Оккупация Россией Крыма и ОРДиЛО облегчает и ускоряет трансформацию Украины в типичное национальное государство Европы.
Перепечатанный материал "На пути к национальному государству" из еженедельника "Украинський Тиждень" №412.
Результаты октябрьских переговоров в Париже подтвердили, что вопрос восстановления украинского суверенитета над Крымом снят с международной повестки дня, а процесс замораживания конфликта на Донбассе набирает обороты. Несмотря на декларирование сторонами приверженности реинтеграции ОРДиЛО (отдельных, или - точнее - оккупированных, районов Донецкой и Луганской областей) в состав Украины, диаметрально противоположное видение сторонами этого процесса свидетельствует, что без кардинальных изменений внутренней ситуации в Украине или России он не выльется в конкретный результат.
Москва и террористы из "ЛНР" и "ДНР" не перестают настаивать на признании субъектности последних, Киев отрицает и настаивает на существовании только группы отдельных районов двух своих областей. Между позициями очевидна пропасть, и, чтобы Украина приняла российское видение, власть должна измениться здесь, а чтобы Кремль и террористы согласились на украинское, должны как минимум быть отстранены от руля Путин и его соратники. Без одной из этих предпосылок проблема ОРДиЛО в режиме более или менее устойчивого перемирия и "политического процесса" будет дискутироваться годами. Так же как это происходит в течение почти четверти века в Приднестровье или Нагорном Карабахе, или более полутора десятилетия продолжалось в Южной Осетии или Абхазии до российской интервенции 2008 года.
Поэтому в обозримом будущем Украина будет существовать в пределах территорий, на данный момент подконтрольных Киеву. И, несмотря на очевидную моральную травму от потери земель, этот факт имеет ряд практических последствий для нашего государства, многие из которых не без очевидных преимуществ для ее внутренней консолидации и развития. Неделя уже не раз обращал внимание на то, что выпадение Крыму и ОРДиЛО как ключевых электоральных баз совкового пророссийского электората окончательно подорвало баланс между сторонниками проевропейского и пророссийского направления развития страны в пользу первых.
В этой статье мы рассмотрим последствия "обрезание" Крыма и ОРДиЛО для этнолингвистической ситуации и интерпретации Украины как "многонационального государства", на которой базировались идеологические концепции пророссийских сил: "двух государственно наций", "федерализации как согласование интересов различных народов Украины". Вспомним, наконец, и миф о "18 млн россиян в Украине", на основании которого в РФ обосновывали свое особый интерес нашей ситуацией, а на Западе благосклонно относились к этому. Сосредоточимся и на рисках реинтеграции сейчас оккупированных территорий Крыма и ОРДиЛО в состав Украины, независимо от того, через какой период времени она станет возможной.
К 1939 году поляки составляли только 68,9% населения своего государства. 18,8% - украинцы и белорусы, которые абсолютно преобладали в восточных воеводствах. Этот факт на протяжении межвоенной истории был одним из ключевых факторов дестабилизации восстановленной после более века русской оккупации Польши и стал одним из ключевых аргументов в пользу советского вторжения для "защиты украинцев и белорусов" в 1939-м. После потери этих территорий, немало поляков считали исторически своими, значительная часть их общества пережила моральную травму, однако на развитии Польши как европейской национального государства это сказалось в дальнейшем положительно.
Аналогичный процесс в последнее время пережила и Украина. Перед получением независимости по переписи 1989 года доля украинцев в ее населении составляла 72,7%, украинский считали родным только 64,7% жителей. Русские составляли 22,1%, а те, кто считал русский родным, - 32,8%. В 6 из 27 регионов украинский был родным менее чем для половины населения, в Харьковской области - только для 50,5%. Именно такое положение дел создало почву для апологетов "двух государственно наций".
Дальнейшая динамика этноязычной ситуации показала двойную тенденцию.
На большинстве территории Украины, включая "близкий Восток" (Харьковская область, Днепропетровская, Запорожье) и Югом после обретения независимости продолжался рост доли украинцев и тех граждан, которые идентифицировали украинский как родной (несмотря на сохранение в бытовом использования по инерции русского). Уже на момент проведения переписи в 2001 году они составляли большинство во всех регионах государства.
С одной стороны, доля россиян и русскоязычных в Украине уменьшалась, а украинцев и украиноязычных росла за счет различной динамики населения в регионах с их самой высокой концентрацией. В целом население страны (без Крыма, куда продолжалось возвращения крымских татар) с 1989 года по июль 2015 года сократилось на 13% (с 49250000 до 42820000). При этом в западных областях (Закарпатской, Черновицкой, Львовской, Ивано-Франковской, Тернопольской, Волынской и Ровенской) жителей уменьшилось лишь на 4,2% (с 9760000 до 9360000), а в Киеве и области стало даже больше на 1,7% (от 4540000 до 4620000). Зато количество жителей Донецкой и Луганской (до начала боевых действий в мае 2014) упала на 19,9% (с 8190000 до 6560000). В остальных трех областях с наибольшей концентрацией русских и русскоязычных (Харьковщина, Запорожская и Днепропетровская область) до 1 июля 2015 года - на 15,4% (от 9160000 до 7750000).
Нет худа без добра
Однако еще большим оказалось влияние от потери захваченных Россией территорий Крыма и ОРДиЛО. Ведь по переписи 2001 года 51,4% россиян в Украине проживало в пределах четырех регионов, два из которых (Крым и Севастополь) в настоящее время оккупированы Россией целиком, а еще в двух (Донецкая и Луганская область) - отдельные районы, где сосредоточено около двух третей тамошнего русского населения. Если в 2001 году в Крыму проживало 1560000, а в Донецкой и Луганской областях 2840000 россиян, то по состоянию на июль 2015 года, если экстраполировать результаты переписи 2001 года на предвоенную численность населения подконтрольных Украины территорий Донецкой и Луганской областей, в них осталось не более 0780000 представителей этого этноса. То есть с территориальными потерями русских в Украине уменьшилось минимум на 3600000.
На этих территориях даже в условиях независимости продолжался процес, противоположный к общегосударственному, который сближал их с соседней Россией: доля украинцев, которые называли своим родным русский, стремительно росла и значительно превысила процент тех, которые считали таким украинский. Например, только между переписью 1989 и 2001 года в Донецкой области тех, кто считал родным языком украинский, уменьшилось на 6,5% - до 24,1%, а тех, кто русский, увеличилось на 7,2% - до 74,9 %. В Луганской области - первые потеряли 4,9% (их стало 30%), а ряды второго пополнились на 4,9% (их оказалось 68,8%).
Затем этот процесс набирал обороты. И в отличие от тех регионов страны, где русский был распространен в бытовом использовании, но не как идентификационный маркер, в Крыму и на Донбассе показатель русскоязычности тесно коррелировал с цивилизационными и политическими ориентациями. Это не исключало исключения - узкой прослойки местных русскоязычных украинских патриотов и/или сторонников европейского вектора развития. Однако они лишь подтверждали правило. Еще довоенные социологические опросы четко фиксировали на Донбассе антиукраинское большинство в виде сторонников или отделения от государства, или федерализации. Сторонников двух названных вариантов изменения статуса региона в марте-апреле 2014 года было более 80% опрошенных. Проукраинское меньшинство, всегда ограничено 5% или 10-15%, на подконтрольных террористам территориях сейчас еще заметнее уменьшилось вследствие выезда с этих земель.
Можно искать и находить причины такого положения в том числе и в бездействии власти по украинизации и интеграции края с остальными частями государства на протяжении последней почти четверти века. И какими бы ни были двигатели этих тенденций, они никуда не делись, а за последние полтора-два года к ним добавились еще и опыт войны и четко акцентированный образ врага. И это никуда не исчезнет, если не будет безусловной капитуляции террористов, находящихся сейчас там у власти, и процесса, подобного денацификации Германии после 1945 года. Однако любые подобные сценарии до момента падения нынешнего российского режима или распада РФ невозможны. А любые другие сценарии "компромиссной" реинтеграции ОРДиЛО в состав Украины нужного эффекта, естественно, не обеспечат. А "боснийский" или "приднестровский" сценарий сохранения мнимой территориальной целостности при фактическом параллельном существовании разных частей страны не создадут предпосылок для реальной их интеграции в украинское культурно-цивилизационное пространство.
Новая этнолингвистическая реальность
В общем только экстраполяция результатов Всеукраинской переписи населения 2001 года на нынешнее количество жителей 23 регионов и подконтрольных Киеву административных единиц Луганской и Донецкой областей свидетельствует, что доля россиян в нашей стране за исключением оккупированных территорий составляет на 2015 год не более 11,8%, а граждан, которые считают родным русский, - 21,1%. Количество этнических русских за это время уменьшилась по крайней мере до 4580000 против 8340000 в 2001 году при сокращении всего населения подконтрольной Киеву территории страны только на 9460000. Фактически половина демографических потерь произошла за счет россиян. По сравнению с 1989 годом тенденция еще заметнее: численность жителей сократилась на 12450000 человек, русских - на 6770000, украинцев - на 5850000.
В результате доля украинцев выросла как минимум до 83,8%, а тех, кто считает родным украинский, - до 76,3%. Однако на самом деле гораздо больше.
Во-первых, все годы независимости продолжался процесс переселения в большие города жителей сел и городков, где доля украицев и людей с родным украинским существенная. Зато естественный прирост населения среди "старых жителей" мегаполисов, среди которых большая часть россиян и жителей с родным русским, был не таким большим.
Во-вторых, экстраполяция результатов переписи 2001 года на население различных регионов в 2015 году не идеальна в том, что завышает количество россиян и людей с родным русским в Киеве. Здесь наблюдался наибольший с 2001 года прирост населения, который был достигнут за счет миграции в столицу выходцев главным образом из центрально- и западноукраинских регионов, среди которых доля россиян и людей, считающих родным русский, минимальна.
Наконец, в течение 2001-2015 годов на большинстве территорий Украины продолжался процесс роста доли украинцев и граждан с идентификационным родным украинским языком (независимо от того, какой используется в быту), начатый еще в 1990-х. В его основе соответствующий выбор младших поколений, прежде всего с этнически смешанных семей, на фоне роста патриотизма и отождествление себя с Украиной. Все события, которые стали мощными катализаторами этого процесса, произошли после переписи 2001 года: это и Оранжевая революция 2004-го, и Революция достоинства 2013-2014-го, и война с Россией 2014-2015 годов.
Все эти факторы существенно корректируют оценку доли россиян и граждан, которые считают русский родным, а весь масштаб их влияния может быть зафиксирован лишь с помощью переписи населения, неоправданно затянувшейся, что способствует продолжению спекуляций на темах "полиэтнического государства" или "народов Украины".
Впрочем, даже общая оценка их возможного влияния заставляет снизить долю русских и лиц, трактующих русский как родной, с 11,8% и 21,1%, которые дает экстраполяция результатов переписи 2001 года, по крайней мере до 8-9% и 17-18% соответственно. А украинцев и граждан, считающих родным украинский - с 83,8% до 87-88% и с 76,3% до 79-80%.
Это ставит Украину в один ряд с такими национальными государствами Европы, как Литва (84,2% представителей титульной нации), Болгария (85,5%), Словакия (85,8% при 9,7% венгров, компактно сосредоточенных в виде автохтонного большинства на своих исторических землях), Чехия (86%), Сербия (86,6% без Косово), Хорватия (89,6%) и Румыния (90%).
Ни в одном из подконтрольных Киеву регионов доля россиян не достигает даже 30%, в абсолютном большинстве она является меньше 10%, и только в шести превышает 15%. Это лишает идею "двух государственно наций" оснований даже в пределах тех отдельных регионов.
Наконец, в подконтрольных сегодня Киеву пределах страны только в одной области преобладает доля граждан, считающих родным русский (62,9% в освобожденных районах Донецкой области). В других регионах граждане, для которых он является родным, составляют большинство лишь в отдельных местах и нескольких районах, изолированные друг от друга территориями с преобладанием русскоязычного населения. В частности, и в неоккупированной части Луганской области даже экстраполяция результатов переписи 2001 года дает 71,3% украинцев (русских только 26,8%) и 53,7% жителей, считающих украинский родным.
Перспективы реинтеграции
Таким образом, с одной стороны, территориальное "обрезание" приблизило Украину к состоянию национального государства. С другой - даже экстраполяция результатов переписи 2001 года свидетельствует, что в оккупированных районах Донецкой области ("ДНР") украинцев должно быть менее 50%, а жителей для которых украинский является родным, - до 15%. Зато россиян и жителей, которые считают родным русский, соответственно 46% и 84%. В оккупированных районах Луганщины экстраполяция дает 52% украинцам и 19% тем, для которых украинский является родным; и 45% русских и 80% тех, кто считает таким русский.
Уже сейчас в оккупированных районах с 6 млн жителей не более чем 11,6% считают родным украинский и только 37,3% идентифицируют себя как украинцы. Этот диссонанс с остальной страной, который существовал и до 2014 года, только усилится под российской оккупацией. Атмосфера террора против всего украинского и размах российского национал-шовинизма ускорят этническую чистку и вынужденную смену самоидентификации там украинцев. В Крыму соответствующая тенденция уже зафиксирована переписью населения, которую оккупационная администрация провела в октябре прошлого года: доля украинцев там "уменьшилась" по сравнению с 2001 годом от 24% до 15,08%, лиц. А тех, которые назвали украинский родным - от 9,5% до 3,3%. В целом процесс не нов: аналогичный свое время состоялся на некогда украинской Восточной Слобожанщине и Кубани. И, скорее всего, в ближайшее время это ожидает и ОРДиЛО.
Если эти территории не удастся вернуть в ближайшие годы (а успех здесь маловероятен, учитывая опыт других замороженных конфликтов на постсоветском пространстве), то в будущем актуальность такого шага будет не больше, чем включение в состав Украины пока совершенно чужеродных районов Белгородской или Воронежской областей России. В перспективе двух-трех десятилетий пропасть между Украиной и оккупированными территориями наберет масштабов той, которая сейчас отделяет нас от прилегающих когда-то преимущественно украинских областей РФ.
Взамен Украина получает возможность сравнительно легче интегрировать и украинизировать подконтрольные территории Луганской и Донецкой областей, чего не было сделано в течение предыдущей четверти века. По крайней мере, в тех размерах, в каких это произошло раньше с другими южными и восточными регионами.
3 
1
Комментарии
4