"В возвращение в Украину я еще верю, но персонально туда уже не поеду. Я — романтик, а все то, что было мне мило и дорого, там уничтожено и Украина теперь уже не та, что живет в моем воображении. А работать для Украины можно и не в Украине, — пишет писатель Леонид Мосендз в письме другу инженеру Арсену Шумовскому 14 июня 1947 года. — Есть у меня охота к труду. Может это, как с растением, которое спешит поскорее отцвести, пока не засохло. Я уже так был порадовался, что Богомолец изобрел эликсир жизни, потому что не люблю смерти, а автор сам взял и умер! Вот и эликсир! Моей Марийке всего 3 года и она пишет папочке и верит, что он приедет. Боже, как жизнь хороша!"
Автор письма уже на протяжении года живет в Швейцарии — в Женеве и Бленау. Лечится там от туберкулеза. Жена Магдалина с дочкой Марией — в Братиславе, теперешней столице Словакии. С Арсеном Шумовским знаком со времен большевистской революции, когда находились на Подолье.
"До 1918 года я был российским "патриотом". Через один месяц был из меня украинский националист, — пишет в письме другому знакомому. — Прочитав историю Грушевского, до тех пор неизвестную мне, я преисполнился величием того народа, из которого вышли мой дед, моя мать, мой отец, среди которого я жил, вырос и которого до тех пор не смел знать".
С армией УНР прибывает в польский город Ченстохова. Работает в украинской библиотеке, которую организовал Британский комитет помощи. Вступает на природоведческий факультет Карлова университета в Праге. Но тамошний климат не подходит Мосендзу — обостряется хроническая болезнь легких. Врачи советуют выехать. Переводится на инженерный отдел в Украинской хозяйственной академии в Подебрадах в 50 км от чешской столицы.
"Ходил на изложения в гимнастерке, в военных ботинках и обмотках на сухих ногах, — пишет в статье "Новейший берладник" знакомая Мосендза под псевдонимом Подебрадчанка. В ее дом он часто ходит играть в преферанс с другими эмигрантами. Читает свои новеллы. — Был очень подвижен, быстро бегал из одной аудитории в другую. По темпераменту он холерик. За это, а также его худобу, мы прозвали его Холерным вибрионом или просто Холерой. Он не обижался. Имел крепкое чувство юмора, сыпал остротами, как из рукава. Причем эти его остроты не всегда были невинными".
После академии работает химиком на сахарных заводах в Моравии, лаборантом на винном заводе в Братиславе. Там же подрабатывает репетитором русского языка. Долго нигде не задерживается из-за плохого здоровья. Заработанное тратит на лечение в санаториях.
"Когда мать пришла домой, то рассказала, что встретила очень милого и интеллигентного человека и пригласила его к нам. Так Леонид пришел в наш дом, — пишет в воспоминаниях жена Леонида Мосендза Магдалина. — Всегда был аккуратно одет. По характеру веселый, оптимистичный и товарищеский. С его разговора никогда не чувствовался пессимизм или горечь. Но моя мать быстро почувствовала, что денежная ситуация его недобрая. Желая помочь в такой форме, которую бы он мог принять, она попросила Леонида учить меня русскому языку".
Магдалина Папанкова на 18 лет младше Леонида Мосендза. Дарит ему путевку в санаторий в Штернберке, что в восточной Чехии. Когда диагностируют туберкулез, помогает с операцией в государственной больнице в Братиславе. Леонид начинает жить у Папанковых.
Летом едут в их дом в Татрах. Он лежит в кресле под высокой елью, дышит горным воздухом, много ест, чтобы набрать вес.
— Ешь, Леонид, это самый легкий труд, — убеждает врач, потому что у больного нет аппетита.
Леонид и Магдалина женятся в августе 1941-го. Через два года у них рождается дочь Мария. Живут в Братиславе, потом в Праге. С приближением советских войск мужчина выезжает в австрийский Инсбрук.
"Был столько раз болен легкими, что туберкулезу уже нечего грызть и с отчаяния покидает меня — по крайней мере я себя тем тешу. Он не любит старого мяса, а ищет молоденькой "телятинки", — пишет Леонид Мосендз в письме Арсену Шумовскому в начале 1948 года. — Швейцарцы плохие для нас люди. Весь этот трам-тарарам вокруг их гуманизма на 75 процентов — трам-тарарам всего лишь. Чужестранцев здесь очень не любят, а тех, что без денег — тем более. Кашляю я меньше, имею аппетит, но еда плохая. Продукты хорошие, но плохо варят. Будут делать операцию. Не добили немцы и москали, дорежут швейцарцы. Очень часто случается, что она удается, но пациент кончается".
В 1948-м Мосендз весит 58 кг. Это на 6 кг больше, сравнительно с предыдущим годом. Организм укрепился, и врачи решаются на операцию на легких. Вырезают сзади пять ребер.
"Еще должны вырезать спереди два-три ребра, — пишет в одном из последних писем Шумовскому. — Операция была тяжелой, и я еле вырвался из когтей Тетки. Но она еще имеет шансы при второй операции".
Через два месяца, 13 октября 1948-го в городе Бленау в Швейцарии Мосендза оперировали во второй раз. Сердце писателя не выдержало. Его похоронили на местном кладбище. На похороны пришли пациенты и персонал больницы.
Планировал исследование, за которое дали Нобелевскую премию
"Нет для меня лично сомнения, что настоящим призванием Мосендза была наука, — вспоминал писатель Евгений Маланюк. — В нем укоренился ученый в самом тонком значении этого, к сожалению, такого стертого за последнее время слова. Никогда не припоминаю этого человека ни уставшем, ни жаждущим отдыха, неаккуратно или даже неряшливо одетого. Это был врожденный ученый-исследователь, талантливый организатор, потому что ширину его интересов и неисчерпаемую энергию его нельзя было ограничить лишь лабораторией и кабинетом".
По окончании академии в Подебрадах Леонид Мосендз зачислен в Высшую техническую школу в чешском городе Брно. Получает стипендию. Как научный работник проводит исследование топлив и масел. Хотел дистиллировать воду "до конца".
"За открытие "тяжелой воды" Юри (американский химик Гарольд Юри (1893-1981). — ГПУ) получил Нобелевскую премию. Я о ней знал до Юри. А где было делать? — писал другу Арсену Шумовскому. — Были еще вещи, например, модерный силикон. Я предлагал профессору еще в 1930 году поработать над ними, но эти вещи делаются в лаборатории".
В 1931 году защищает докторскую диссертацию "Критический пересмотр методов определения влажности угля". Для получения должности, которая позволила бы продолжить исследования, нужно гражданство. Мосендз получает его через семь лет.
"Профессор Леонид Мосендз из Подолья работает над улучшением и совершенствованием разных химических приборов, — говорится в статье "Украинские эмигранты-изобретатели", опубликованной в 1942 году в газете "Винницкие вести". — Регулирующее приспособление для тисков-береток, изобретенное Мосендзом, настолько обнаружило себя пригодным к потреблению, что фирма "Вайт" в Праге купила у Мосендза на выработку и продажу этого приспособления, а Бернский политехникум ввел его в свои лаборатории".
Из-за войны и ухудшения здоровья Леонид Мосендз перестает заниматься наукой.
"Со своими дипломами, после всех как можно лучше сданных экзаменов, Леонид должен был бы иметь открытую дорогу к научной деятельности, — считает жена Магдалина Мосендз. — Он желал научно работать и все время верил, что будет. После долгих лет, когда в санатории в Бленау он чувствовал себя лучше, то говорил врачу, что его пальцы чешутся к лаборатории".
8 
35413
Комментарии