Все мы, по крайней мере, те, кто учился в совецко й школе, знаем: вершина литературного сентиментализма — это "Бедная Лиза" Карамзина. Ах, мы так жалели эту Лизу, которую не взял замуж Эраст, что к его имени добавляли слово "педе". Чтобы всем было понятно, чего он стоит, тот Эраст.
Киевское издательство "Нора-Друк" выпустило книжку 31-летнего поляка Михала Витковского "Похоть". Перевел ее Андрей Бондарь, чью колонку каждый вторник вы читаете в "ГПУ". В Польше эта книга выдержала пять переизданий за год. А на позапрошлой неделе ее презентовали на Львовском Форуме издателей. В переполненном зале Витковский с Бондарем читали отрывки: один по-польски, другой по-украински.
Для чтения такой прозы вслух еще не выработали правила. Там много матерных слов, а материться артистически — не то же, что материться в трамвае. Впрочем, Витковский, кажется, умеет. Он читает свою прозу тем голосом, на котором разговаривают пластилиновые человечки в мультиках, и это создает нужную отстраненность. На первый взгляд, он чем-то похож на младшего брата американского режиссера, сценариста и актера Квентина Тарантино.
Проза Витковского неожиданно трогательна, даже сентиментальна. Представьте себе бедную Лизу, знающую все матюкальные слова и выражения, которые прижились на том центрально-европейском пространстве, на котором когда-то стояла наша армия. Сантименты с этого и начинаются: сидят два старых поляка и со слезами на глазах вспоминают благословенные времена, когда здесь еще стояла сове цкая армия. Солдат, от греха подальше, не выпускали в город. Этим и использовали "феи", которых теперь называют гомосексуалистами. Они сами приходили к солдатам. Но в 1992-м сове цкая армия ушла, благодать закончилась, и "феи" начали вымирать. Вместо них появились геи. А это совсем не то же: буржуазное, лишенное романтики, прилизан но е и неинтересное.
На Западе все пытаются сделать стандартные лица
Автор этих строк стал такой умный лишь после прочтения книжки. Но сначала, имея со школы антипатию к Эрастам, чуть не пропустил "Похоть". Потому что в аннотации к ней написано, что Витковский открыто признает свою гомосексуальную ориентацию. Я прочитал это уже после того, как договорился с ним об интервью. И подумал: "Ну, зачем оно мне? Хорошо будет, если Витковский не придет".
Но они с Бондарем честно пришли. А книжку я еще не прочитал, о чем им, конечно, не сказал.
Пане Михале, зачем вы делаете то, что делаете? Если бы давали интервью самому себе, что самое главнее о себе сказали бы?
— Делаю то, что делаю, потому что писать — единственное, что я умею. А сам себе я бы, может, и хотел ответить, но не смогу. Так измучен разными интервью, что уже и сам о себе ничего не знаю.
Вы впервые в Украине?
— Во второй раз. А впервые приезжал с приятелем.
Почему именно сюда?
— Друг, с которым я ездил, герой этой книжки по имени Паула. Мы любим восточные земли, поэтому и приехали сюда. Были также в Беларуси, России и Румынии.
Между этими странами и Украиной нашли что-то общее?
— Сложный вопрос, здесь легко попасть в ловушку. Потому что если скажу, что эти страны имеют общее как посткоммунистические, кто-то может обидеться. Нас интересует то, что Западом считалось здесь запущенным... Ехали не для того, чтобы посмотреть ваши магазины с мобильными телефонами. Интересовала темная сторона жизни.
Нашли то, что искали?
— Да, так же, как и на Кубе. Интеллигент из хорошей семьи романтизирует действительность и легко находит нужную ему романтику. Здесь другие лица. На Западе все пытаются сделать стандартные лица. А здесь каждое лицо по-своему колоритно, имеет следы, которые наложило пережитое. Эти лица никогда не прячут и не изменяют чувствам, которые есть у человека. А если и скрывают, то это тоже мне видно. А на западных лицах этого не видно.
А что эти лица говорят о вашей книжке?
— Не видел, потому что не знаю, прочитал ли ее кто-то. А я хочу, чтобы эту книжку прочитали. Она не содержит никакой идеологии. "Похоть" отражает голую жизнь. Кроме этого здесь нет ничего. Это как кусок мяса на тарелке. Вроде бы это плохо, что никаких приправ нет к этому мясу, но так оно есть. В книжке выразительное разделение на старый мир и новый — тот, который пришел на смену социализму. И хорошо показано достое вщину восточного мира и борьбу, которая происходит между этими мирами.
У вас хорошая книжка.
— Вы уже читали?
— Да, вчера купил. Она действительно хорошая.
Хуже всего на душе было от того, что если книжка окажется плохой, я буду лгуном, а не хочется. Даже если больше не увижу этого Михала, похожего на младшего брата Тарантино. Однако книжка оказалась действительно талантливой. Иногда страшной, но смешной и печальной. И мне стало легче.
2 
1
Комментарии
1