Я лишилась политической невинности на прошлых президентских выборах. Тогда яголосовала впервые. До того свой политический инфантилизм объясняла, дескать, смысла не вижу. А в 2004-ом — увидела. Потому что хотелось верить, что от меня что-то зависит. Да и нужно же когда-то начинать.
На днях в гости зашел приятель. Очень умный. Может, потому отошел от мирских дел, купил дом под Фастовом. Там и живет. Приехал в Киев книг купить и зубы вставить. Говорит, голосовать не пойдет. Ему от власти ничего не нужно — и так хорошо.
— Представляешь, сидим с соседом на кухне, а он говорит: у тебя окна нет! И точно. Решетки есть, занавеска тоже, а оконных стекол нет. Я так пять лет прожил, и не замечал.
Счастливый ты, Макс. Опроверг самого Ленина. Доказал: жить в обществе и быть свободным от него можно! По крайней мере, под Фастовом.
А у меня приближается время второго гражданского сознательного акта. Но почему-то не тянет. Сознаться в собственной избирательной фригидности нелегко. Моя квартира завалена политрекламой из почтового ящика. В телевизоре — то же. Меня все хотят. Но не возбуждает. Друзья давят на сознание: ты журналист, ты должна... А кому и что я должна? Журналист — моя профессия. В ином, я нормальная женщина. Из Уголовного кодекса знаю: если человека принуждают к контакту поневоле — это изнасилование. Кому же отдаться? Все чаще приходит мысль о монастыре...
Все чаще приходит мысль о монастыре
Вдруг на улице подходит ко мне девушка. Спрашивает: верю ли я в Бога? Получив позитивный ответ, приглашает на молебен какой-то секты:
— Приходите в воскресенье. Будет прикольно...
Но я верю в своего Бога. И для общения с ним мне не нужна публичность, тем более -приколы. Девушка надувает губки и говорит:
— Ну, хорошо. Поверите в нашего, приходите.
Вряд ли.
2 
1
Комментарии