Жить становится больно. Как на самом деле работают санкции США

Немного внутренней "кухни" того, как в Америке сажают в "электронный капкан"

В Госдепе США на днях заявили, что однозначно продолжат принимать экономические меры против России и тех, кто поддерживает ее войну в Украине.

Почему настолько губительными являются именно американские санкции? И прав ли был 28-й президент Вудро Вильсон, который 104 года назад сказал, что "страна, подвергнувшаяся бойкоту, близка к капитуляции" и что, мол, если вводятся жесткие экономические санкции, то в применении, в частности, военной силы или какого-то физического воздействия на подсанкционного субъекта просто нет необходимости?

Начнем с того, что в США есть общее чувство "американской исключительности". На базе этого у нас существует ощущение определенного статуса экстерриториальности. Это не очень правильно с точки зрения норм международного права, но мы считаем, что можем нарушать пространство других стран с целью выявления преступников. Тут мы не очень смущаемся, так как США – большая и очень сильная страна и, несмотря ни на что, с нами другие страны не захотят портить отношения.

Когда у кого-то экономические проблемы в США, то это распространяется на все страны мира. Когда кто-то враг Америки, то ему становится очень некомфортно во всех цивилизованных странах (я тут не говорю о диктатурах – России, Иране или Северной Корее). В цивилизованных странах, даже если у них нет соответствующих законов или решений по какому-то субъекту, в их электронных системах четко показывается – под санкциями кто-то в США или нет.

Самые жесткие санкции США – санкции Министерства финансов. У этого Министерства есть подразделение по контролю над иностранными активами – Office of Foreign Assets Control (OFAC). Часто его решения – политические и они очень обширные. Например, какой-то человек или, скажем, банк был замечен в обходе эмбарго с Ираном, в финансировании каких-то сомнительных сделок и так далее. Мы его обозначаем в нашем санкционном списке. Он у нас называется SDN – Specially Designated Nationals and Blocked Persons List (cписок особо обозначенных граждан и заблокированных лиц). Туда могут попасть как конкретные люди, так и компании или

организации. Более того, в список очень часто попадают все, кто имеет или имел хоть малейшее отношение к подсанкционному человеку либо компании. Все! Человек мог, к примеру, 5 лет назад в каком-то небольшом банке быть мелким акционером, иметь там какие-то свои 3%, но этот банк попал в SDN и человек также обозначается в этом списке.

Попадание в такой "электронный капкан" сулит частые дополнительные проверки, неоткрытие банковских счетов и так далее. Через интернет информация о присутствии в SDN подхватывается везде, и обозначенный субъект фигурирует во всех электронных базах дата-центров всех стран мира.

Что дальше? А дальше все бегут подальше от обозначенных людей. Ни один банк не будет с ними иметь дело, чтобы потом и его не начали проверять и он вдруг сам не оказался в SDN. Никому не нужны проблемы, ведь все хотят максимально минимизировать риски.

Санкции Минфина США – сумасшедше жесткие. Они настолько жесткие, что их можно сравнить с уголовным наказанием. Людям, которые были обозначены в списке санкций Минфина США (например, как это было с Андреем Телиженко или Рамзаном Кадыровым), компания Google сразу заблокировала аккаунты, их выбросили из Instagram и Facebook. Фигурантам SDN даже отели могут не дать забронировать номер. Если какой-то юрист захочет представлять интересы обозначенного в SDN человека, то ему нужно сначала пойти в OFAC и получить на это разрешение. Обозначенный человек становится почти везде если не радиоактивным, то крайне и крайне токсичным.

Когда люди живут под американскими санкциями – им экстремально некомфортно. Особенно туго людям состоятельным. У несостоятельных, по сути, мало что меняется в жизни. А вот тем, кто реально привык жить на широкую ногу (сегодня он на лыжах в Альпах, завтра – на балу в Вене, послезавтра – на вечеринке в Лондоне), жить становится очень и очень больно.

Специально для Gazeta.ua