Россия любит спорт. Под соревнования удобно устраивать войны

Мундиаль с преступным шлейфом

Однажды некий Малинер из Люблина, молодой в то время польский поэт, прислал мне свое стихотворение, где были и такие строки:

"Семь финалов Чемпионата мира по футболу - это двадцать восемь лет моей жизни!".

Сегодня Малинеру уже далеко не двадцать восемь, а количество его финалов возросло по меньшей мере до десяти.

Малинер прав: многие из настоящих болельщиков измеряет свою жизнь не годами, а футбольными мундиалями, что, как известно, происходят раз в четыре года. Если вспомнить, что в моей жизни первый такой мундиаль, за которым я следил уже как сознательный и страстный начинающий болельщик, выпал мне в 1970 году (кто помнит - в Мексике), то нынешний должен стать моим тринадцатым.

Некоторые из них я запомнил отчетливо, некоторые не слишком. Самый первый (тот, что в 1970) навсегда связался с Пеле: я еще успел увидеть его невероятную игру, и за это вечно буду благодарить футбольное Провидение. Второй (Германия, 1974) - с летучими голландцами и неожиданно блестящими поляками, хотя чемпионами из него вышли немцы. Третий (Аргентина, 1978) я встретил студентом в конце первого курса, и его мне затмили всевозможные другие проблемы, в частности с курсовой и несчастной любовью. Но мне опять было обидно за любимых голландцев, которые снова проиграли в финале, и снова хозяевам.

Что дальше?

1982 год (Испания) всех переиграл - в переносном смысле также - специально для этого был освобожден из тюрьмы Росси. В 1986-м (еще раз Мексика) я так болел за "команду Лобановского", что новость о вылете ее из одной восьмой воспринял как несмешную шутку. Далее были 1990-е: немцы, бразильцы, французы. 2002-го на ведущие роли вылезли футбольные парвеню - японцы, южные корейцы, турки. В 2006 году (Германия) я даже побывал на некоторых матчах и в Лейпциге тяжело пережил позор Украины против Испании - 0: 4. 2010-го (ЮАР) Испания уже ни у кого не оставила сомнений, что она таки сильная на свете. То есть проиграть ей 0: 4 было не так уж позорно.

В России стартовал мой тринадцатый. Я не имею ничего против этого числа, и чем-то оно мне даже нравится. Но следить за нынешним чемпионатом мне совсем не хочется.

В конце концов, я и за двенадцатым (Бразилия, 2014) не следил. Как-то не до него было - по известным причинам. Точнее, с по одной известной причине, что ее зовут фамилией российского президента. Он шел в наступление на Киев всеми своими шахтерами и трактористами.

Еще весной 2010 года Кристофер Стил, бывший британский шпион, поведал миру шокирующую новость: "Владимир Путин, который всю жизнь любил хоккей, внезапно заинтересовался футболом". Отдаленным последствием такого изменения стал, в частности, и всенародный бум национальной благодарности. Благодаря которому в марте этого года более 75 процентов россиян уже в четвертый раз отдали ему свои голоса. То есть, как справедливо замечает американский журналист Кен Бенсингер в своей статье для "The New York Times", имя главного победителя нынешнего турнира уже известно. Но непосредственно к футболу это имя отношения не имеет. Хотя футбол якобы и "вне политики", как любят повторять инфантильные ребята с ФИФА.

Президент России произнес свою поздравительную речь перед осчастливленной толпой болельщиков и заявил, что любовь к футболу у россиян чуть ли не с первого взгляда. Они вообще очень любят спорт. Под спортивные соревнования, чемпионаты, олимпиады очень удобно устраивать войны, военные конфликты, преступные сделки, масштабные дерибаны. Для этого они, соревнования, России и нужны. Допинговые медали и победы все равно потом отменят. Но слава и репутация останутся в сердцах вассалов навсегда. Как и награбленное в их карманах.

Первый в истории мундиаль, который пройдет сразу в двух частях света. И при этом первый, что с самого своего истока, от первых голосований и жеребьевки, основанный на подкупе и лжи. Впрочем, махинации с футболом - не такой уж большой грех по сравнению с вмешательствами в иностранные выборы, спонсированием киберпреступности, отравлением врагов с помощью препаратов нервно-паралитического действия, вторжением в Украине и поддержкой диктатуры в Сирии. О политических заключенных и других заложниках так же знают все. Несмотря на это, мундиаль открылся. Он происходит.

Первый в истории мундиаль с таким невыносимо преступным шлейфом. Можем не сомневаться, что именно благодаря этому он обязательно войдет в учебники истории - как самый позорный мундиаль. Как проявление абсолютного закрывания глаз и подлой "политической гибкости".

Поэтому я охотно вычеркиваю его из своего отсчета времени. Тринадцатый? Такого не было и нет.

Перепечатывается с разрешения издания "Збруч"