Народное пение на высоких обертонах способно преодолевать большие расстояния - Евгений Ефремов

В музыкальном мире и среди горожан тогда бытовало мнение, что высокий уровень существования и художественности фольклора - это народный хор. Мерилом был коллектив Веревки. Почему-то это направление для меня был совершенно чужим, и я никогда не слушал такую музыку, хотя не знал ничего об украинском фольклоре. В музыкальном училище у нас был курс "народное музыкальное творчество". Нам читал очень образованный дедочек со Львова. Но он нам песни наигрывал и показывал в нотах. Живого впечатления от настоящего традиционного пения у нас не было. К этому времени у меня было абсолютно полное впечатление, что фольклор - это то, что существует только в виде народного хора.

В конце первого курса консерватории мы начали с нашим преподавателем Владимиром Матвиенко ходить в экспедиции в село Княжичи Броварского района Киевской области. Там я впервые услышал настоящие народные песни. Собрались пожилые женщины и пели что-то непонятное. До этого мы воспитывались на академической музыке европейского стиля и ничего подобного не слышали. В народном пении не было привычных законов музыки, закономерностей и правил. Но вместе с тем это звучало как-то удивительно гармонично. При том что некоторые из этих бабушек были неграмотными. Ясно, что они не знали нот. Но они как полотно ткали голосом вместе что-то полифоническое. Это задевало: как же это так - простые люди, неграмотные, а умеют так петь. А мы, академические музыканты, в этом ничего не понимаем.

Фактически от нас этот пласт культуры, который в то время был очень живым и активно функционировал в селах, ограждали. И это было обидно. Вместо этого нам давали какие-то суррогаты. Поэтому народный хор я тогда воспринимал как нечто примитивно неправдивое. А вот когда был первый раз в селе, почувствовал, что ничего не понимаю в настоящем народном пении.

После этого я был ежегодно в экспедициях. Привезенные материалы мне было интересно перевести на ноты. Я сидел, во все это вслушивался, мурлыкал про себя. Когда песню в ноты переводишь часа два, то она потом тебе снится. И не спеть ее ты уже не можешь. Так я начал петь. Перенимал манеру пения бабушек.

Начал с каждым первым курсом ездить в экспедиции. Несколько девушек очень заинтересовались: "Как это у тебя получается так здорово? А ты нас научишь?".

В 1979 году начался наш коллектив - несколько девушек и два парня. Вот такой первой кучкой в ​​шесть человек мы начали собираться где только могли и петь.

Мы же учились от азов. Это другой способ звукоизвлечения.

 

Как и при академическом пении, столб воздуха проходит через голосовые связки. Тот самый физиологичный способ дыхания. Однако особенности звукоизвлечения другие. У академических певцов, особенно мужчин, все преувеличено. Круглая манера, звук объемный, очищенный, правильный. По артикуляции четко видно, поет человек "в", "а" или "е". А вот по виду народных певцов трудно понять, какой звук они поют. Бывает так, что бабушка говорит, и вдруг начинает петь. Но поведение ее голосового аппарата не изменилась. Это абсолютно разговорная манера.

Фольклорная манера пения базируется не просто на разговоре. Веками и тысячелетиями в народе привыкли передавать информацию голосом не усиливая его никакими микрофонами или громкоговорителями. Поэтому люди привыкли на расстояниях общаться очень громко. Кроме того, обрядовое пение, которое составляло большую часть их репертуара, как правило, уличное, а значит, мощное. Тем более что древние обряды были адресованы языческим божествам, силам природы, которые живут где-то далеко, за горизонтом, поэтому до них надо докричаться песнями. Выработалась такая мощная манера пения, в которой звук был сильно скоцентрован. Кроме того, чтобы докричаться до дождя или солнца, надо поднимать свой голос. Низко прокричать невозможно. В высоких тонах человек во время пения выделяет высокие обертоны, которые способны очень далеко лететь, преодолевать большие расстояния. Это то, чего нет в академическом пении.

Это касается особенно женщин, потому что вся украинская обрядовая культура базируется на женском пении. Мужчины только в зимних обрядах пели. Поэтому все призывы к весне, к свадебным божествам, которые покровительствовали роду, все было женским мощным пением - громким, высоким, с криками специальными. На этом базируется традиционная манера пения.

В народном же академическом хоре все взвешенно. Все же хор - это партия людей, которые поют то же самое по нотам под руководством дирижера. А в фольклорном хоре каждый имеет свою индивидуальность, и не причесанный под общую гребенку тембр. Кроме того, каждый может мелодию менять, варьировать в традициях этого региона. Фольклорное пение - живое: каждый чувствует возможность пойти голосом или сюда, или туда. И ты слышишь, как твой голос общается с другими голосами, и это живой полифонический организм.

Да. Владимир Матвиенко, с которым мы в экспедиции ездили, смотрел на наши первые опыты пения и говорил: "Вы - как некая секта, вы вводите друг друга в транс".

Разве что старшие, и то уже тот стиль, который я застал в экспедициях в 1979-90-е годы, уже почти полностью себя исчерпал. Его носители отошли в мир иной. А младшие были слишком закультивованы на клубной стилистике. Даже когда они начинают петь старые песни, в них появляется этот веревкиниский тембр. Народная манера исполнения очень часто потеряна. Только единицы людей ее знают. Я позапрошлой зимой в селе Днепровском Черниговской области услышал, как поет одна бабушка: как будто снова попал на 30 лет назад. Так пели тогда. А больше в окружающих селах никто так не поет - так орнаментально, с таким варьированием, с углублением внутрь той песни, безо всякой сценичности. Это настоящее.

 

Прикарпатье у нас только в инструментальном варианте. Гуцульщина - это не наш стиль.

У нас расширялась постепенно география поездок. Одна из поездок была на северо-западную Черниговщину. Несколько песен имеем из этого региона. Уже когда я работал в консерватории, мы начали ездить на Восточное Подолье - это западные районы Черкасской области - Уманский район, Жашковский. Там оказалась чисто подольская своеобразная обрядовая традиция: здесь Купало было, которого на киевском Полесье я не нашел. Здесь было очень много хороводных песен, которые поются на Пасху.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Певица из Полесья представила диск и книгу

Критиковать можно и нас. Я знаю наши недостатки, знаю, чего нам не хватает, чему мы не научились. И уже я не научусь. В нас нет того, что у "Божичей". Они умеют танцевать, имеют инструментальное сопровождение. Они подвижны, умеют подать себя, а мы совершенно несценические. Выходим и просто поем. Говорю участнику: "Ну хоть измени выражение лица". - "А чего это? Что это дед выйдет на сцену и будет улыбаться?"