Легенда испанского футбола Рауль Гонсалес Бланко вместе со своей женой Мамен Санс рассказывают о своей жизни, семье и дальнейших планах.
На протяжении почти двух десятилетий он являлся самой настоящей легендой Мадрида. Он завоевал 16 титулов в галактической команде из испанской столицы, прежде чем отправиться в немецкий "Шальке", катарский "Аль-Садд" и американский "Нью-Йорк Космос". Каждая из этих команд пополняла свой клубный музей новыми кубками – а как может быть иначе, если в составе есть Рауль?
Теперь он с женой Мамен Санс, распрощавшейся ради футболиста с карьерой модели, живет в Манхеттене, Нью-Йорк, США. У них пятеро детей.
Мамен: В Нью-Йорке нет никакой практической пользы от автомобиля. Передвигаться приходится с помощью метро или пешком – так и легче, и быстрее. Наверное, этот город не предназначен для такого количества детей, как у нас, это не Испания, где можно играть на улице. Впрочем, нам повезло – они ходят в католическую школу, она расположена недалеко. Выходные мы проводим в Центральном парке, где катаемся на велосипеде, бегаем или просто отдыхаем.
— Как вы вообще познакомились?
Мамен: Через общего друга, который хорошо знал Гути. На самом деле, мне нелегко далось решение принять жизнь футболиста. Мне казалось, что это не тот мир, в котором мне бы хотелось жить. По правде, я пару раз пыталась вырваться, но судьба мне не позволила этого сделать.
— Один из наиболее известных жестов Рауля: он целовал обручальное кольцо, чтобы отпраздновать гол…
Мамен: Он ведь очень простой и домашний человек. Ему нужно не слишком много, чтобы чувствовать себя счастливым: семья, дети, работа. Знаете, он напоминает мне моего отца. Папа у меня работал на заводе Nissan, а мама – в парикмахерской. Когда я родилась, то мама больше уже не выходила на работу. Для меня величайшая любовная история в мире – это история моих родителей, та история, которая разворачивалась на моих глазах. Они до сих пор держатся за руки, когда смотрят телевизор. Мне кажется, что это прекрасно.
— Есть ли что-то такое, чем была бы увлечена вся ваша семья?
Мамен: Спорт. Я всегда любила активный отдых, а дети, наверное, унаследовали спортивные гены Рауля: Хорхе, Уго, Матео, Эктор и крошка Мария с удовольствием играют в теннис и футбол. Нашему старшему, Хорхе, 16 лет, и он еще ни разу не отпрашивался у нас, чтобы пойти и где-нибудь повеселиться с друзьями. Спорт меняет людей, а прежде всего – дисциплинирует.
Рауль, являющийся теперь главным представителем интересов Ла Лиги в США улыбается и вмешивается в разговор.
— И неважно, занимаешься ли ты спортом профессионально или он просто сопровождает тебя в обыденной жизни.
— А если дети захотят все-таки стать профессиональными футболистами?
— Я думаю, что задал достаточно высокую планку, поэтому, если их выбор остановится на футболе, будет нелегко. Моих детей все равно будут сравнивать со мной, а это тяжелый путь. Я говорю им, что играть в футбол это мечта миллионов мальчишек по всему миру, и пробиться наверх удается очень и очень немногим.
Пусть занимаются футболом, если хотят, но для меня лично, как для отца, самое главное заключается в том, чтобы дети получили образование. В спорте вы можете получить травму, и на следующий день будете никому не нужны. Образование же – это то, чего у вас никто и никогда не сможет отнять.
— Вы сейчас работаете в США, но ходит очень много слухов относительно того, что рано иди поздно вы вернетесь в Испанию и начнете тренировать.
— Я действительно хочу тренировать, но пока не представляю, когда именно созрею для полноценной тренерской работы. Мне нужно время, чтобы все хорошенько обдумать. Моя жизнь теперь настолько простая и ясная, что я даже не знаю, скучаю ли по конкуренции, которую дает футбол. Вот когда заскучаю, тогда и ждите меня у кромки поля.
Сейчас я прохожу обучение, тесно связанное со спортивной индустрией: спортивный менеджмент и бизнес. Когда ты играешь в футбол, то на тебя постоянно оказывается давление, сейчас я наслаждаюсь жизнью, в которой этого давления больше нет.
Но, конечно, однажды я вернусь в Мадрид.
— Кто был кумиром вашего детства?
— Марадона.
— А Моуриньо, при котором вам пришлось покинуть команду?
— Почти все игроки хорошо о нем отзываются. Он проделал экстраординарную работу в Мадриде.
— Как вы относитесь к последним скандалам вокруг имен Месси и Бензема?
— Я считаю, что ты просто должен все делать правильно и тогда не будет никаких проблем. Я видел таких футболистов, когда рос – например, Эмилио Бутрагеньо являлся образцом поведения как на поле, так и за его пределами. Возможно, я чересчур старомоден, но я считаю, что футболист должен вести себя так, чтобы матери хотели видеть его мужем своих дочерей.
Сейчас мало кто об этом задумывается, но футбол ведь смотрят дети, которые копируют все жесты и слова любимых игроков – и вы сами знаете, какие это жесты и слова. Сегодняшние футболисты в 20-25 лет зарабатывают огромные деньги и считают, что им все не свете позволено. А ведь они и сами совсем еще дети на самом-то деле.
— Президент большого клуба тоже должен вести себя идеально?
— Конечно. И футболисты, и президент, ведь все вместе они являются носителями клубного духа. Это хорошо должен понимать каждый.
— Вернемся к теме денег. Вы ведь тоже много зарабатывали. На что вы их тратили?
— Наверное, я тратил их странно, если оценивать по меркам сегодняшнего дня. Для меня самым главными были родители, потом у меня самого появилась семья… Вот и все траты. Я не люблю дорогие автомобили или лакшери-часы. Я больше ценю жизнь во всех ее маленьких радостях: просто погулять по улице, выбраться на природу, сходить в кино, посмотреть спортивные передачи по телевизору, проводить время со своими друзьями и пить с ними пиво.
— В 2010 году ваша семья отправилась в Германию. Как вы объяснили переезд вашим детям?
Мамен: Сказали, что у папы новая работа в другой стране, где мы теперь и будем жить. Мне кажется, что "дом, милый дом" — это не предметы, не особняки, а люди. Мы переехали из Испании в Германию и чувствовали себя как дома потому, что мы были вместе, в окружении семьи, среди любящих людей. Когда мы уезжали из Германии, то главным, опять же, было то, что мы делаем это все вместе. Мы не привязывались к каким-то вещам, я просто собрала в сумку семейные фотографии, установленные в каждой комнате.
— Вы хотели закончить карьеру в Мадриде?
— Это была моя мечта, но жизнь распорядилась иначе. Я решил переехать в другую страну и продолжать, поскольку у меня еще были силы. Если бы мы остались в Испании, то детям пришлось бы на каждом углу выслушивать, по какой причине их папа больше не играет за Мадрид. В общем, посоветовавшись с Мамен, мы решили лететь в Германию. Я подписал необходимые документы в офисе Мадрида, и через три часа мы уже приземлились на немецкой земле.
Было такое ощущение, словно я заново родился! Я чувствовал освобождение от всех проблем – это очень эмоциональный момент. Больше всего мы волновались, что дети не смогут адаптироваться, но после первого дня они прибежали из школы счастливыми: их никто не знал, учителя не говорили, кто их родители, и они тоже освободились от давления. Вот поэтому решение отправиться в Германию оказалось верным. В Катаре они уже вовсю играли с арабскими детьми. Еще один плюс – они знают языки и общались с детьми разных национальностей из самых разных уголков земного шара.
— Какие у вас отношения с Пепом Гвардиолой?
— Очень хорошие. Мы вместе играли в сборной – и с Пепом, и с Хави, и с Пуйолем, и у нас была, как любят говорить в североамериканском спорте, "химия", по крайней мере, я всегда это чувствовал. Мы выступали за разные клубы, но с этими парнями было приятно соперничать.
А Пеп теперь один из лучших тренеров в истории.
— Что вы скажете о "Барсе"?
— Я тысячу раз был в Барселоне с Мамен, и люди относились к нам чудесно. Соперничество помогает развиваться обоим клубам: без "Барсы" не было бы сильного Мадрида, без Мадрида не было бы сильной "Барсы". Они нуждаются друг в друге. Когда "Барса" выигрывает Лигу чемпионов, я радуюсь и не стесняюсь об этом говорить. Не вижу в этом никакой проблемы: ведь это же испанская команда. Почему я должен желать "Барсе" вреда? Это не в моем характере.
Vanity Fair,
перевод – Алекс Маннанов.
2 
4166
Комментарии