В нашей культуре бывают странные и неожиданные связи. Вот сюжет, прекрасно это иллюстрирующий. Наставником Карпенка-Карого был Дмитро Пильчиков, кирило-мефодиевец, соратник Шевченко. Сам Карпенко-Карый приходился шурином Александру Тарковскому, чей сын Арсений стал поэтом, а внук Андрей — знаменитым кинорежиссером нашего времени. А еще один наш современник — режиссер Андрей Жолдак, на афишах называет себя Тобилевичем Четвертым. И в самом деле — Тобилевичи есть среди его предков. Вот так тесен мир.
Обычно вспоминают трех братьев Тобилевичей: Ивана — драматурга и актера Карпенко-Карого, Николая и Панаса — великих актеров Садовского и Саксаганского. Но братьев было пятеро: еще двое, вместе с Иваном, служили в елисаветградской полиции и были незаурядными актерами-любителями. Собственно, любители из Елисаветграда и основали украинский профессиональный театр!
Их отец Карпо Адамович дал образование всем своим детям. Позже ему говорили: "И не стыдно тебе, Карпо? У тебя такие дети — и такая старая шапка!". Он отвечал: "Потому-то у меня такие дети, что такая шапка!".
Иван взял от имени отца псевдоним Карпенко, а Карый — от Игната Карого, героя Шевченковой драмы "Назар Стодоля". А прототипом Мартына Борули из одноименной комедии послужил отец. Как и Мартын, Карпо Тобилевич безуспешно добивался восстановления дворянских прав. Эта история тянулась 60 лет и закончилась ничем. Когда Иван впоследствии почитал отцу "Мартына Борулю", тот заплакал и молча погрозил пальцем. Между прочим, в старом благородном гербе Тобилевичей — три голубых креста на красном поле. Будто пророчество о славе трех самых известных рыцарей рода.
...В школе Иван был самым сильным и удивлял всех тем, что силу никогда не показывал. Разве, чтобы защитить более слабого. Все это знали и побаивались его. А он сам был робким: когда отец вел его, 14-летнего, к сословному приставу устраивать на службу писарем, парень так боялся, что Карпо Тобилевич купил ему картуз вишен, чтобы успокоить. Впрочем, карьеру Иван сделал быстро: стал чиновником уездного суда, с окладом для его возраста немалым — 14 рублей. Потом служил секретарем городской полиции Херсона, Елисаветграда, где отец купил братьям дом на улице Быковой за 2000 рублей.
Карпенка-Карого называли "странным полицейским": он не ругался " по-московськи" и совсем не брал взяток. Когда позже жандармерия требовала отстранить его от службы за неблагонадежность, местное начальство не поверило. Лишать Ивана службы пришлось специальным приказом Министерства внутренних дел. На месте этого делать не хотели!
Говорили, что тогда российская бюрократия потеряла хорошего чиновника, а украинская литература получила хорошего драматурга. В конечном итоге, служба и так была ему не по душе: дисциплинированный, сдержанный и скрупулезно совестливый, он иногда бросал все и шел в компанию забулдыг. С тех пор и осталась у него поговорка: "А выходи на меня сам сатана!"
Но это грехи молодости. Зрелый Карпенко-Карый — на редкость гармоничная фигура нашей культуры — как Сковорода. Знаменитый меценат Евген Чикаленко учился в одном классе и сидел за одной партой с Панасом Тобилевичем — будущим Саксаганским. Он также хорошо знал его старшего брата Ивана и оставил о Карпенко-Каром немало строк в своих мемуарах. Чикаленко считал, что если бы Ивану не четырехклассное провинциальное образование, а университетское — из него, возможно, вышел бы великий философ. И еще. В те времена считалось полезным, на всякий случай, к каждому незнакомому человеку "относиться так, будто этот человек — сукин сын, до тех пор, пока не станет точно известно, что это не так". Так вот, пишет Чикаленко, Карпенко-Карый совсем не умел пользоваться этим правилом. Собственно, из-за доноса одного "сукиного сына" и потерял службу.
Он боготворил театр. Из Бобринца ходил в Елисаветград 50 верст, чтобы увидеть в роли Отелло гастролера Айру Олдриджа — того самого чернокожего актера, который был приятелем Шевченко. На склоне лет Карпенко-Карый мог во всех нюансах воспроизвести монологи Отелло на английском языке, которого не знал!
Театр — тяжелое искусство, там нелегко быть нормальным человеком. Он — был. Именно поэтому и ссорился с братом Мыколой. Мыкола поддерживал свою жену, великую актрису Заньковецкую, которая не терпела рядом с собой конкуренток. А Иван считал, что на сцене должно хватать места всем. Может, он не был прав профессионально — но был прав морально. Из-за этого они разошлись. Зато с братом Панасом Иван создал Общество украинских артистов, где было много неопытной молодежи. Общество существовало на удивление долго.
Да, он сумел остаться естественным человеком. И когда служил в полиции, и когда уже был артистом, на лето брал отпуск, ехал на свой хутор Надежда и хозяйствовал там. Косил, пахал, сеял. Тогда сам граф Толстой этим баловался, но для Ивана это было всерьез. Он страдал, что в городе "нет горизонта". На хуторе он выкопал пруд, ловил рыбу — и выпускал назад. Кстати, у него был еще один псевдоним: революционеры-народовольцы называли его между собой Сыном Рыбы — от русского " карпо" — "карп". На чудо точно: всегда имея что сказать, он больше любил молчать и слушать. Этого не хватало его современникам. Им не хватало терпения, чтобы услышать, о чем он молчит.
Симон Петлюра, когда еще был театральным критиком, писал, что Карпенко-Карый чуть ли не антисемит, потому что в его пьесах евреи — карикатурны. Петлюра, возможно, не знал, что в 1881 году, когда в Елисаветграде "Союз спасения русского народа" устроил погромы, Карпенко-Карый прятал евреев у себя дома.
Его последняя ссора с братом Мыколой состоялась, когда началась российско-японская война. Вся, считавшая себя передовой, интеллигенция тогда исповедовала " пораженческие" настроения: чем хуже будет нашей империи, тем лучше для нас. Думать иначе считалось непристойным. Карпенко-Карый, один против всех, мыслил по-другому: что хорошего в том, что люди будут убивать друг друга? Брат назвал его "черносотенцем". Иван остро переживал. Кое-кто считал, что это привело к его преждевременной смерти.
Из его 18 пьес по крайней мере 3 до сих пор не сходят с украинской сцены: "Мартын Боруля", "Хозяин", "Сто тысяч". Главные роли в них он в свое время играл сам. В нем было что-то от всех трех — Борули, Пузыря и Калитки. Скажем, Пузырь, как и сам автор впоследствии, умер от болезни печенки. Любил овец — как и Карпенко-Карый. А у Калитки было 200 десятин земли — столько, как у самого Иван Карповича на хуторе Надежда.
Тот хутор он основал в 1883 году и назвал в честь первой жены Надежды Тарковской. Земля досталась ей в наследство от родителей. Имение было в долгах, с которыми Иван Карпович сумел постепенно рассчитаться. Рядом были 200 десятин Надеждиного брата Александра. Когда тот собрался поступать в Киевский университет, именно Карпенко-Карый дал ему рекомендацию.
100 лет назад — в 1907-м, когда умер Карпенко-Карый, в Елисаветгради родился Арсений Тарковский. В своих стихотворениях он вспоминал, что в его детстве этот степной город удивительно пах полынью и ванилью.
1845, 29 августа — родился в селе Арсенивка вблизи Елисаветграда (в настоящее время Кировоград)
1856–1859 — учится в уездной школе в Бобринце
1860 — идет на службу писарем к сословному приставу
1865 — вместе с Кропивницким учреждают любительский кружок в Елисаветграде
1870 — женится на Надежде Тарковской. Она умерла в 1882 года, оставив ему троих детей: Назара, Юрка и Ярину
1883 — уволен со службы за связь с народовольцами. Жандармы обратили внимание, что много паспортов нелегалам-народовольцам выдано в полиции Елисаветграда. Так вышли на след Карпенка-Карого. Его выслали на пять лет в Новочеркаск. Дети остались на попечении деда Карпа
1885 — обвенчался с 25-летней Софией Дитковской в Новочеркасске. Там же во время ссылки написал "Мартына Борулю" и другие пьесы
1887–1889 — жил без права выезда на хуторе Надежда с отцом
1890 — вместе с братом Панасом учредил Общество украинских актеров, распавшееся после смерти Карпенка-Карого
1907, 15 сентября (2-го по ст. стилю) — умер на руках у жены Софии в Берлине, где консультировался о своей болезни — раке печени
1956 — на хуторе Надежда открыли музей-заповедник
1 
1
Комментарии
10