Академик Тарас Шевченко умер в 47 лет от неосмотрительно взятого на себя груза любви к горничной, 20-летней Лукерье Полусмаковой.
Все согласны, что роман с Лукерьей сделал свое, но... Нет, это, дескать, только последняя капля. А причина — десять лет армии, приобретенные там болезни и страсть к алкоголю. Как будто это приятнее, что умер от рома, а не от Лукерьи! Однако и история болезни не говорит, что он умер от любви. Там сказано: Шевченко "давно уже одержим органическим расстройством печени и сердца; в последнее время развилась водяная болезнь, от которой он и умер".
Современные медики рассмотрели все вредные влияния (граверные кислоты, сигары и ром, истощенные нервы). Вспомнили хронические простуды (как раз во время такой написано "Завещание"). Отсюда - ревматизм и ревмомиокардит. От этого умирают и без рома.
Но почему так внезапно и рано? Не любовный ли невроз заострил другие болезни, что и стало фатальным? Невроз на такое способен.
Но иначе и не понять, что там произошло. Ведь за год до этого — сколько он всего сделал, сколько путешествовал! А каким был! Зимой 1859/60-го еженедельно ходил к Костомарову, в гостиницу. За стеной был трактир, где механический органчик играл "Травиату". Это бесило Костомарова. Он просил выключить музыку, а Тарас кричал: "Валяйте "Травиату", я это люблю!" Гостиница стояла на ушах! Профессор университета и академик забавлялись, как дети!
А на лето Тарас стал совсем другим. Он встретил Лукерью.
Здесь стоит вспомнить не только его хронические простуды, но и хронические влюбленности. Тараса всегда привлекали недоступные женщины. Не неприступные, а именно недоступные — принадлежавшие к миру, к которому не принадлежал он сам. Так было с Дуней (полькой из Вильно), так и с Амалией-Машей (немкой, которую когда-то отбил у Сошенко), так и с Репниной (княжна!), и с Агатой Усковой (женой Новопетровского коменданта), и многими другими.
Лукерья ничем не выделялась из этого ряда. Она была из мира, в который он хотел вернуться, и не мог. Как раз перед этим сватал землячку, сироту Хариту Довгополенко. Не вышло. Брат Варфоломей советовал брать гувернантку Надю Шуляковну ("добрая, умная, хочешь, сама приедет к тебе?"). Тарас писал: "Не спеши!" Потому что уже была Лукерья, бывшая крепостная Николая Макарова.
Он увидел ее летом 1860-го под Петербургом, в Стрельне, на даче Надежды Забилы, сестры Александра Кулеша.
Лукерья — среднего роста, кареглазая, круглолицая, фигура хорошая, талия гибкая, тонкая. В дамских воспоминаниях она иногда "неумытая", но это пустяки. Тургенев считал ее красивой, а этому парижскому денди веришь. Они с Шевченко, кстати, оба были влюблены в Марко Вовчок, вкусы совпадали. А жене Кулиша верить нельзя, потому что тогда ее муж был так влюблен в Маркевичку (все в ту же Марко Вовчок), что чуть не застрелился. Поэтому как еще Кулишиха могла смотреть на девушек?!
В июле роман с Лукерьей стал явным. Все считали, что это "едва ли может принести счастье им обоим". Он сердился: "Даже если бы и отец мой встал из гроба, я бы и его не послушал!"
Лукерья — сирота, поэтому благословения просила у Макарова: отдайте меня за него, если можете сделать мне такое счастье. Разрешение дали.
По Петербургу с Тарасом Лукерья гуляла в белом, с золотой шнуровкой, пальто (пошитом по его эскизу) и белом берете а ля Гарибальди. Говорят, он потратил на подарки ей 1000 рублей. Столько же Шевченко послал на покупку земли под Каневом, куда хотел ехать с Лукерьей на весну.
Некоторое время она жила у своих хозяев. Пятого сентября он нанял ей квартиру. Ежедневно бывал там, но не оставался позже 9-ти вечера.
Через неделю она сбежала оттуда. Якобы Тарас застал дом неубранным, сказал: не хочу такой жены. Она: и я не хочу такого старого и некрасивого!.. Еще говорили, что он застал ее с лакеем. Последний их публичный диалог описан так: "Обходился ли я когда-нибудь вольно с тобой?" — "Нет". — "Говорил ли тебе когда-нибудь какое-то необычное слово?" — "Нет". — "Так вон же от меня, а то я тебя задушу!"
Все это — из третьих уст. А что было на самом деле?
Сам Тарас говорил Костомарову: было то, что у Дон Кихота и Дульсинеи. Этот ответ не дает нам права презирать Дульсинею. Или мы смотрим на нее его глазами, или нет. Вот только одна деталь. Когда еще Лукерья жила у хозяев, она простудилась. Тарас, запиской, попросил снять мерку с ее ноги, чтобы купить теплую обувь. Это был жест Дон Кихота.
Или он не знал, что она ветрогонка? Знал.
Потому что сам вырос в лакейской, и не мог не знать этих девушек, вольных невольниц. Знал также, что их грехи являются, на самом деле, грехами их неволи. Тарас пришел спасать Лукерью из той неволи. Значит, версия с лакеем-полюбовником — плохая версия. Почему же произошел разрыв?
Все могло быть очень просто. Вспомним мерку с ноги, вспомним, что он не оставался у нее после 9-ти вечера. Для Дон Кихота это норма поведения. А если Дульсинея, добрая душа, как-то сама попросила его остаться после 9-ти? Это могло вызвать обвал, непонятный Лукерье. "Обходился ли я с тобой когда-нибудь вольно?"
Эта версия не совсем наивна. Идеалы Шевченко падали и от меньшего. Агату Ускову он боготворил, но она мгновенно перестала для него существовать, как только увидел ее за игрой в карты!
Он еще вспоминал Лукерью, ее портрет стоял на его мольберте до конца сентября. Писал записки, пока не получил ответ: "Послушай Тара(с) твоеими записками издесь неихто не нужаеца..." После этого он еще целый месяц мучил Макаровых просьбами сжечь все, что дарил Лукерье.
В ней он искал Украину, в которую можно вернуться. Повторял: "Хочу домой!" Но у дома уже не было имени...
Он умел плакать от самого маленького счастья. Так он плакал после ссылки, когда получил от Лазаревского гаванские сигары, которые не курил десять лет. Плакал, потому что сигары пахли ему свободой.
Но осенью 1860-го, кажется, разучился плакать. Еще искал (заочно!) себе невесту — если не ту, так другую. Был готов "жениться хоть на чертовой сестре". Это было отчаяние. Таким нервозным его еще не видели. Невроз приглушает волю жить. На Рождество они с декабристом Якушкиным тяжело напились. Костомаров, знавший, сколько Тарас может выпить, не пьянея, вспоминал, что тогда видел его пьяным в первый и в последний раз...
Медики говорят, что его тогда могла спасти только пересадка сердца. Или — если бы пришла Лукерья. Но она не пришла.
Полусмак Лукерья Ивановна (1840–1917) родом с Черниговщины (Липов Рог, возле Нежина). Вышла замуж за парикмахера Яковлева, жила в Царском Селе. После смерти мужа переехала в Канев, часто бывала на могиле Шевченко.
28 июля 1860 — Тарас Шевченко сватает Лукерью Полусмаковну
29 июля — посылает брату Варфоломею 1000 руб. на покупку земли на горе между Каневом и Пекарями
22 августа — просит брата посадить яблоню и грушу на горе под Каневом, и посылает план дома, который хотел построить там
28 августа — просит Лазаревского быть своим старшим боярином, а брата просит прислать сушеных днепровских карасей на свадьбу (караси были присланы 5 октября)
9–12 сентября — разрыв с Лукерьей
23 ноября — врач советует ему беречь сердце
26 февраля 1861 года в полшестого утра Шевченко не стало: в полном сознании, на ходу — упал и умер.
2 
1
Комментарии
17