грустной приятностью.
А неделю назад случилось кое-что. Один из героев вышеупомянутых событий пригласил меня на протестную акцию — отдают историческое сооружение под бизнес-офис, нужно защитить. Сошлась старая братия, из тех, что все битвы уже проиграли, проиграют и эту. Однако создали Комитет спасения, куда вошел и тот мой приятель, он занял место в президиуме.
Сошлась старая братия
И тут откуда-то взялся клерк, который когда-то наплевал нам в кашу. Такой, будто только что помылся — розовый и прилизанный. Сзади подошел и сел в кресло рядом с бывшим оппонентом. Тот должен был бы сказать: "Иди отсюда!" Но никто не поймет. Потому что для всех других того события двадцатисемилетней давности просто не существовало. И клерк хорошо угадал это.
Теперь он сидел здесь и будто свидетельствовал, что ничего не случилось. А ведь и в самом деле — ничего. Ничего не случилось и не изменилось, потому что даже старое поражение — это поражение навсегда. И стало грустно, что я не подумал об этом 27 лет тому назад. А с другой стороны, если бы я тогда об этом подумал, то все эти 27 лет не были бы такими счастливыми, какими были.
2 
1
Комментарии
6