Экскурсия для Хрущева, лихие девяностые и уникальное поле: как "живет" старейшая в Украине опытная станция

35

Старейшая в Украине сельскохозяйственная опытная станция им. Николая Вавилова находится в Полтаве. В этом месяце ей исполняется 138 лет.

Днем рождения станции считается 28 октября 1884-го. В этот день на собрании Полтавского общества сельского хозяйства избрали первый Совет Опытного поля.

Само же общество было создано в тогдашней Полтавской губернии в 1865 году, по инициативе князей Сергея Викторовича и Льва Викторовича Кочубеев. Последний стал первым его руководителем. В последующие годы в обществе высказывали мнение о необходимости полей для проведения сельскохозяйственных опытов. Однако годами этот вопрос постоянно откладывался из-за нехватки средств.

В конце концов, для опытов в 1884 году были приобретены два участка со зданиями общей площадью 23,3 га. А в 1893-м Опытное поле разрослось до 73 га. Пашня располагалась за пределами тогдашней Полтавы.

В настоящее время учреждение занимает около 200 га в пределах города – эти площади частично заняты зданиями и сооружениями. Но на 160 га "раскинулась" пахотная земля. Станция занимается испытанием разных сортов злаков. В частности, пшеницы. Также успешно селекционирует кормовые культуры – здесь вывели новые сорта вики и люцерны, а также проводит агрономические опыты. Сейчас шесть, из них три – мирового уровня.

Как выглядит и чем живет историческое научное учреждение, выясняла корреспондентка Gazeta.ua.

ЦЕЛИНА

Хотя опытная станция расположена в черте города, создается впечатление, что мы уже покинули городскую застройку. Одноэтажные частные дома, между которыми асфальтовая дорога поднимается с оврага вверх, неожиданно остаются позади, открывая с обеих сторон просторы осеннего, практически убранного поля.

Слева в низкое дождливое осеннее небо тянутся панельные дома спального района, справа горизонт контрастно очерчивает лесополоса и насыщенные терновые заросли. Среди них вытянулись едва заметной цепью высоковольтные линии электропередачи.

Фото: Ольга Стенько

Рядом одной из таких опор расположен небольшой участок земли, где длится один древнейших опытов.

– Здесь с момента основания станции был участок непаханой земли – целина. В 1895 году начали вести этот опыт. Затем здесь ставили электростолбы, позже – высоковольтные опоры. Часть участка распахали. То, что сейчас осталось – чуть меньше 0,4 гектара целины. Это был участок полтавской степи, – рассказывает бывший старший научный сотрудник Полтавской опытной станции, кандидат сельскохозяйственных наук Ирина Колесник, проработавшая в учреждении 31 год. – Когда я училась в институте, там даже ковыль рос. Территория была ограждена забором, нас, студентов, откуда гонял сторож. Только подойдешь посмотреть, а он уже бежит и дует в свой свисток.

Колесник начала свою карьеру с младшего научного сотрудника. В конце концов защитила кандидатскую работу, вела несколько новых сортов кормовых культур, ябыла заместителем директора, заведовала лабораторией селекции и семеноводства. На пенсию ушла в 2015 году.

– Этот сторож был объездчиком, постоянно объезжал поля. Здесь тогда все очень контролировали, чтобы ничего не рвалось, предотвращали любое человеческое вмешательство. Сейчас ограждения нет, его украли в лихие 1990-е. Тогда воровали все, до чего могли дотянуться. Даже бетонные плиты из забора и брусчатку с дороги.

Сейчас эксперимент на участке целины уже тяжело считать чистым, считает Ирина Витальевна. Последние годы участок периодически расчищают от территории, а специалистов, планомерно проводивших этот опыт, сократили еще в начале 2000-х.

 

– Часть агрохимической лаборатории была в центральном корпусе. Отдельный ее сотрудник контролировал состояние почвы на исследовательском участке – химические процессы. Был четко расписан график анализов, – продолжает Ирина Колесник. – Драматические перипетии жизни станции сложились так, что человека сократили, лабораторию – свернули. Она была уникальна, создавалась вместе со станцией. Собственно, для того чтобы создать эту лабораторию, и построили нынешнее центральное здание. Несколько лет назад, уже после моего увольнения, лабораторию разгромили. Уничтожили уникальные встроенные шкафы, старинную лабораторную посуду утилизировали. Там были реактивы такой химической чистоты, что трудно описать. Этикетки на них были старинные, уникальные. Сказали, что якобы были опасные химреактивы. Это очень преувеличено.

Музей истории станции и разместили в помещениях лаборатории – перенесли из старого одноэтажного корпуса часть первой экспозиции.

Музей научного земледелия был создан в ноябре 1978 года по решению научно-технического совета станции и действовал еще недавно. Затем старый корпус освободили, чтобы передать в частную собственность сотрудникам станции, часть экспонатов перевезли в центральный корпус. 5 октября 2018-го обновленному музею решением департамента культуры Полтавской ОГА дали статус народного.

МУЗЕЙ

Центральная усадьба Полтавской сельскохозяйственной опытной станции расположена на территории, которую уже более 100 лет называют Новый хутор. За бетонным забором, отгораживающим территорию от полей, много высоких старых деревьев. Липы, дубы, клены, хвойные деревья затеняют двор и создают уют.

Небольшая въездная аллея заканчивается круглой клумбой, посреди которой растут величественный дуб и старая раскидистая ель. Между деревьями просвечивается бело-голубая трехэтажная центральная постройка станции – бывший лабораторный корпус сейчас вмещает администрацию, актовый зал, музей и огромную библиотеку, которая насчитывает около 60 тыс. книг на аграрную тематику.

Справа от корпуса создан "Вавиловиарий" – уникальный мемориальный парк с редкими для наших широт видами растений. Он был торжественно заложен в ноябре 1987 года в честь 100-летия со дня рождения ученого Николая Вавилова – естествоиспытателя, генетика и селекционера. В том же году Опытная станция была названа в его честь.

 

В настоящее время музеем занимается заведующая научно-производственным сектором опытной станции Любовь Кавалир. С невысокой блондинкой в ​​черном трикотажном платье с люрексом выше колена и черном плаще встречаемся возле металлопластиковых дверей админкорпуса – во время ремонта современная конструкция заменила старые массивные деревянные двери.

Музей истории Полтавской сельскохозяйственной опытной станции занимает несколько комнат на втором этаже. Среди экспонатов – лабораторное оборудование и приборы начала XX века, рабочий инвентарь, портреты ученых, которые внесли значительный вклад в деятельность станции и развитие аграрной науки, старые фотографии и рисунки.

Любовь Кавалир рассказывает, что в начале XX века Опытное поле обрело новую жизнь и старт для активного развития. В 1901 году губернским собранием постановили реорганизовать его в Опытную станцию ​​второго разряда, а в 1909-м решили расширить деятельность и открыли несколько научных отделов, которые и создали в течение 1910–1914 годов. На станции был создан энтомологический (позже ставший отделом защиты растений. — Gazeta.ua), агрохимический, животноводческий, метеорологический отделы, а также по изучению сорной растительности.

Ученые, работавшие в этих отделах, с легкими улыбками смотрят на посетителей музея со старых, уже пожелтевших и выцветших портретов и групповых фотографий.

– Здесь можно увидеть, как выглядела станция в начале XX века, – рассказывает Кавалир. – Раньше располагалась в здании на Старом Хуторе – это были первые земли, приобретенные для Опытного поля. А уже в 1911-м построили и открыли это здание, где мы сейчас находимся. Здесь размещалась лаборатория. Ее частично воспроизвели в музейной экспозиции.

В одной из комнат вдоль стены напротив входа расположены старинные деревянные шкафы с большим количеством ящичков. Этой энтомологической коллекцией восхищались многие ученые, а сейчас гордится учреждение. Шкафы перевезли сюда из старого здания лаборатории.

 

– Уникальная коллекция насекомых, вредителей сельскохозяйственных культур насчитывает более 30 тысяч экземпляров. Ее собрал энтомолог Николай Курдюмов, заведующий энтомологическим отделом с 1910 по 1914 год. Есть насекомые, которые сейчас в природе не встречаются, – работница выдвигает несколько тяжелых деревянных остекленных ящиков.

На специальных планшетах иглами пристегнуты высушенные насекомые в разных стадиях развития – от личинки до взрослой особи в виде бабочки.

Вдоль противоположной стены установлен элегантный деревянный лакированный длинный шкаф необычной конструкции. Шесть отдельных ячеек со стеклянной дверцей разделены внутри оцинкованными металлическими перегородками с полосами для металлических перфорированных полок.

С одной стороны – более высокое отделение без дверцы с медным вентилем наверху и медным краником внизу. Вдоль шкафа тянется неширокая деревянная полка.

– Некоторое время Курдюмов работал за границей. Из США привез чертежи, по которым был создан этот прототип современной климатической камеры. В таких исследовали развитие насекомых от яйца до взрослой особи. Для этого их помещали в контролируемые условия с определенными параметрами – температурой, влажностью и другими, – хранительница музея открывает дверцу и показывает чашку Петри с засушенным жуком.

ПОЛЕ, НАКОРМИВШЕЕ МИР

Немало внимания в экспозиции уделили Николаю Вавилову. Будущий видный ученый, учась на аграрном факультете Московского сельхозинститута, в 1910 году проходил практику на Опытной станции в Полтаве.

Именно здесь он начал свою научную деятельность и по-настоящему увлекся аграрной наукой. Свои первые труды Вавилов, будучи практикантом, публиковал в журнале "Хуторянин" Полтавского сельскохозяйственного общества. Летом 1912 года он исследовал устойчивость злаковых культур к болезням – бурой ржавчине и мучнистой росе.

Даже став признанным ученым, Вавилов не забывал о станции и при случае посещал ее. На одной из фотографий, размещенных на стендах, можно увидеть Николая Ивановича вместе с сотрудниками станции под раскидистым каштаном. Само дерево хорошо сохранилось и до сих пор возвышается над первым лабораторным корпусом на Старом Хуторе.

 

Как писал Николай Вавилов, работа на Опытном поле стала важным стартом его научной карьеры: "Лично для меня Опытное поле, его коллектив, дали импульс к дальнейшей работе, веру во всю агрономическую работу".

Ученый посвятил жизнь изучению и усовершенствованию сортов злаков, кормящих население всего мира. Основание своих компетенций и научных интересов получил именно на Полтавской опытной станции. Поэтому она и получила неофициальный эпитет "поле, которое накормило весь мир".

БЕССМЕННАЯ РОЖЬ

В другом зале привлекает внимание еще один шкаф необычной конструкции от потолка до пола: узкая длинная ячейка с прозрачной дверцей заполнена землей, которую пронизывают сверху вниз тонкие "нити" – это корневая система дикорастущих злаков.

Эту пробу почвы с Опытного поля в 1888 году взял основатель генетического почвоведения, профессор Василий Докучаев. Рядом – пробы грунтов, взятые в 1945 году на участках, где уже тогда 60 лет продолжались опыты.

Одним из первых и самым продолжительным опытом является поле бессменной ржи. Эксперимент был заложен в 1885 году. Первый директор Опытного поля Борис Черепахин представил первую программу работ на следующие 10 лет. Определили именно полевой метод исследования в естественных условиях как наиболее научно точный. Впоследствии в эпиграфе к первому отчету Черепахин пишет: "Слова и иллюзии проходят, а факты остаются".

Впервые эксперименты с бессменными посевами заложили в Англии – в 1843 году приступили к опытам с озимой пшеницей в исследовательском центре Ротамстед (расположен в городе Харпенден, графство Хартфордшир в Англии. – Gazeta.ua). Полтавское Опытное поле по длительности эксперимента именно с рожью занимает второе место в мире, после опытного центра в городе Галле, Германия.

Эксперимент на Полтавской опытной станции длится уже 137 лет, для него используется участок площадью 0,43 га, расположенный на Старом Хуторе – на самой границе станции и городской застройки. Озимую рожь без севооборота высевают здесь без применения агрохимических препаратов, почву не подкармливают, вредителей не уничтожают, количество и качество сорняков на участке тщательно учитывают.

– Слышала, что об этом поле рассказывают, будто его засевают собранным с него зерном и с примесями растущих сорняков. Это не более чем легенда, придуманная невеждами. С самого начала в методике опыта было записано, что посевы осуществляются высококачественными семенами районированных (соответствующих климатическим условиям определенной природной зоны. – Gazeta.ua) на момент посева сортов. Сеют минимум элиту. А рожь, собранную с участка, реализуют, как и другое зерно, – рассказывает об опыте Ирина Колесник.

На этом поле сложился особый биоценоз: как сорняки растут сокирки, ромашки, васильки и другие дикие, говорит ученая. В то же время возле ржи никогда не будут расти сорняки вроде осота, амброзии или искренницы – растение выделяет особые вещества, которые не дают развиваться таким вредителям полей.

 

– Рожь считают чистильщиком поля, нею можно оздоравливать землю. Ее засевают, чтобы уничтожить сорняки, в том числе карантинные. На примере этого поля ученые исследовали, что в первые годы урожайность ржи падает, а затем устанавливается и держится на определенном уровне. Примечательно, что эксперимент не прерывался никогда, даже во время оккупации в годы Второй мировой войны. Поле дважды пересевал немецкий учёный, фактически спасший станцию от уничтожения. С этим связана еще одна история, тоже обросшая легендами.

КНИГА, КОТОРАЯ СПАСЛА СТАНЦИЮ

– Во время немецкой оккупации частью библиотеки, которую не вывезли, а оставили здесь, заведовала Екатерина Шаптала. От Светланы Константиновны Исаевой, принявшей от нее библиотеку, я слышала пересказанную историю о книге, спасшей нашу станцию, – говорит Ирина Колесник.

В течение двух лет, пока Полтава была в оккупации, в город приезжали многие гражданские немцы, которые налаживали здесь жизнь, решали административные вопросы.

Большую часть научной библиотеки, оборудования и приборов, а также семенной материал института в начале войны вывезли в эвакуацию – в поселок Красный Кут Саратовской области России. Туда же выехали многие научные сотрудники. А часть персонала осталась на месте, им на усиление приехали рабочие из других областей. Научные работы на станции продолжались – с тем отличием, что почти два года куратором института был немецкий ученый Гильдебрандт.

– Это был какой-то фарт. Наступали и отступали войска тогда по пути Петра (речь о царе Петре I, чье войско в 1709-м прибыло под Полтаву, где приняло участие в битве с войском Карла XII. – Gazeta.ua), здесь до сих пор по территории остались старые окопы нарыты. Полтаву очень тогда бомбили, но ни одна бомба в станцию ​​не попала, – объясняет бывшая сотрудница станции.

И добавляет личное воспоминание, которым иллюстрирует еще довоенное состояние здания, которое нуждалось в ремонте.

– В 2000-м по холодам приехал к нам из Киева один большой чин, зашел в лабораторию, а я сижу нашушканая, потому что тогда уже не отапливались наши здания. И от ветра тарахтели стекла в окне. Он спрашивает: "Чё это у вас такие плохие окна?", а я ему говорю: "Потому что мы в войну не сгорели". А он подумал и сообразил. Тогда было лет 100 тем окнам. Сейчас, правда, уже все заменено металлопластиковыми.

Благодаря опыту с бессменной рожью Полтавская опытная станция была известна в мире. А научные разработки в сфере кормов заинтересовали немецких ученых. В частности, Гильдебрандта. Он занимался активной научной деятельностью в сельском хозяйстве, а один из его трудов "Холодное силосование" был издан в СССР в русскоязычном переводе. По легенде, когда немец обходил помещение станции, библиотекарша Екатерина Шаптала выложила его книгу на видное место. И якобы это вызвало расположение немца к учреждению.

 

– Думаю, Гильдебрандт не случайно туда попал. Я застала человека, пережившего войну на станции – Анну Артемовну. Была очень немногословна еще с тех пор "молчи-молчи". Раз провела даже экскурсию Хрущеву (Никита Хрущев в 1953–1964 годах был первым секретарем ЦК КПСС. – Gazeta.ua), когда все начальство разбежалось, потому что испугалось его внезапного визита на станцию, – рассказывает Колесник. – Я просила ее рассказать о Гильдебрандте. Говорила, что был строг, всех выгнал на работы и требовал работать по полной. Но никого не обижал, никого не избивал. Когда не было продовольствия, варил для рабочих суп из вики. Сохранил станцию и даже повесил объявление, что солдатам в здание станции заходить запрещено. Даже наша библиотека сохранилась, в отличие от той части, которая была эвакуирована в Красный Кут — там был пожар и часть книг сгорела, а некоторые приехали мокрые и с плесенью.

По легенде, когда немецкие оккупационные войска в сентябре 1943 отступали из Полтавы, солдаты получили приказ сжечь опытную станцию, уничтожив лабораторию и документацию. Но Гильдебрандт не дал этого сделать.

СЕЛЕКЦИЯ

Любовь Кавалир соглашается устроить небольшую экскурсию по территории станции. Выйдя из административного корпуса, идем направо – во двор отдела селекции, откуда раздается звук работы трактора.

Проходим живописную электроподстанцию, построенную в стиле украинского архитектурного модерна, и оказываемся на прямоугольном замощенном брусчаткой дворе, ограниченном старыми зданиями из темно-красного кирпича – селекционным корпусом и механизаторскими мастерскими.

 

Под навесом, простирающимся вдоль старого двухэтажного здания напротив, разговаривают две женщины. Одна из них, брюнетка в коротком черно-белом клетчатом пальто с капюшоном, поправляет на затылке узел пестрого платка с люрексом.

– Раньше здесь был большой отдел селекции и элитного семеноводства. Занимались селекцией люцерны, костра безостого, горошка (вики. – Gazeta.ua) посевного ярового, горошка посевного озимого. Мы на станции в лаборатории создаем сорта методом гибридизации, отбора. Мы – оригинаторы сортов. Наши сорта внесены в госреестр культур, пригодных для распространения в Украине. Мы реализуем свою продукцию за пределы Полтавской области. Закупают как хозяйства, занимающиеся семеноводством, так и фермерские, сеющие культуры на зеленый корм и сено, – рассказывает заведующая лабораторией селекции кормовых культур, кандидат сельскохозяйственных наук Маргарита Барилко, работающая на станции с 1999 года.

По словам руководителя лаборатории, в настоящее время Опытная станция работает на постоянном уровне. Здесь остался скелет научных сотрудников, которые не дают прийти в упадок опытам и развитию селекции кормовых культур.

– Академия (Национальная академия аграрных наук Украины. – Gazeta.ua) финансирует нас на 20% потребности. Но, несмотря ни на что, мы стараемся и держим селекцию на уровне. Планируем работу – на пять лет фундаментальные задачи, на три года – прикладные. Заключаем соглашения с научными учреждениями. Прежде всего, с Институтом растениеводства имени Юрьева. Это программа по генетическим ресурсам растений, сохранение генетического банка, размножение, закладка национального хранилища Института растениеводства, обновление коллекции. С Институтом кормов и сельского хозяйства Подолья, который находится в Виннице, ведем селекционные темы по горошку и стоколосу. То есть делаем скрещивание, новые образцы, подбираем пары – создаем новые сорта.

 

Работаем без генной модификации, селекция основана на гибридизации и отборах, добавляет Маргарита Григорьевна. С генно-модифицированными растениями не работают принципиально – сейчас сельхозпроизводители более заинтересованы в возвращении к органическому земледелию. Спрос на семенной материал кормовых культур с Полтавской опытной станции высок.

РАЗРУХА

На здании селекционной лаборатории замечаю год постройки – 1925. В 1920-е также здесь появились здания, расположенные рядом: магазин, клуб, общежитие для рабочих, баня.

В постсоветские времена часть зданий превратили в жилье, где проживали семьи сотрудников станции. Сейчас это приватизированные квартиры, в большинстве которых живут совсем другие люди. Несколько построек пустуют и разрушаются.

– Здесь с одной стороны на первом этаже был магазин, я его застала, как пришла работать на станцию. В этом доме очень крепкий подвал – его бы переоборудовать под бомбоубежище. – Любовь Кавалир показывает заброшенное здание через дорогу от забора селекционной лаборатории.

Территория вокруг заброшенного дома заросла кустарником и сорняками. На земле валяется мусор – бутылки из-под алкогольных напитков, пакеты от снеков, использованные презервативы. Буквально в 20 метрах за металлическим забором белеет аккуратная частная одноэтажка. Во дворе неистово лает немецкая овчарка. Из калитки выглядывает мальчик лет 10.

– Здесь был клуб. Часть его в начале 2000-х разрушилась. А потом то, что осталось, отдали людям. Сейчас здесь живут три семьи, – показывает сотрудница станции на отремонтированный домик, вдоль которого идем по брусчатке.

Слева разворачиваются просторы поля, справа одна из тропинок ведет вглубь двора в гаражи, другая – в заросли, из-за которых виднеется еще одно заброшенное здание. Здесь до середины 2000-х было общежитие для людей, которые приезжали на станцию для обучения или работы. С тех пор как общежитие передали на баланс Института свиноводства, здание начало приходить в упадок. Когда на станции прекратили централизованное теплоснабжение, из общежития выехали последние жильцы.

 

– Чуть меньше 100 лет назад здесь построили общежитие, которое называли "рабочий дом". Были небольшие жилые комнаты без удобств, где жили по двое-трое. Туалет – на улице. Душевых не было – ходили в баню, там же стирали. На первом этаже была столовка, – вспоминает Ирина Колесник.

СТАРЫЙ ХУТОР

В нескольких сотнях метров начинается Старый Хутор. Чуть в стороне от дороги среди высоких кленов замечаю необычно большое дерево – это и есть знаменитый "каштан Вавилова". Дерево обнесли невысоким заборчиком, установили информационную табличку.

Под пышной кроной стоит здание бывшей лаборатории, где с начала основания Опытного поля была контора. Любовь Кавалир открывает дверь своим ключом и показывает помещение. На стене все еще висит табличка с надписью "Лаборатория защиты растений. Первое здание Полтавского опытного поля".

Обращаю внимание на пол, выложенный в шахматном порядке плиткой бежевого и кирпичного цвета с геометрической окантовкой по периметру. В углу, прислоненная боком к давно не беленой стене, на полу стоит еще одна информационная табличка: "Дом лаборатории, где с 1884 года начинало свою работу Полтавское исследовательское поле".

 

В комнатах пахнет заброшенным старым помещением – пылью, раскрошенной штукатуркой и мелом, немного какими-то реактивами. Но самый сильный запах – лакированной древесины. Он идет от старой мебели, которая здесь еще кое-где осталась – красивые массивные шкафы, столы, длинная вешалка для одежды.

– Здесь в комнате был музей. Начал еще Кохан (Андрей Кохан – директор Опытной станции в 2013–2020 годах. – Gazeta.ua) его делать. А потом мы остались без отопления и газа, так все перенесли в центральный корпус, – объясняет Любовь Кавалир.

В настоящее время здание разделено на несколько частных квартир. Сейчас последняя часть помещения находится на стадии передачи в частную собственность кому-то из сотрудников.

Такая же участь постигла все уцелевшие постройки на Старом Хуторе. Преимущественно одноэтажки. Все уже отремонтированы, утеплены, аккуратно окрашены, с перекрытыми крышами и украшенными цветами дворами.

Исключение составляет разве что еще одна двухэтажка из темного кирпича, которая стоит немного на отшибе – на краю склона к прудам. Когда-то здесь была ветеринарная лаборатория и клиника, но впоследствии здание было отдано под квартиры. Кажется, с тех пор дом мало изменился снаружи – в большинстве окон по-прежнему старые деревянные рамы. В общем участок производит удручающее впечатление: деревянные сараи и беседка покосились и почти развалились, бывший сад превратился в заросли кустарника, плотно затянутого диким виноградом. Из-под его по-осеннему багряной листвы неуклюже выглядывают кучи мусора.

– Сюда не доезжают коммунальные службы, мусор не вывозят. А люди не хотят носить отходы в баки, это больше километра нужно идти в одну сторону. Поэтому бросают прямо у дома, так свалка и возникает, – объясняет сотрудница станции.

 

На обратном пути делаю еще одну смущающую находку: на опушке между деревьями выглядывают самодельные деревянные кресты и даже гранитные памятники. Кладбище, только в миниатюре.

– Это собачье кладбище. Оно неофициальное, никто разрешений не давал. Но разве людей остановишь? Уже вот на поле зашли. А мы с ними сделать ничего не можем. Потому как ты это поборешь, если разные люди в разное время самовольно приезжают и закапывают здесь своих любимцев, – рассказывает Любовь Васильевна.

КЛАДБИЩЕ ДОМАШНИХ ЖИВОТНЫХ

Среди высоких старых кленов бессистемно разбросаны маленькие холмики, которыми обозначены места, где люди хоронят своих домашних питомцев.

Замечаю женщину, которая разгребает опавшие листья сухой веткой и вырывает сорняки на холмике земли, огражденном пластиковой гофрированной лентой. Рядом лежит небольшой импровизированный венок из искусственных цветов.

– У меня здесь похоронена Чародинушка – красивая собака породы амстаф (американский стаффордширский терьер. – Gazeta.ua). Родилась в 2005 году, умерла в 2015 году. К сожалению, сверху еще кого-то закопали, я не успела поставить памятник. Но сейчас я думаю сделать барельеф. Хочу на нем написать: "Воскресни и вернись, незаменимый друг и помощник, моя золотая собака". Это такое было животное – неповторимое. Очень умная, настоящий друг и член семьи, – говорит Ольга Сергеевна.

У мамы и отца на могилках бываю реже, чем на этом кладбище, признается полтавчанка. Посещает кладбище животных несколько раз в месяц. Для этого добирается через пол города. Знает историю некоторых животных, говорит.

 

– Здесь есть одна могилка, там фото было, которое уже размыло дождями. Такая уж овчарочка красивая! Я знаю, чья это была собака. Ее хозяин долго искал – был уверен, что ее украли. Я говорю ему: "Так подождите, собака ваша уже похоронена, я могилу видела". Трудно уяснить глубину горя, если ты не имел и не терял такого друга. Когда читаю надписи на могилках, сердце разрывается, – женщина вытирает слезу в уголке глаза.

Среди деревьев много могил с надгробиями. На некоторых захоронениях сугубо символичны – крестики из веток, написанные от руки таблички на обломках штакетины. Некоторые продуманы, художественно оформлены. Есть бетонные в виде стилизованной собачьей лапы, встречаются даже гранитные с гравировками – портретами собак, их кличками и годами жизни. На могилах собак и кошек владельцы покидают их миски, ошейники, любимые игрушки.

ЗЕМЕЛЬНЫЕ ВОЙНЫ

Это не единственное кладбище на территории Опытного поля. Буквально в нескольких сотнях метров расположено Павленковское кладбище – здесь захоронения уже не проводят. С другой стороны станции есть еще одно, которое в Полтаве называют "старое еврейское кладбище".

– В 2011 году на нас начались какие-то серьезные "наезды", – рассказывает о работе на станции Колесник. – Приезжали люди с какими-то планами, ходили по полям, кругом заглядывали. Тогдашний директор Чекризов не совсем понимал, что происходит, или нам не рассказывал. Но мы понимали, что 200 гектаров земли в городе – это лакомый кусок.

 

Сотрудники тогда чувствовали, что станция оказалась на грани существования. Писали письма во все инстанции и даже политические партии с просьбой о защите научного учреждения.

– Был момент, что эти люди приехали, а никого из начальства не было, в сущности. Стала звонить, ни к кому не могу дозвониться. А потом позвонила бывшему директору Николаю Николаевичу Опаре (директор станции в 1992–2000 годах), ныне уже покойному. Он как-то быстро среагировал. Вызвал журналистов УТ-1, которые как раз были в Полтаве в командировке. Эти люди исчезли, а корреспонденты тогда сняли сюжет о проблемах станции. Все затормозилось, но директора "попросили". В следующем году нас переподчинили.

Из под прямого подчинения НААН Украины станцию вывели и сделали структурным подразделением Института свиноводства – научного учреждения, созданного когда-то как один из отделов.

Весной 2020 года на общем собрании избрали нового директора – вместо Андрея Кохана учреждение возглавил бывший сотрудник Института свиноводства Михаил Сокирко. Не успел Михаил Петрович привыкнуть к должности, когда получил известие: у станции планируют забрать пахотные земли под коттеджную застройку.

– Нам письмом сообщили, что наши земли по генеральному перспективному плану развития Полтавы будут заняты коттеджным городком. Это ровный участок пахотной земли рядом с дорогой. Уже были разбиты улицы, названия улиц, расчерчены коммуникации. Как нам сообщили, все необходимые документы и согласования есть. Так получалось, что "нас без нас женили". Пригласили на заседание для обсуждения темы, когда все депутаты проголосовали за это решение, – рассказывает руководитель.

 

Под застройку должен был попасть и участок с полем бессменной ржи. Эта земля особенно ценна для научно-исследовательских целей и изменить ее статус может только Верховная Рада, говорит Сокирко.

– Как могло руководство города без Верховной Рады, без согласования с НААН забрать эту землю? Это не просто рейдерство. Речь шла о 140 гектарах – это практически все пахотные земли, иеющиеся у станции. Сюда уже собрались технику пригонять. На возделанную землю, где тогда стояли еще не собранные зерновые.

Тогда потребовали все документы, связанные с решением и проектом. Требовали от проектантов предъявления разрешительных документов. Которые были, как оказалось, только на словах. Тогда обратились в городской совет, пообещав грандиозный скандал на всеукраинском уровне с привлечением генпрокуратуры. В НААН об этом решении тоже не знали. После широкой медийной огласки в Полтавском горсовете согласились отказаться от проекта.

– Но они тогда пришли с другой стороны. Сейчас на станции производится инвентаризация земли. У нас был заключен договор с Институтом землеустройства Полтавы, который стал банкротом, так и не выполнив этих работ. Мы спрашивали, почему нам затягивают работы, получили ответную просьбу выделить часть земли под кладбище. Ну ладно – это дело святое. Там уже были захоронения, мы получили разрешение от академии отдать городу землю.

Следующим камнем преткновения стал участок площадью около 9 га на территории Яковцев – бывшей пригородной деревни, а ныне окраины города. Участок представляет собой овраг, примыкающий к железной дороге. Из-за географических особенностей возделывание земли с помощью техники усложнено. Потому участок целенаправленно засевали травой.

– Город "нашел" там реку. Сказали, будто там течет Тарапунька. А там отродясь реки не было. Требовали, чтобы мы участок тоже отдали городу. Мы начали выяснять, кто распространил такую неправдивую информацию. Обратились во все профильные учреждения. В управлении водных ресурсов Полтавской области ни о какой реке на этом участке знать не знали.

В настоящее время овраг интенсивно и целенаправленно заваливают строительным мусором. Распорядитель земель не может выяснить, кто является инициатором этой свалки. Ученые обратились с заявлением в полицию. Правоохранители установили факт свалки строительного мусора. На этом дело остановилось.

– С этим вопросом я ходил на прием к мэру Александру Мамаю. Ничем закончился разговор. Но я понял еще кое-что. Он, кажется, был очень удивлен, что у него есть 160 гектаров незастроенной земли в черте города, – говорит директор. – С другой стороны, заинтересовался тем, что засоренный участок скоро станет непригодным для использования. Конечно, "можно" на наши 9 гектаров земли завозить кирпич, мусор. Что угодно, пока она не выровняется. Затем объявить ее непригодной для сельхозпроизводства и потребовать, чтобы мы отдали эти земли городу под застройку.

 

По этому участку директор станции уже получил замечания государственной экоинспекции. Экологи требуют, чтобы учреждение организовало охрану своих земель. Но на это нет денег, говорит руководитель.

– Нам выделило государство на 2022 год 1,2 миллиона гривен. Из которых забрали 200 тысяч. Все эти деньги были запланированы на зарплату. Фонд заработной платы составляет вместе с отчислениями 4,5 миллиона гривен в год. Средства на семенной материал, горючее, оплату коммунальных услуг – мы зарабатываем себе сами. Если честно, нам со всех сторон создают такие условия, что мы, кажется, существуем не благодаря, а – вопреки, – добавляет директор.

120

сортов пшеницы каждый год высевают на станции. Проводят опыты — по подкормке, внесению или не внесению удобрений, их разному количеству, севооборотах. Исследуют, подходят ли сорта для выращивания в этой климатической зоне.

6

долгосрочных научных опытов сейчас проводят на станции. Кроме поля бессменной ржи, еще исследуют бессменные посевы пшеницы, подсолнечника и сахарной свеклы. Также в структурном подразделении станции – в одном из хозяйств за пределами Полтавы с 1964 года продолжается эксперимент "Перелог" – наблюдают, как участок пахотной земли естественным путем превращается в луга, а сельскохозяйственные сорняки замещаются дикорастущими травами.

×