"Сын умирал и его последние слова были: "я сделал все, что смог"

В школе Саша очень любил военное дело, он мог о ней рассказывать часами. По другим предметам ничем не интересовался.

Наступил 2009 год. Я шла на рабочую встречу, он мне позвонил и сказал: "Ты только не волнуйся. Я уже сдал анализы, прошел медобследование и иду в армию". Вечером разговариваю с ним, спрашиваю, почему так поступил, его никто не принуждал. Он ответил, что ему не нужны провода. И это его сознательный выбор.

Саша служил в артиллерийских войсках, как и его дедушка, который обслуживал гаубицу. В них всегда было много тем для разговоров. За время службы в армии, я никогда не слышала нареканий от сына, хотя он был небольшой телосложения. Мне приходили благодарности за сына, что очень радовало.

Когда все началось - Саша начал посещать Майдан в Тернополе. Дружил с ребятами из Автомайдана, самообороны. Он не носил плакаты в поддержку революции, не кричал лозунги.

Главные испытания для меня и для него начались перед Пасхальными праздниками. Мы приехали от бабушки из деревни. Саша пошел к себе в комнату и в этот момент позвонили на квартирный телефон. "Добрый вечер" - прозвучало в телефоне. Меня спросили номер квартиры. Когда получили утвердительный ответ. Сразу же сказали, что мой сын должен немедленно явиться по адресу - Троллейбусная 5 в связи с мобилизацией.

Это было шоком для меня. Я не хотела обманывать никого, но все же сказала, что Сашу нет в дома. Затем положила трубку, зашла к нему в комнату. Сообщила ему, что к нему звонили. Он выслушал и сказал: "Почему, позвала меня, что обо мне подумают люди? 5 минут собирался, дальше приехал племянник Виталик и повез Сашу в военкомат. Хотя, я пригласила его, чтобы он поговорил с сыном, по влиял на него.

В военкомате ребят загрузили в автобус и возили по области - это мне потом Виталик рассказывал. А наутро всех привезли опять в Тернополь. Я к 4:00 утра молилась, чтобы Бог хранил сына. А потом уснула. Проснулась от звонка в дверь. Открыла и увидела радостного Саши. Оказалось, что Тернополя отпустили домой.

Абсолютно. Его только интересовало, что о нем могут подумать другие, когда он, не станет на защиту государства. И на тот момент так сложилась ситуация, что сына больше не беспокоили. Волна мобилизации закончилась и никто не знал, что будет дальше. Саше позже даже отдали военный билет.

Мы отпраздновали Пасху и он был с нами до 16 августа 2014 года. Только тогда его мобилизовали. Я помню этот день во всех подробностях. Сына провели до самого военкомата, хотя он не хотел этого. Но я пообещала, что не буду плакать.

Когда он сел в волонтерский автобус, я осторожно перекрестила его. Здесь мне стало одиноко и не понятно. В нашей стране война - мой сын с другими поехал защищать Украину. А остальные люди решают свои вопросы и их не интересуют боевые действия.

И тогда появилось другой вопрос. В чем моему сыну ехать на войну? Начала изучать товары в военных магазинах? Купили новый бронежилет и 28 августа поехали к Саше. Как бы вы видели, его радость, когда он получил наш подарок. Он бы так новой машине не радовался, как бронежилету.

В Закарпатской области на территории 128-й бригады. И мы приехали в то время, когда их уже грузили в вагоны: технику, оружие. Все выглядело так величественно, что я даже не думала о какой беде. Но, как каждая мама, пыталась защитить своего сына. Перед тем обратилась в Тернопольский военкомат, написал заявление, чтобы мой сын находился на территории военной части.

Я мама, поэтому делала все для защиты сына. По дороге в часть, я посоветовалась с племянником и он сказал, что поговорит сначала с моим сыном. Но тот категорически отказался и сказал, что здесь его ребята, назад - он их не покинет.

Когда мы возвращались уже домой. Саша позвонил мне и сказал, что Виталик пытался помочь ему, чтобы он не ехал на фронт. Тогда я сообщила Саше, что это отношение сделала сама.

До сих пор задаю себе вопрос. Или все сделала, чтобы спасти сына? Но понимаю, что мой избалован сынок вырос и трудные решения принимал сам.

Некоторые детали я уже узнала от ребят, которые после гибели сына - приезжали ко мне. Они рассказали, что когда бригада приехала в Дебальцево - их обстреляли. Ходили слухи, что информацию о них россиянам слили свои.

Александр о боях или что-то такое - ничего не рассказывал. Просто моментами делился своими впечатлениями. Радовался, что когда они проезжали Полтавскую, из него хлеба не взяли денег. Грустил, что в Дебальцево некоторые жители спрашивали, когда они уберутся отсюда. Его огорчало, что многие собратьев злоупотребляло алкоголем. Он не мог этого понять ..

Поэтому я ничего практически не знаю об этом периоде. Когда погиб Саша - я не хотела ничего слушать о войне, не была готова. А позже, собратья сына - не хотели рассказывать мне об этом.

Официально, в документах записано, что он погиб - 6 февраля 2015 года утром на опорном пункте "Станислав". Хотя его собратья сообщают, что он был убит 5 февраля на опорном пункте "Балу". Наверное вышла ошибка в делопроизводстве. Я понимаю, что в 2015-м - все могло случиться.

Со стороны российских оккупантов велось наступление. В наших уже не было чем обороняться. Саша выбежал из блиндажа, чтобы набрать зарядов к РПГ (ручной противотанковый гранатомет - Gazeta.ua). И в тот момент - его смертельно ранило. Ребята связали ремни к автомату и пытались бросить сыну, чтобы он ухватился за них и затянуть в окоп. Но Саша - не смог этого сделать. Тогда один из братьев, его тоже звали Саша, вылез из окопа и затянул моего сына в безопасное место.

Ему вкололи адреналин, он попросил пить и через 40 минут моего сына - не стало.

Я очень хотела поблагодарить этого бойца, который вытащил моего сына. Благодаря ему, я имею возможность приходить на могилу и знать, что тело моего ребенка рядом, а не пропало без вести. Когда ребята ко мне приезжали, я сказала им об этом. Вернувшись в часть, они передали эти слова Саше. Через некоторое время он приехал ко мне. Встреча наша была очень короткой, почти бессловесный, но чрезвычайно эмоциональной.

Когда он был на войне, я всегда чувствовала, что с ним все будет в порядке. Возвращаясь с работы, каждый вечер, я заходила в Тернопольский кафедральный собор и молилась за Сашу. В октябре, я зашла очередной раз на служение и увидела приготовленный катафалк. И букет желтых хризантем на нем. Тогда должны были привезти Виктора Гурняка (боец батальона "Айдар". Погиб 19 октября 2014-го, в Луганской области от разрыва российской мины. - Gazeta.ua).

Я отстояла до конца. Этот катафалк был по правую руку от меня. И в тот момент, первый раз ко мне пришла мысль, что на войне погибают дети. Я не могла понять, почему они гибнут? Они никому ничего не сделали, только защищают свою страну. Вторая мысль мелькнула, что у меня такого никогда не будет.

Чтобы не впадать в отчаяние, я пыталась поддерживать Сашу морально и материально по возможности. Мне помогало много людей, мы передавали все, что нужно парням.

За три дня до гибели сына, я не могла до него дозвониться. Вообще, два последних недели его жизни, мы общались секунды. Он находился за 50-80 м от оккупантов и ситуация в них была напряженной.

В этот день первый раз за время пребывания Саши на войне - мне было очень страшно, истерика. Ко мне в кабинет зашел посетитель и спросил, почему я плачу? Я ответила ему, что сын на войне. Он подбодрил меня, успокоил, сказал, что сам воевал в Афганистане. Через полчаса Александр позвонил.

6 февраля 2015-го мне позвонили и сообщили, что сына не имеет в живых. Я присела и начала думать. В селе старенькие родители, есть у Саши - брат Андрей, я не имею права их травмировать. Рассказала все мужу, он заплакал, побежал за сигаретами. А потом все же вынуждена была сообщила другим.

Мне долго не давали покоя его слова: "Что ты сделал для Победы"? Они и сейчас является моим путеводителем. Книга была написана в память о том, кто отдал жизнь, защищая Украину. Там очень простенький сюжет, но она стала популярной. Ее читают за рубежом, книгу рекомендуют для чтения школьникам. Чтобы они поняли, как правильно расти патриотом, в какой атмосфере.