Я пришла на служебный вход оперного театра за билетами. Вся мокрая от снега, с обветренными щеками и черными разводами туши под глазами. Погодка не баловала. Об этом и пыталась поговорить со знакомым дирижером, когда он передавал те сами билеты.

— Простите, не знаю, что там на улице. Я же в яме все время сижу...

Во фраке, бабочке и лаковых туфлях, мысленно продолжила я.

По пути домой встретила бомжа. Он попросил "на сугрев". Послала его к омбудсмену на Институтскую. Мужчина из-?под бороды цыкнул слюной — обиделся. Объяснила, что защитница человеческих прав предложила обогревать бездомных на первых этажах административных зданий.

Дома было жарко. Муж хозяйничал на кухне и смотрел программу об артисте Кайдановском. Сын?-второклассник решал задачку. Села ему помогать. Из радио несся голос советника президента России по культурным вопросам. О погоде в доме.

Странно, мама, но ведь вы женаты

Муж каждые пять минут появлялся в комнате с новыми сообщениями о жизни Кайдановского. Пыталась поддержать разговор и одновременно узнать, сколько яблок было у Васи. Это оказалось непросто. Чтобы завершить диспут о тяжелом характере и неожиданных поступках величайшего российского актера, выдала тираду о его семейном положении. Мол, неженатый мужчина рискует с годами стать несколько неадекватным. И начала быстро вспоминать всех незамужних и неженатых знакомых. Тот пьянствует, тот подрался с начальником и потерял работу, эта — в глубокой депрессии. Сын оторвался от тетради и буркнул: "Странно, мама, но ведь вы женаты..." И тут же получил разрешение идти на улицу.

Снегопад, минус 20. Хорошая погода, чтобы радоваться семейному уюту.

×