Русский мир - общество насилия, которое всегда возглавляет палач
Почему Запад никогда не поймет Россию с ее загадочной душой? Ибо в западных обществах насилие всегда было выведено за рамки нормы и воспринималось как исключительно "необходимое зло". В России же человеческая жизнь не имела никакой ценности, а насилие - стало главным инструментом, из которого лепится власть и которое общество не только толерирует, но и одобряет
О палачах и застенках. Есть напряженная рефлексия европейской (прежде всго, французской) философии вокруг фигуры палача. И вокруг проблемы смерти, которую наносит сообщество индивиду как наказание.
Эту рефлексию начинает в конце XVIII века Жозеф де Местр, хотя она, наверное, имеет гораздо более глубокие истоки. Для католика де Местра шок "индустриализированной" гильотины Французской революции (которую он ненавидел) вел к мысли, что смерть, которой сообщество решает осудить индивида, должно быть чем-то почти потусторонним, почти бесчеловечным, и поэтому фигура палача должна выводиться за пределы общества. Смерть не должна превратиться в банальность.
Палач должен был совершать необходимое зло - но при этом акт смертной казни продолжал быть злом, и поэтому палач не мог быть частью здорового общества, он всегда был на его пределе, принадлежа частично к загробному миру
Палач должен был совершать необходимое зло - но при этом акт смертной казни продолжал быть злом, и поэтому палач не мог быть частью здорового общества, он всегда был на его пределе, относясь частично к потустороннему миру. Это де Местр и назвал homo sacer. Ибо "sacer", "сакральным" было для него, выводимое за пределы земного мира, отдающегося Богу (а может и не только ему).
С тех пор - все сюжеты о людях на грани во французской литературе XIX века, обо всех этих святых преступниках, "банитах", которые несут скрытую истину и тд. Затем эта тема оказывается у европейских философов ХХ века - вплоть до Homo Sacer Агамбена. Теряя, по-моему, свою первоначальную идею.
К чему я? К тому, что русский мир совершенно иной. Он построен на другой логике. Палач в российском мире - не на грани общества, а в его центре. Главные российские цари - Иван Грозный, Петр первый, Сталин - прежде всего палачи. Быть палачом (и даже убивать своих детей) - ядро их идентичности. Насилие в русском мире не толкуется как необходимое, но нежелательное зло, которое применяется в отдельных случаях - и касание которого выводит тебя за пределы общества - а как главное ядро существования сообщества.
Насилие для русского мира является не инструментом достижения цели, когда другие цели недоступны... а является материей, из которой лепится власть, и которой палач показывает, "кто здесь главный"
Сообщество существует только тогда, когда в нем есть палач. Только он решает, кто часть сообщества, а кто нет. Он не выведен за его пределы, а он сам выводит за пределы того, кто ему не нравится. В том числе и за пределы жизни. Для этого застенок как место, как процесс - является основой русской оккупации. Насилие для русского мира является не инструментом достижения цели, когда другие цели недоступны (война - это продолжение политики другими средствами, говорил европеец Клаузевитц), а есть материя, из которой лепится власть, и которой палач показывает, "кто здесь главный".
Основой русского мира является война и насилие - а политика является продолжением войны другими средствами. Притворной вежливостью кэгэбиста, который своим политесом скрывает стремление тебя уничтожить. Вот такое вот отличие.
Комментарии